Звереныш (СИ) - Евгений Щепетнов

Уничтожить, отравить, разрушить это мерзкое государство! Сделать так, чтобы этот народ уничтожил сам себя!

Как это сделать, Щенок пока не знал, но был уверен — узнает. И самое интересное — именно Империя сделает так, чтобы он добился результата.

Да, это было что‑то вроде мании, болезненной, навязчивой идеи разрушения, но она помогла выжить Адрусу на корабле работорговцев, помогала выживать в Школе, и наверное, поможет жить дальше. Так может не все безумия так уж и бесполезны?

Учеба военным искусствам была для него довольно проста. Адрус слету схватывал знания, у него легко получалось все то, что ему показывал мастер боя — с первого раза, без долгих проб и ошибок.

Да, получалось пока грязно, да, не все сложные удары и связки он делал совершенно без помарок, но достаточно было нескольких тренировок, и боевое искусство, преподанное учителем, укладывалось в голове легко и приятно. Руки, ноги, все тело действовало уверенно, с каждым движением совершенствуя свое мастерство.

Возможно, в этом помогало таинственное горькое снадобье, которое каждый день давали Щенкам, но скорее всего все вместе — снадобье, природная сила и координация Адруса, с яростной, истовой, фанатичной готовностью сделать все так, как надо.

А еще, ко всему прочему — то самое безумие, подчинившее организм Звереныша, перестроившее его так, что он превратился в совершенный, эффективный механизм для убийства, высвободив из глубин мозга парнишки все резервы, которые природа и Создатель заложили в человека.

Со времен глубокой древности было известно, что иногда люди в состоянии душевного волнения, безумия, совершали невероятные деяния, которые никогда бы не сделали будучи обычным, невидным, простым человеком.

Мать, освобождая свое дитя из‑под колес ломового извозчика поднимала телегу, нагруженную тяжеленными бочками, воин, в порыве боевого безумия разбрасывал, уничтожал десятки воинов неприятеля, не чувствуя боли, усталости, страха, чтобы потом умереть воспетым в песнях сказителей и остаться в веках героем эпоса.

Безумие Звереныша было полезным, и лишь два обстоятельства заботили Адруса больше всего, заставляя думать об этом дни и ночи — как совсем не сойти с ума, и как вызывать боевой режим усилием воли, не дожидаясь, когда противник пнет в зад или скажет обидные слова. С первым обстоятельством он ничего сделать не мог (против воли Создателя не попрешь!), а вот над вторым работал днями напролет. Ему совершенно необходимо входить в боевой режим так же просто, как дышать.

Пока что Адрус этого добиться не смог. В боевом режиме он превосходил всех своих соперников — соратников в силе и скорости так, как превосходит их всех обученный, тренированный Пес, прослуживший в охране Императора десять лет, но в обычном состоянии — ничего особенного, обычный крепкий парнишка с хорошей памятью, слету усваивавший уроки. Мало ли таких? Каждый второй. По крайней мере — в Школе.

Понятно, что состав школяров был неоднородным. Находились и те, что пытались затратить как можно меньше усилий, те, кто к примеру, хитрил, останавливался и не повторял движения вместе со всеми, тогда, когда на них не смотрел преподаватель. Работали на тренировочной площадке не в полную силу, ленились, хитрили — как и все люди, которых из‑под палки заставили делать то, что они не особо хотели. И даже совсем не хотели. Кто с детства хочет стать бессердечным, безжалостным убийцей? Кто мечтает стать рабом, который убивает врагов хозяина, не спрашивая — за что тем такая напасть? Кто хочет с детства стать злобным цепным псом, работа которого заключается в том, чтобы рвать людей, не рассуждая, кто перед тобой — мужчина, женщина, или ребенок? А ведь Щенков готовили именно к этому. Потому недобросовестное выполнение тренировок было своеобразным протестом, тихим бунтом.

Заканчивалось это дурно — одному из таких хитрецов — бунтарей как‑то выдали двадцать плетей, превратив его спину в кровавую подушку. А пороть заставили приятеля этого самого парня — мастера подмечали, кто с кем дружит, используя любую возможность натравить друг на друга.

Другому пареньку на глазах у всех мастер меча деревянным тренировочным клинком перебил обе голени, и парень, из потомственных рабов, вопил на весь плац, перекрывая своим криком сигнальный горн. Впрочем, как и раньше, к ночи все травмированные и поротые были здоровы, и только больше чем обычно хотели есть и пить. Лечение магией использует ресурсы организма, съедая жир, съедая жизненную энергию, и чтобы ее восполнить нужно хорошо питаться.

Вообще‑то всего двух дней хватило, чтобы самые упертые поняли — от взгляда мастера не укроется ничего, и отлынивать от учебы себе дороже — это ведь не в родительском доме, где мама пожурит, отшлепает, и ты со спокойной совестью побежишь дальше, забыв обо всем происшедшем. Здесь ошибок не прощали.

За каждую нужно было платить, иногда — самой жизнью.

Про свое обещание сходить в храм и помолиться Создателю Адрус совершенно забыл. Да и не до того — когда идти, если все дни забиты до предела, и больше предела? Когда за неделю всего полдня свободного времени?

Лишь на седьмой день недели все учащиеся могли отдыхать после обеда, занимаясь своими личными делами. Слава Создателю — после того, как Щенки прошли Ритуал, они были избавлены от стирки, от уборки — все делали наемные работники, слуги. Нужно было лишь оставить грязное барахло в корзине возле постели, и волшебным образом через некоторое время вместо грязной одежды появлялась чистая — выглаженная и заштопанная.

Конечно, волшебства тут не было и в помине, все хозяйственные работы делались так, чтобы учащиеся не контактировали с обслуживающим персоналом, в то время, когда Щенков не было в казарме. Потому никто не видел — кто приносит одежду, кто подметает казарму, и кто стирает пропотевшую на тренировках одежду. Да и зачем смотреть на этих людей? Кому они интересны, слуги? Чуть выше рабов…

В общем, на седьмой день недели, полдня, с обеда до ночи, до отбоя, учащиеся были предоставлены сами себе. Хочешь — спи, хочешь — броди по территории Школы, везде, за исключением тех мест, куда Щенкам ходить запрещалось. Но их было немного, этих мест — казарма для прислуги, и еще кое — какие здания, вроде складских помещений и административного корпуса.

Старшие, полупсы, могли в этот день посетить столицу — им выдавали денег, и под присмотром командиров парни могли сходить на рынок, или в бордель (Мечта каждого из озабоченных, из которых тут был каждый первый! Если не считать Звереныша, но он не в счет…сумасшедший, одно слово!).