Светлая в академии Растона: любовь или долг (СИ) - Романова Екатерина Ивановна

Светлая залилась краской под обжигающим взглядом господина Блэквела. Никто прежде не смотрел на нее подобным образом. Желая разорвать натянутую в воздухе нить напряжения, она негромко попросила:

— Не смотрите на меня… так. Пожалуйста.

— Как — так? — уточнил он, поглаживая нижнюю губу указательным пальцем. Она играла с ним по темным правилам, он намеревался сделать тоже самое и несколько изменить направление сегодняшнего занятия.

Бросив на мужчину осуждающий взгляд, она фыркнула.

— Вы понимаете, о чем я.

— Понимать женщину — крайне деликатное умение. Поэтому сформулируйте свою мысль конкретнее.

— Вы раздеваете меня глазами! — отчего-то она перешла на шепот, словно сообщая об этом по секрету. А глаза — полны возмущения.

— И вам это не нравится? — подыгрывая, он тоже перешел на шепот, лукаво улыбаясь в ответ на еще более негодующий взгляд.

Ей было страшно сознаться даже самой себе в том, что взгляд куратора необычно волновал ее. Странным, непонятным образом. Где-то глубоко внутри, в потаенной части ее сознания, затаилась радость от ощущения власти над сильным, независимым мужчиной. Это ощущение ворочалось пушистым ласковым котенком, не поднимающим головку, но заявляющем о своем присутствии. Отбросив неприятные мысли и волнующие ощущения, от которых у нее мурашки на коже высыпали, девушка обхватила свои плечи руками.

— Болит? — сухо поинтересовался куратор, наливая в бокал Леа вино.

Девушка наблюдала, как рубиновая жидкость наполняет прозрачный хрусталь и искрится таинственными отблесками в мягком свете фонарей.

— Немного, — она нахмурила лобик и не поднимала глаза, боясь вновь заглянуть в лицо Этана. Боясь увидеть там порочное выражение. — Зачем вы спрашиваете, вам же все равно.

— Выпьем, — он приподнял бокал, изящно держа его в ладони, и протянул девушке.

— Не хочу, — она помнила хмельное ощущение, от которого кружило голову, и повторять опыт не спешила.

— Это не предложение.

Не желая вновь выяснять отношения и вступать в схватку с заведомо более сильным противником, девушка приняла бокал и под испытующим взглядом наставника сделала небольшой глоток. Приятная сладость разлилась по пищеводу и теплым комочком опустилась в желудок.

— На будущее, — обозначил Блэквел, тоже сделав глоток и поднимая крышку с блюда светлой, — прежде, чем пить алкоголь — поешь. Будешь пить на пустой желудок — после второго бокала окажешься в чьей-нибудь постели без памяти. Мне это, конечно, на руку, — хищно улыбнулся мужчина.

Леа тут же схватилась за вилку с ножом и с усердием принялась отрезать кусочек стейка. Блэквел улыбнулся — маленькая провокация как всегда сработала.

Аромат прожаренного мяса приятно щекотал ноздри. Давно светлая не ела ничего подобного. Если быть точнее — никогда. Закрыв от удовольствия глаза, Леа даже улыбнулась. Этан не мог есть, любуясь маленьким невинным существом, сидящим напротив. Как мало ей требовалось для счастья. И в то же время — как много. Он видел жалкие попытки мальчишки соблазнить светлую, но никак не ожидал, что она в результате останется без одежды. Ее поведение все больше удивляло и восхищало его. Светлая, наглая и гордая. А как сладко от нее пахнет…

Заметив, что куратор не ест и неотрывно за ней наблюдает, девушка поежилась и отложила приборы.

— Вы меня смущаете.

— Это хорошо.

— Почему вы так смотрите? Вы же обещали не трогать меня тридцать дней.

— Обещал. Да только задача оказалась более сложной. Я хочу тебя. Болезненно и невыносимо.

Оробев от услышанного откровения, светлая задержала дыхание. Если бы ноги слушались, а не налились свинцом, она бы вскочила и убежала из беседки. Да только вряд ли он ей позволит. Наверняка поймает или выставит какую-нибудь невидимую стену. У темных магов много козырей в рукаве, их недаром боятся.

— Ешь. Сегодня я тебя не трону, — подобное заявление, несомненно, ее успокоило. Но перспектива стремительно приближающегося часа расплаты все больше убедила в необходимости сотрудничества с Викторией. Завтра она придумает новый план, как им обработать куратора шпионского факультета и заставить сделать то, что они обе хотят.

Блэквел дал Леа обещание, но не был уверен, что сдержит его, если она останется в его рубашке. Поэтому, запустив руку в портал, он выудил оттуда коробку, перевязанную красной лентой. Очередную коробку, содержимое которой наверняка ее не порадует.

— Сегодня мы поговорим о сексуальности. Надевай.

— Мне и так хорошо.

Светлая не врала. В рубашке куратора тепло и приятно. К тому же, она лучше останется в ней, чем вновь обнажится под его пристальным взглядом. Ведь, чтобы переодеться, сначала нужно обнажиться. И наверняка новый наряд окажется под стать того, что преподнес ей Калеб.

— Если останешься в моей рубашке, ужин закончишь женщиной, — с хрипотцой в голосе произнес мужчина. Большего и не требовалось! Леа отложила еду и, пересев на лавочку, открыла коробку и достала платье. Ради интереса проверила бирки — их не было. Ну, хотя бы куратор не стал обозначать, сколько она, по его мнению, стоит. Ткань платья приятно теплая и мягкая на ощупь, так и льнула к рукам. Девушка поднялась и отвернулась, чтобы не устраивать перед темным магом показательных выступлений.

Впрочем, мужчина не отказывал себе в том, чтобы насладиться видом. При этом продолжил обучение.

— Сейчас, в моей рубашке, под которой лишь нижнее белье, ты выглядишь неимоверно сексуально, — она рефлекторно повернула голову на голос мужчины. Он восхитился, насколько прекрасно выглядит светлая в тусклом отблеске фонаря. Как ангел. Этот невинный профиль, пухлые губки, слегка вздернутый носик и копна мягких кудрей, рассыпавшихся по плечам, манили, словно редкая драгоценность. — Умение вызвать в мужчине желание — самое сильное женское оружие. Когда мы хотим женщину, то резко глупеем и теряем бдительность. А потерявший бдительность мужчина — в твоем полном распоряжении.

— Значит, вы поставите мне зачет по вашему предмету? — нагло спросила она, вновь отвернувшись и расстегнув первую пуговицу.

— Я твое задание? Какая ирония судьбы. Хорошая попытка, Леа, но стоит постараться лучше.

— Если я получу зачет по вашему предмету, смогу не посещать лекции?

— Нет. Но твою жизнь существенно облегчит отсутствие контрольных и домашних заданий.

Предложение не такое уж и заманчивое, но у девушки был отличный шанс получить этот зачет. Она быстро прикинула. Если не воспользуется полученными только что знаниями для своего блага, то зачет наверняка провалит. Это значит, что придется видеться с куратором и оставаться наедине до тех пор, пока он не соизволит засчитать ей предмет. Если воспользуется знаниями — пересдавать не придется. К тому же, она сама хотела стать сильнее и перестать быть жертвой. Что ж. Настало время проверить, насколько она вооружена. Несмело развернувшись на каблучках, Леа, робко глядя на удивившегося Блэквела, расстегнула вторую пуговку рубашки и прошептала дрожащим голоском:

— Их осталось пять. На которой ваша бдительность уснет настолько, что вы согласитесь поставить мне зачет? — третья пуговица освободила обзор груди светлой, затянутой бюстгальтером для тренировок.

Взгляд куратора потемнел. Игра, затеянная светлой, ему не нравилась по единственной причине — он не был уверен, что сдержится. Будь девчонка темной — это здорово бы упростило ему жизнь. Взял бы прямо здесь и сейчас. Ей бы даже понравилось. Но Леа, ко всем темным, — светлая! А его неумение держать ширинку застегнутой обернется грандиозным скандалом и кучей смертей. Светлые только и ждут повода, чтобы начать открытую конфронтацию с темными. Он предоставит великолепную причину — поруганная честь невинной девочки. Пятая пуговица оголила подтянутый животик.

— Хорошо, — он потер лицо ладонями и усмехнулся. Как быстро она учится. Чтобы прекратить чувственную пытку, маг готов на что угодно, даже засчитать ей этот злополучный зачет, лишь бы скорее переоделась и села за стол. Ему невыносимо любоваться картинкой и не иметь возможность прикоснуться. Впрочем, касаться как раз не запрещено. Пора вспомнить о своем темном начале и устроить небольшую месть за сделки с Викторией. — Ты получила свой зачет.