Звезда конструктора-2 - Виталий Башун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Научили использовать индивидуальный амулет защиты. Слабенький и дряхленький, едва три попадания выдержит вместо положенных шести в режиме «полный рост», но тем не менее очень полезный. Далеко не всегда есть возможность вовремя укрыться от огня противника. А если поля щитов десятка сложить вместе, то и качество защиты значительно повышается. Правда и мишень становится групповой, то есть гораздо более крупной.
Я старался. С одной стороны, старательно, «без дураков», осваивал науку выживания на войне, а с другой – изо всех сил скрывал свои реальные достижения.
Не сказать, что быть в числе первых с конца в подразделении легко и просто. Командиры тоже имеют свои стимулы и рычаги воздействия на нерадивых. Один из любимых способов – создать в подразделении нечто вроде круговой поруки, когда лентяй вынуждает весь десяток заниматься своим воспитанием.
Попытки сослуживцев поучаствовать в моем воспитании и обучении закончились для некоторых печально. Первая тройка каторжников, знакомая мне еще по совместному путешествию через туманную тропу и проклятый лес уже на Этой стороне, не откладывая на потом, в первый же вечер пригласила меня «поговорить» в уединенное место. На вопросы дознавателя, пришедшего к ним прямо в санчасть, они угрюмо и дружно утверждали, что в темноте споткнулись, упали друг на друга, получили травмы, потом еще раз споткнулись и еще раз упали…
Еще бы. Стал бы я дожидаться, когда меня отметелят какие-то недоумки. Я банально бросился бежать, незаметно юркнул между двумя помойными баками и когда мои преследователи, яростно сопя и взрыкивая: «Врешь! Не уйдешь!», – пробежали мимо, напал сам. Несколько ударов по болевым точкам и пара слегка подправленных в нужном направлении бросков, закончились для двоих боданием с забором. Удар ногой под коленку и ребром ладони по ключице с легким добивающим локтем по затылку, отключили последнего. Никто меня не видел. Уверен. Пусть теперь гадают, кто их так – сам «доходяга» или его неизвестный покровитель, но простор для творческой фантазии обеспечен, как и нежелание связываться.
Следующая группа «воспитателей», злых на меня за отставание на марше, в результате чего всем добавили несколько километров, попыталась с помощью жестов руками и ногами рассказать моему телу о тяжести и боли, ждущих его на пути становления воина. Четверо мордоворотов подошли ко мне прямо в казарме, наплевав на возможные последствия – за драку в казарме могли назначить неделю карцера с дополнительными работами.
При этом учебу никто отменять не собирался. Ночь в карцере. Утром завтрак – хлеб с водой. Занятия. Обед снова в карцере – хлеб с водой. После обеда снова занятия. Затем ужин – меню прежнее – и сон в том же карцере на голом каменном полу.
– Слышь, ты, убогий, – процедил приземистый шкафообразный бык-произво…заводила. – Чё ты путаешься под ногами воинов? Чё ты забыл здесь, доходяга? Достал уже в конец! Из тебя воин, как из меня сиделка! Гы-гы! – сообщество (правда, не всё), оценив юмор, заржало. – А чё, ребята? Может и впрямь его в лазарет наладить? Будет сиделкой в свободное от клизмы – гы-гы – время. И корешкам нашим там послужит… А?
– Не! Брусок! Ну, как его туда возьмут? – прогундел тощий и длинный парень с узким, носатым и прыщавым лицом.
– А мы ему руки-ноги переломаем, вот и возьмут. Куда денутся? Ы? Ну-ка, Рубило, оформи парню пропуск в лазарет!
– Да спокойно.
Вяло расслабленной Прыщавый вдруг резко метнулся в мою сторону, целя кулаком в голову. Я «в панике» отпрыгнул за ближайшую двухъярусную койку, а у Рубило вдруг спутались ноги. Он с размаху боднул лбом стойку и в полном очумении пожухлым листом постелился на пол.
– Вот, ля-ля-а-а! – растерянно протянул один из четверки, паренек среднего роста с живыми и умными глазами. – Это что ж Рубило пил, что его так занесло и вырубило. А главное, когда?!
Шкаф вместе с мосластым низколобым товарищем, все это время молча хмурившим брови, бросились ко мне, заходя с двух сторон.
Я достал амулет пневмоудара и активировал обе функции. Воздушной волной заводилу швырнуло через весь проход, который он по пути тщательно протер своей формой, и вмазало в дверь казармы. Раздался звук соударения двух пустых тел и шкафчик затих. Низколобый, раскрыв рот, остекленевшими глазами тупо наблюдал полет своего вожака до самого препятствия и машинально среагировал на мою команду:
– Лови!
Реакция громилу не подвела. Амулет оказался зажатым в его руках и в тот же момент вспыхнул.
– А-а-а-а!! – заорал низколобый, разжал руки и стал ими яростно трясти.
В этот момент в казарму ворвался сержант, привлеченный шумом.
– Сми-и-ирно!! Что здесь происходит?!
Последний из четверки, самый умный, успел даже для меня незаметно скрыться и с видом полнейшей непричастности присоединился к толпе сослуживцев.
– Я повторяю! Что здесь произошло?!
Воины растерянно молчали, не зная, что сказать.
– Позвольте мне, господин сержант, – вылез я со своими комментариями. – Я все видел. Эти трое повздорили. Вон тот, что у дверей. Большой который…
– Для тебя тут все большие, – хмыкнул сержант. – Что дальше?
– Да, господин сержант. Так и есть. Так вот тот большой за что-то вдруг ударил этого длинного, а этот, который сейчас воет и руками трясет, достал амулет и кэ-э-э-к даст чем-то по большому. Тот и улетел аж до дверей. Потом этот… с руками который, наверное, хотел добавить, а амулет возьми и загорись. Говорили же нам: нельзя амулеты через лес. Говорили. А он, небось, не слушал. Теперь будет кричать, что не было у него никаких амулетов. Ага. Как же?! Все видели, что он его в руках держал. Правда, ведь?
Сотня дружно кивнула. Держал же? Держал. Объяснение всех устраивало. Иначе…
– Почему сотня не вмешалась и не прекратила безобразие?! – сержант грозно оглядел воинов.
– Так не успели, господин сержант. Все так быстро случилось.
Все опять дружными кивками подтвердили мои слова. Если рассказать, как все было на самом деле, пострадают все, а так только пострадавшая тройка будет отвечать.
Сержант понял, что ему рассказывают очень отредактированную версию событий, но ему самому очень невыгодно копаться в грязном белье. А ну как всплывет что-нибудь такое, после чего ему предстоит поход на войну рядовым воином в составе маршевой сотни? Поэтому опытный вояка не стал добиваться истины, приказал оттащить пострадавших в лазарет в компанию их друзей, уже успевших «отдохнуть» на столе хирурга-целителя. Ага! Еще эмпата к ним приглашать! Чего не хватало!
Эту троицу мы больше не видели. Говорят, их отправили на фронт в штрафную сотню на самый горячий участок воевать с теми навыками, какие успели получить. А ко мне лезть перестали совсем. Злобно зыркали, но пакостей строить боялись. Вроде я себя в драке никак не проявил и у инструктора по рукопашному бою на самом плохом счету, а все равно страшно. Те, кто пытался меня «воспитать», в конечном итоге оказались на больничной койке, а мне хоть бы что. Короче, лучше держаться от странного меня подальше. Так, видимо, решило большинство, и ко мне больше никто не цеплялся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});