Знакомые незнакомцы - Олеся Осинская

Да, действительно... Наверное, в самом деле грустно понимать, что в шестьдесят ты уже старуха, в то время как твои подруги все еще выглядят молоденькими девушками, и особенно при том, что у тебя был шанс стать королевой, инициировать свой Дар и жить долго-долго... Мне стало жаль Фелицию... Единственное, чего я так и не поняла...

- А причем тут я, Сорби и Джокер? - спросила я скорее сама себя, чем Кира.

-то есть?

Я пересказала разговор с Бертой. Мол, посетовала, что за всю жизнь ни одного не встретила, а теперь шагу без них не ступить, и ответ приемной матери - оттого что аристократки зануды, а Фелиция Мальн особенно.

- Хм... Не знаю. Могу только согласиться с тобой - просто так она редко что-либо говорит.

На этом обсуждение Фелиции закончилось. Я взялась за следующее блюдо, после студенческой кухни радуясь любой нормально приготовленной стряпне. По секрету рассказала Киру о своей учебе в Академии. Точнее не смогла удержаться и не похвастаться успехами.

- Смотри, - обхватила пальцами чашку с полуостывшим кофе, прошептала короткое заклинание, и через несколько секунд та снова задымилась.

- Неплохо, - кивнул мой зритель, - а теперь суп подогрей.

- Не, еще и суп - сложно, легче на плиту поставить, - засмеялась я. Затем неожиданно рассказала, как я в первый и единственный раз напилась, и как Джек учил варить меня суп, и как я взломала его блок. Принц вместе со мной веселился и отпускал язвительные комментарии. Затем вдруг как-то внимательно и немного грустно на меня посмотрел и сказал:

- Корни, я только очень тебя прошу, как друг - постарайся не влюбиться в Сорби. Ты заметила, что уже называешь его исключительно Джеком? Не милордом, не Сорби, не герцогом... Не хочу, чтобы ты потом страдала. Пообещай мне, что будешь осторожна.

- Я... конечно, - а сама задумалась. Ведь и правда, рассказывая об Академии, я говорила только о Джеке. Когда это он успел пусть столь прочные корни в моих мыслях? - Да, Кир, я постараюсь. Кстати, аура у него сияет - смотреть больно. Как ты думаешь, какие у него еще дары есть?

- А сама как считаешь?

- Наверное, должен быть воин - для аристократа не редкость. К тому же от одного сидения в профессорском кресле так изящно двигаться не будешь. Что еще... учитывая, что он герцог, может быть Королевский Дар первого или второго уровня. Больше догадок нет...

Кир чуть кивнул и поднес бокал к губам.

- Думаю, где-то так и есть, - согласился принц. Закралось подозрение, что он знает немного больше. Но раз сам не говорит, значит, и глупые вопросы задавать нечего. Мужчина чуть приподнял вопросительно бровь - ожидал, что стану допытываться. Я с удовольствием по-детски показала ему язык и мысленно улыбнулась.

Глава 8

Близился к концу первый семестр. Еще пара недель экзаменов и все. Свобода! Для нас, первокурсников, на целый месяц. Это со второго начнутся отработки, и заслуженный отдых сократится вдвое.

На королевской площади в преддверии нового года уже ставили чучела королевской семьи - короля Асона, принца Эрика и лик-принца Ленси. Не знаю, откуда пошла эта традиция... Слепленные из чего попало статуи, обвешанные магическими светлячками, простоят две недели, пока длятся праздники Богов, а затем будут сожжены на народном гулянии. А вокруг уже сейчас начинали разворачиваться стихийные ярмарки. Прогулявшись между рядами, купила себе яркий платок и пару сладких пирожков.

Сознание не желало больше сосредотачиваться на учебе и экзаменах. Хотелось думать о вещах приятных, например, как проведу каникулы. Через пять дней после нового года день почитания Бога Ари - покровителя актеров, лицедеев и обманщиков - к которому я не раз обращалась в трудные минуты. По улице пройдет красочное зрелищное шествие. Надо поучаствовать, и отнести пожертвование в храм. А еще погостить у Кира, посетить их знаменитый ежегодный конкурс "Мисс Адания", отбирающий невест для верхушки аристократии (у всех свои обычаи), тем более что сам принц по слухам тоже надумал жениться. А потом... потом можно еще на юг куда-нибудь заскочить, погреться на солнышке...

Нагулявшись, вся в приятных мечтах, я вернулась в общежитие. К моему удивлению, дверь была заперта. Я бы подумала, что Люська тоже где-то загуляла, но мой слух обмануть сложно - из-за двери доносились сдавленные всхлипывания. Я не стала стучать, а воспользовавшись ключом, быстро вошла внутрь, и снова закрыла дверь.

Чтобы уловить дух отчаяния, страха, чувства вины и какой-то обреченности моей соседки, не обязательно было применять эмпатию. По первой оценке состояние девушки находилось на зыбком промежуточном равновесии между "эмоциональная истерика уже прошла" и "мысли о ненужности собственной жизни на подходе". Рыдала Люська, похоже, давно. Слезы со временем закончились, остались только всхлипывания, и теперь ее просто трясло.

- О, Боги, Люсик! Что случилось? Тебя Верс оставил? - бросилась я к сидевшей на кровати подруге.

- Хуже! - подняла она заплаканное лицо. С появлением сочувствующего слушателя, слезы мгновенно вернулись. Девушка схватила меня за плечо, словно пытаясь найти опору, и тихонько завыла.

Зная Люську, я могла предположить трагедию такого масштаба только по одному поводу - неудача в личной жизни. По-моему, с ее точки зрения остальные проблемы просто не существовали. Правда в последнее время появилась еще одна, но временная - экзамен по теории материальной магии.

Данный предмет сочетал в себе не только магию как таковую, но и давал некоторую научную базу по математике и физике. Подруге, неплохо в целом учившейся, этот предмет не давался никак. И чем ближе подбирался день экзамена, тем хуже становилось. Перечитанные по двадцать раз учебники уже можно было заучить наизусть, тем не менее, студентка утверждала, что ничего не помнит. Верс, пытавшийся с ней заниматься, быстро махнул рукой - девушка при желании могла достать кого угодно. Но мелкие истерики не шли ни в какое сравнение с тем, что я наблюдала сейчас.

- Люсь, ты мне скажешь, что произошло? Не плачь, мы сейчас что-нибудь придумаем.

- Мне уже ничего не поможет, - обреченно покачала головой та и махнула рукой в сторону стола.

Поверх привычно разбросанных книг и тетрадок лежало несколько смятых бумажек. Развернув одну из них, я пробежала глазами по заголовку и содержимому, и, мягко говоря, удивилась.

- Люсь, это же экзаменационные задачи по теории материалки! Где ты это взяла?

Билеты были составлены по всем правилам, не хватало только подписи и печати ректора.

Вместо ответа страдалица закрыла руками голову и, покачиваясь из стороны в сторону, снова заскулила.

- Боже Ари, ты ведь не украла эти бумаги? - вопросительно посмотрела я на подругу. Ответ не потребовался, и так стало все ясно. - Хоть расскажи, как это тебе удалось?