Второй Фонд - Айзек Азимов

Куда она поедет? Это не важно. Она знала только, что не едет в Фонд! Сгодится вообще что угодно.

О, хвала Селдону за то рассеянное мгновение, за ту последнюю долю секунду, когда Каллия устала от своей игры, потому что она имела дело только с ребенком, и позволила проявиться своей радости!

И что-то еще произошло с Аркадией, что-то, что смешалось и начало движение в глубинах ее мозга с тех пор, как начался полет на такси, — что-то, что навсегда убило в ней подростка.

И она поняла, что должна бежать.

Это прежде всего. Даже если бы обнаружили каждого заговорщика в Фонде, даже если бы схватили ее отца, она не могла, не смела рисковать предупреждением. Она не могла рисковать своей собственной жизнью, ни в малейшей степени, даже для целого государства Терминус. Она была самой важной персоной в Галактике.

Она знала это точно, стоя перед билетным автоматом и думая, куда же отправиться.

Потому что во всей Галактике, она, и только она одна, кроме них самих, знала, где находится Второй Фонд.

15. Сквозь прутья решетки

Трантор …В середине Междуцарствия Трантор стал тенью. Там, среди колоссальных руин, жила небольшая колония фермеров…

Нет и никогда не было ничего похожего на оживленный космопорт на окраине столичного города густонаселенной планеты. Там есть огромные машины, спокойно отдыхающие на своих платформах. Если правильно выбрать время, можно увидеть впечатляющее зрелище снижения гиганта, приземляющегося на отдых, или вообще повергающее в трепет стремительное отправление стального пузыря. Все это происходит почти бесшумно. Движущей силой является беззвучная волна нуклонов, перемещающихся в более компактные расположения…

С точки же зрения площади девяносто пять процентов относились к самому порту. Квадратные мили территории предназначены для аппаратов и людей, которые их обслуживают, а также для вычислительных машин, обслуживающих и тех и других.

Только пять процентов порта отданы потокам людей, для которых он — промежуточная станция по пути ко всем звездам Галактики. Несомненно, что большинство безликой человеческой массы перестало принимать во внимание технологическую ячейку, которая объединяет космические дороги. Возможно, некоторые из них, время от времени, испытывают зуд при мысли о тоннах снижающейся стали, которые выглядят такими маленькими на расстоянии. Один из этих циклопических цилиндров мог, предположительно, пропустить направляющий радиосигнал и обрушиться в полумиле от ожидаемой точки приземления, через застекленную крышу огромного зала ожидания, и только густой органический туман и порошкообразный фосфат остались бы от тысяч людей.

Однако этого никогда не могло случиться благодаря приборам безопасности, и только ужасный неврастеник мог предположить такую возможность более, чем на мгновение.

О чем же тогда думать всем этим людям? Это не просто толпа, видите ли. Это целенаправленная толпа. Эта цель нависает над пространством и сгущает атмосферу. Выстраиваются очереди, родители пасут своих чад, багаж перемещается в аккуратные массы — люди уезжают.

А теперь представьте себе полную физическую изоляцию одного из этой ужасно занятой толпы, который не знает, куда же отправиться, хотя в то же самое время чувствует более сильно, чем, возможно, другие, необходимость уехать куда-то, куда угодно! Или почти куда угодно!

Даже при отсутствии телепатии или каких-либо неразработанных методов ментального контакта вокруг отчаявшегося возникает какая-то особая, неуловимая атмосфера, и этого вполне хватает.

Нет, это переполняет, и вытекает наружу, и затопляет!

Аркадия Дарелл, одетая в чужое платье, стоящая на чужой планете в совершенно чуждой ей ситуации, которая, казалось, даже из чужой жизни, горячо желала собственной безопасности. Она не знала, что именно этого она хотела. Она знала лишь, что сама открытость доступного мира была большой опасностью. Она хотела укрыться где-нибудь в неисследованном закоулке Вселенной, куда бы никто никогда не заглянул.

И так она стояла, девочка, немного старше четырнадцати. Уставшая хуже восьмидесятилетней старухи, испуганная, как пятилетний ребенок.

Какой незнакомец из сотен, которые прошмыгивали мимо нее — на самом деле прошмыгивали мимо, так что она могла чувствовать их прикосновение, — был человеком Второго Фонда? Какой незнакомец тотчас же уничтожит ее за то, что она одна, одна-единственная, знает, где расположен Второй Фонд?

И голос, пронзивший ее слух, был ударом грома; готовый вырваться крик, обжигая, спекся в горле.

— Послушайте, госпожа, — раздраженно сказал голос, — вам нужен билетный автомат, или вы просто так стоите?

Тут она поняла, что стоит напротив билетного автомата. Нужно было вложить солидную банкноту в клиппер, который тут же исчезал. Потом нажать кнопку под местом назначения, и билет появлялся вместе с точной сдачей, которая определялась электронным сканирующим устройством, никогда не ошибавшимся. Это была обычная вещь, и чего ради человеку стоять перед ней пять минут?

Аркадия вложила кредитку в двести калганидов в клиппер и неожиданно увидела кнопку под надписью «Трантор». Трантор, мертвая столица мертвой Империи, планета, на которой она родилась. Как во сне, она нажала ее. Ничего не случилось, кроме того что вспыхнули и погасли красные цифры: 172. 18… 172. 18… 172. 18…

Это была сумма, которой не хватало. Еще двести калганидов. Автомат выплюнул ее билет. Он свободно оторвался, когда она коснулась его, после этого выпала сдача. Она схватила ее и побежала. Она чувствовала, что мужчина за ней придвинулся ближе, торопясь скорее подойти к автомату, проскочила перед ним и не посмотрела назад.

Хотя бежать было некуда. Они все были ее врагами.

Почти безотчетно она наблюдала за гигантскими сверкающими надписями, растущими в воздухе: Стеффани, Анакреон, Фермус. Появились даже такие, на которых был Терминус, и она было устремилась к ним, но не рискнула…

За небольшую сумму она могла купить уведомитель, настроенный для любого нужного направления, и если засунуть его в кошелек, только она услышит сигнал за пятнадцать минут до отправления. Но о таких устройствах могут вспомнить лишь люди, не обремененные опасностями, — у них есть время подумать об этом.

А потом, пытаясь одновременно смотреть в обе стороны, Аркадия наткнулась на мягкий живот. Она почувствовала испуганный выдох и мычание и руку, опускающуюся на ее руку. Она вся поджалась, но у нее хватило храбрости только на то, чтоб мяукнуть что-то нечленораздельное.