Империя человечества. Время солдата - Алексей Бессонов

Мой дорогой патрон полковник Детеринг всегда поступает по любимой своей схеме: раззадорить противника, а потом забраться куда-нибудь подальше и высунуть ушки на улицу. Вражья сила начинает в запале искать обидчика, при этом полностью себя демаскируя, а дядя Танк хрясь ей под хвост! – получи, мол, дружище. В зависимости от обстоятельств, конечно. Так что, возможно, имеет смысл устроить тут много шума – вдруг клюнет? А потом уж мы их, голубчиков, вытянем за ушко да на солнышко. Я с самого начала сказал себе: Фишер, он, конечно, Фишером, но я из себя не Шерлок Холмс. У меня тут боевая операция, и по ногам я стрелять не умею. В некоторых случаях действительно не стоит особенно умничать. Мой сэнсей Детеринг многомудр и зверохитр, в чем я много раз убеждался, а он больше делает, чем говорит; ну а что он думает – это уж, извините, хрен его знает. Мысль его извилиста, как желудочно-кишечный тракт, и его ассоциативные ряды так же, как его анализ, несколько отличаются от общепринятого стандарта. Непредсказуемость его, правда, может напугать до икоты, но не стоит дразнить дракона Ри в период случки, как говорил когда-то мой преподаватель оперативной психологии полковник Шатонье, мир его праху.

Коптер привычно занял свое родное стойло, и мы покинули его уютное брюхо.

– Гречко, прикажи обед на двоих в мои апартаменты, – распорядился Фишер, – и Беркова, если он есть – туда же. Идем, Алекс, я сгораю от нетерпения.

Очутившись у себя, Фишер поспешно выволок из сейфа свой кофр, а из кофра достал мобильный терминал – мощную служебную модель с хорошим голографическим проектором. Быстро приведя машинку в чувство, он сунул в вводную щель кристаллодиск. Перед нами возникли какие-то кусты, и нудный неживой голос понес стандартную околесицу о шифре дела и кодах доступа. После чего камера сместилась влево и мы увидели окровавленные лохмотья, ранее бывшие бригадным генералом Яргом Максимилианом Фаржем. Убийцы постарались от души. Фарж был в буквальном смысле разорван в клочья. Уцелели ноги и правая рука, сжимающая довольно редкую модель «эйхлер-кобра», его любимое оружие, с которым покойник не расставался ни днем, ни ночью. Последовал первичный отчет патологоанатома, затем начался осмотр местности.

– Вот это да, – ахнул Фишер. – Стоп, послушаем еще раз.

Он сдвинул запись назад. Механический голос вещал, следуя за камерой, которая показывала обугленные шрамы на деревьях, сожженный кустарник, почерневшие срезы сбитых ветвей:

– Нападавшие, по-видимому, имели около двух стволов поражающей способностью свыше сорока условных единиц и не менее пяти стволов поражающей способностью менее сорока единиц…

– Нет, это уже не просто полицейский кретинизм, – Фишер потер лоб, – как тебе формулировочка: около двух стволов, а? Да какие ж, к черту, «около двух», если там был шквал, просто шквал огня, они его накрыли в считанные секунды. Ты посмотри на эти деревья, это ж явно пробойником работали, а не пистолетом, ты глянь, какая кучность! А тип оружия они что, определить не смогли?

В дверь позвонили. Фишер выключил аппарат и крикнул:

– Войдите!

Появился крепкий парень, толкавший перед собой столик с нашим обедом. Следом за ним шел Берков.

– Сдвиги есть? – поинтересовался он, поздоровавшись.

– Сдвиги, по-моему, начинаются у меня в голове, – сообщил Фишер, – ты посмотри этот материал, пока мы закусываем.

– Ну и что? – недоуменно спросил Берков после просмотра. – Что тебя так удивило?

– Фантастика, – поперхнулся Фишер, – что это за экспертиза? Я такого еще не видел. Это что, кража шнурков? Это же не экспертиза, этим делом даже задницу не вытрешь, это же ни в какие ворота, мать его, не лезет!

– Здесь это в порядке вещей, – пожал плечами Берков, – тут ведь иначе не умеют. Вся раскрываемость держится или на стукачестве, или на поимке с поличным. А ты как думал? Или ты думаешь, они тут что-то всерьез расследуют?

Фишер отложил вилку, глотнул вина и помассировал виски.

– Господи, дай мне терпения… Я чувствую, второй диск и смотреть не стоит. Выслушивать идиотские домыслы этих дегенератов – пустая трата времени. Знаешь, давай-ка к вылету дальнобойный коптер. Придется лететь в поместье. Один черт это необходимо… Я, конечно, понимаю, что на месте преступления мы после стада этих козлов вряд ли что-то найдем, да и аппаратуры нет, но все же.

– О'кей, – кивнул Берков, – спускайтесь вниз. Коптер я вам сейчас устрою.

– Ты устрой еще вот что – вечером мне понадобится связь с Метрополией через штрих-кодер. Пускай милорд озаботится соответствующей башней. Говорить через обычный канал я не могу, сам понимаешь.

– А штрих-кодер? – Берков остановился в дверях.

– Ну, это мои проблемы.

– Понял. Спускайтесь.

Фишер сложил терминал и сунул его под мышку.

– Идем, Алекс. Отдыхать будем, это вот… в гробу. А сейчас нужно выразить соболезнование семье покойного… такая у нас работа, будь она проклята.

Мы вышли в коридор. Двое спортивного вида парней, дежуривших на этаже, вытянулись при нашем появлении в струнку. Я лениво отдал им честь и тронул Фишера за рукав:

– Ларс, у меня одна просьба, если позволишь…

– Конечно, – повернулся он, – что стряслось?

– Я хотел бы воспользоваться твоим терминалом, пока мы будем лететь. Ничего серьезного… так, справка.

– Бери, – Фишер протянул мне плоскую кожаную папку.

Внизу нас ждал мощный остроносый аппарат, возле которого скучали Берков и трое широкоплечих мужиков в отороченных дорогим мехом плащах.

– А это кто? – удивился Фишер.

– Охрана, – спокойно ответил Берков. – Люди свои, проверенные.

– Охрана, – эхом отозвался Фишер. – Красота. Флаг-майор Королев?..

– Я.

– Уровень допуска к транспортным средствам?

– Включая линкор.

– Количество боевых вылетов?

– Девять, пилот третьего класса.

– Стрелковая квалификация?

– Офицер-снайпер, включая корабельный стандарт.

– Полевая подготовка, уровень?

– Офицер-мастер.

– Количество боевых операций, в том числе десантных?

– Тридцать две и восемнадцать.

– Берков, кто кого будет охранять?

Парни опустили очи долу, один аж покраснел. Берков развел руками.

– Извините, ребята, но вам отбой. Рядом с таким хищником вам работы нет.

«Да разве ж я хищник, – усмехнулся я. – Подумаешь, тридцать два захода… я ведь даже не рейнджер. Так, умею кое-что. Конечно, и стреляю, и двигаюсь, и думаю я вчетверо быстрее этих орлов, но они ж не виноваты, что у меня самое высшее боевое образование, меня с пяти лет дрессировали, как песика. И в пустыне выжаривали, и в джунглях вымачивали, и под водой неделями держали, и по горам гоняли – словом, мордовали всячески. Даром это, конечно, не проходит…»

– Так, поехали, – Фишер взялся за дверцу кабины. – Пилот знает, куда лететь?

Берков утвердительно кивнул и нырнул в салон.

Я уселся на заднем диване и откинул панель терминала. Экран замерцал бледно-зеленым светом. Для начала мне требовался вход в полицейскую информационную сеть Кассанданы. Это не составило проблемы – уровень доступа пользователя служебного терминала СБ не вызывал сомнений. Оказавшись в сети, я скомандовал: «население». Затем – «лендлорд», и наконец «Натали Тревис». Запрос был абсолютно конкретным, однако терминал после секундного размышления выдал «Зеро».

Я достал сигарету, щелкнул зажигалкой. Как мило. Значит, никакая она, к дьяволу, не Натали и не Тревис. А может, и не с Кассанданы? Может, здесь и искать ее не стоит? К чему ж тогда все эти вздохи и почти что слезы в постели? Своеобразный способ выразить благодарность? Чушь какая-то.

«Ладно, – решил я, – мы тоже не лаптем щи хлебаем. Кобыла, верно, с претензиями на хитромудрость. Если это и правда тест на интеллектуальную зрелость, так я такие штучки в двенадцать лет колол – какой это был курс?.. «Зеро» – ну и хрен с ним. Мадам, кажись, унаследовала титул? Ну-ну…» Я вернулся к «лендлордам» и стал искать покойников от полугодовой свежести, введя параллельный курсор поиска «наследование». Терминал честно выдал шестерых жмуриков и пятерых наследников. У шестого таковых не оказалось, и майорат пошел с молотка. В числе пятерых счастливчиков была одна женщина, некая Ольга Роллинз. Я сдвинулся на нее. На меня смотрела Натали.

«Какого черта ей стукнуло менять имя, – подумал я. – Это, знаете ли, непростое дело. Ладно – я, но у меня есть и достаточно серьезные причины, и целая куча абсолютно правильных документов на разные имена…» Гм… что ж, Оленька, пора познакомиться поближе. Поехали.