Андервуд. Том 2 - Илья Рэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ника снова выкинуло в сон.
В этот раз всё было по-другому. Смущали декорации. Он посмотрел на свои руки, потом на идущую впереди Сашу. Жена была в белом свободном платье. Несмотря на ветер, оно не поднималось, оголяя очаровательные ножки, а будто застывало на месте, едва колыхаясь. При этом движений не сковывало.
Так получилось, что вид жены сзади — это первое, что ему бросилось в глаза. А вот дальше странности на одежде не заканчивались — они шагали по совершенно ровному серому асфальту. Рядом мужчина пролил кофе и «стеклянная» поверхность дороги просто поглотила в себя напиток, оставаясь чистой.
Чудовище сменило тактику?
Вокруг был футуристичный мир. Не такой, каким его рисовали фантасты: с летающими по воздуху машинами или с замысловатой вычурной архитектурой. Нет. Всё в принципе также. Некоторые авто перемещаются как и раньше на колёсах, другие — на магнитно-воздушной подушке по специально выделенной трассе.
Привычных билбордов нет. Вместо них органично вплетённые в фасад зданий голограммы с крутящимся видеорядом. Танцующие милые зверушки, дамы с глубоким декольте и счастливые семьи с любимым йогуртом — принципиально разницы никакой.
— Ник? Идём, Китти ждёт, чего ты встал? Её одноклассники вот-вот будут. Ты и так в прошлый день рождения дочки в командировке застрял, — она просунула свою руку ему под локоть и мягко толкнула вперёд, предлагая вести её.
Он чувствовал родное дыхание и как Саша слегка касается грудью его руки. Сегодня у блондинки на голове красовался роскошный пучок волос с чёрными канзаши. Почему-то он всё время помнил её с распущенными волосами, ещё и это слово странное — откуда он его знает? «Шпилька» как-то привычней на слух.
«Не помню, чтобы она увлекалась китайщиной», — мелькнуло в голове, но редкие узоры на платье жены смахивали на восточную вязь.
В высшей степени подозрительно. Небоскрёбы вокруг нависали над проезжей частью и кидали вечную тень. Слабый поток людей намекал на дообеденное время.
Он украдкой посмотрел на левую руку, но вместо привычных механических часов на ней ничего не было.
— Ты знаешь, она была очень рада, что ты смог выбраться с работы. Я понимаю, что без тебя корабли развалятся, случится потоп и вообще конец света, но неужели нельзя всё скинуть на ИИ хотя бы на времечко? Мы так соскучились, — он почувствовал, как она ещё сильнее прижалась к нему и даже толкнула бедром. — Ну чего ты? Ник, возвращаемся на станцию, приём, приём, — зажав нос, прогнусавила она и засмеялась.
— Прости, я что-то сегодня… Не в себе, — он заставил собственный осипший голос произнести эти слова.
— Тогда, — она остановилась и чуть подтянулась на носках к его уху и горячо прошептала, — может быть, состыковка приведёт тебя в чувство? — она снова отодвинулась от него и подмигнула. — Мы быстро. Ты же знаешь этих подростков — при родителях никакого веселья. Но нам ведь тоже нужно отпраздновать?
Он откуда-то знал, что она намекала на снятый в лав-отеле номер. Сердце бешено колотилось, а в висках медленно нарастала тупая, ноющая боль. Кафе, где они должны были встретить дочь после школы, находилось за углом широкого небоскрёба.
Столики располагались прямо на террасе, поблизости прилегала дорога, а чуть дальше подземная парковка. Человекоподобные девушки-андроиды принимали заказы у посетителей и разносили блюда. Китти как раз разговаривала с одной из них, прикладывая телефон к руке робота.
Не успел он подумать, что это хорошее техническое решение вместо привычного кассового аппарата, как машина на воздушной подушке протаранила силовую ограду на высокой скорости. Система безопасности сработала как надо, но идиот перевозил на крыше громоздкий ящик со складным велосипедом. Именно он и вылетел за периметр в сторону отдыхающих.
Китти снесло чудовищным ударом и подросток, забрызгав кровью асфальт, отлетела на два метра и больше не вставала.
— Ник, она не дышит, Ник! — они вместе с женой в мгновение ока были на месте происшествия, но он не смотрел на своего ребёнка, а почему-то заострил внимание на асфальте. Тот работал как часы и все кровавые пятна и разводы тут же впитывал на его глазах, становясь снова чистым.
«Почему в этом воспоминании умерла только Китти?»
Но неожиданно его выбросило обратно в реальность. Температура в воздухе повысилась. Он осмотрелся вокруг — это очнувшийся сенсей выжигал столбом пламени прямо над ним пространство от злосчастных амёб. Ганс тоже уже был на ногах и мчался на разноцветном варане в сторону хвоста твари.
Драка продолжилась. Похоже, он недооценил ребят. Особенно Саймона.
Душ осталось порядка семи сотен — атака, искривляющее пространство отняла сразу тысячу. Этот пример показал, насколько он невзрачен на фоне таких чудовищ.
Да, Жнец невосприимчив к магии, но возникало чувство, что стоит ему только поверить в собственную неуязвимость, как за дверью уже покашливал очередной опасный монстр. Причём как в человеческом обличье, так и в зверином. Нужны тренировки пожёстче. Срочно.
Кастеты рвали плоть и Ник, наконец, забрался на спину исполину. Почти у всех существ слабое место всегда голова. Жнец подпрыгнул на три метра вперёд и с перекатом приземлился на хитиновую пластину. Где-то внизу, Саймон снова взялся за оружие — видимо, истратил максимальный запас маны.
Учитель после драки с гранд-мастером ещё не до конца восстановился. Да и сейчас, монстр уже использовал два своих козыря. Заметно было, что Синий нервничает — движения участились, плоть везде кровоточила. Это кажется, что люди комарики — их мечи-«зубочистки» хорошенько так причиняли неудобство.
Представьте себе комара, способного содрать с человека кусок кожи необычайно острым носиком. Только пропорции немного другие. Насекомое размером с человеческий палец. Такой, если укусит… В общем, из-за сверхспособностей у них были все шансы завалить гада.
Он добавится в следующий слой сосуда. Ещё три прыжка и Ник на голове. Воткнул правый кастет в кожу и пошёл снимать скальп, помогая себе левой рукой как веслом. Раз и дырка, толчок, вынул, следующая дырка — линия разреза тянется всё дальше и дальше.
Рогатый взревел, замотал головой во все стороны. Тут Нику пришлось остановиться и как клещ вцепиться в кожу обоими лезвиями. Он не боялся удара о стену, как это было с Саймоном. Ведь на макушке красовался раздвоенный рог — придётся его стесать, чтобы добраться до жертвы.
Голова прижалась к земле. Тварь
