(Не) её мужчина - Елена Трифоненко

выводы и больше не повторим прежних ошибок. Иногда нужно развестись, чтобы понять, что друг без друга никак».

«Я за вас рада», – написала Аня, ощущая странное головокружение и упадок сил.

В окне диалога почти сразу возникло новое сообщение: «Извини, моя хорошая, но я убегаю: Вадим пригласил меня на ночную прогулку. На улице сегодня очень тепло и квакают лягушки. Мы будем бродить по городу, есть эскимо и целоваться. Прямо как в первые дни знакомства».

Они попрощались, и Аня сразу отключила ноутбук. Потом она еще долго сидела за столом, вглядываясь в потухший монитор и гадая: а какие отношения с женой у Андрея? Они решили расстаться? Или просто поссорились? А может, у них вообще семейная идиллия? От этих мыслей ей стало тошно. Аня убрала сарафан обратно в шкаф и свернулась калачиком на кровати, ей уже никуда не хотелось.

Глава 13

На кладбище поехали на автобусе. Андрей предлагал взять такси, но Аня настояла, что общественным транспортом удобней. Автобус пришел почти пустой, Андрей сел к окну и минут через пять задремал. Аня с грустью констатировала, что холодок между ними превратился в трескучий мороз. С самой их встречи утром Андрей держался на расстоянии, почти не разговаривал и старался не смотреть ей в глаза. Аня вдруг разозлилась: зачем он вообще увязался с нею?

Кипя и негодуя, она и не заметила, как доехали до нужной остановки. А там у Ани мгновенно родился план мести. Она специально не стала будить Андрея, решив «забыть» его в автобусе. Однако, как только Аня двинулась к выходу, Андрей сразу открыл глаза и бессловесной тенью поспешил за ней.

У самого кладбища располагался цветочный павильон. Аня заскочила туда и купила отцу ромашек. Продавщица навязывала розы, но те показались Ане слишком надменными. А ей хотелось чего-то простого и уютного, как домашний пирог. Еще Аня купила глиняную вазу, похожую на деревенский кувшин, и бутылку воды.

На кладбище Аня сразу забыла, куда идти. Она закрыла глаза и постояла немного так, в надежде, что мысли придут в порядок. Интуиция молчала. Аня наобум сделала несколько шагов вперед и растерянно оглянулась на Андрея. Тот по-прежнему помалкивал и чем-то напоминал подростка, которого против воли оторвали от компьютера и притащили на первомайский парад. У него было настолько безразличный ко всему вид, что Ане захотелось отхлестать его букетом.

«Что это со мной? – испугалась она и крепче прижала ромашки к груди. – Откуда эта взвинченность?»

От цветов пахло чем-то лекарственным. Аня сделала несколько глубоких вдохов, втягивая в себя горьковатый аромат, и злость немного стаяла. Ноги вдруг сами понесли Аню к нужному месту.

– Вот он – мой отец, – с гордостью сказала Аня, отворяя калитку на его могилу.

Андрей оперся о кованую оградку и, не говоря ни слова, уставился на памятник.

Банки с лилиями, которую Аня видела на могиле прошлый раз, уже не было. В груди затрепетало: кто-то совсем недавно навещал папу. Как жаль, что они разминулись.

Аня присела на корточки и, достав из сумки письмо и скотч, стала клеить свое послание на только что купленный кувшин.

– Нормально? – она оглянулась на Андрея. – Видно с тропинки?

Он кивнул. Аня наполнила кувшин водой и водрузила его у памятника. Затем показала отцу, приветливо улыбающемуся ей с черно-белой фотографии, принесенный букет:

– Это тебе. Я же обещала, что в следующий раз привезу цветы.

Она воткнула ромашки в кувшин и отошла на пару шагов, чтобы полюбоваться делом своих рук и оценить заметность послания.

– Что вы забыли на могиле моего сына? – хрипло и зло заорали откуда-то слева.

Аня вздрогнула и обернулась. К могиле отца буквально летела худющая, закутанная во все черное старуха с перекошенным от гнева лицом.

– А ну пошли отсюда, твари, пока я вам руки не повыдергивала!

Аня шагнула за калитку и замерла. Поравнявшись с ней, старуха занесла руку, чтобы отвесить ей оплеуху и вдруг отшатнулась:

– Ты? Ты же умерла.

Испугавшись, что старуха упадет в обморок, Аня схватила ее за плечи и слегка потрясла:

– Бабушка, успокойтесь! Вы меня, наверное, с Анаит спутали. Я не она.

Женщина стряхнула с себя ее руки и повалилась на оградку:

– Кто ты?

– А вы кто? – Аня показала на фотографию отца. – Его мать?

Старуха одернула черный платок и кивнула. Аня постаралась приветливо улыбнуться:

– Значит, я ваша внучка.

С неприкрытым отвращением женщина оглядела ее с ног до головы, а потом засмеялась противным, скрипучим смехом. В нем было что-то жуткое и нездоровое. К тому же смех этот быстро перешел в кашель.

– Выпейте воды, – Аня протянула бабушке бутылку, которую купила для цветов.

Пожилая женщина осушила ее быстрыми судорожными глотками.

– Я дочь Анаит и Сергея, – Аня не сводила со старухи глаз (чем дольше она смотрела на морщинистое лицо, тем больше находила в нем сходства с фото на памятнике). – После смерти моего отца мама инсценировала несчастный случай, чтобы все думали, будто она утонула. А сама уехала в другой город.

Старуха отерла губы рукавом растянутой черной кофты.

– В то, что ты дочь этой вертихвостки Анаит, я верю, – процедила она. – Уж больно ты на нее похожа. Но к моему сыну ты не имеешь никакого отношения. У Сергея не было детей.

– Не было до того, как его убили, – согласилась Аня. – Мама родила меня через семь месяцев после его смерти. И я знаю, почему она не говорила вам, что беременна. Вы ее недолюбливали, а она не хотела навязываться.

– Ну-ну, – оскалилась старуха. – Очень ладная сказочка! Только зачем ты мне ее рассказываешь? Из-за наследства, что ли? Думаешь, я куплюсь на твою слезную историю и перепишу на тебя дом? Не на ту напала. Я уже ученая.

Аня нахмурилась.

– Не нужен мне ваш дом. Мне от вас вообще ничего не нужно.

– Ну так и проваливай, – старуха махнула узловатой ладонью куда-то в сторону. – Нечего тут топтаться. И веник свой дешевый забери, – она проворно юркнула к памятнику, выхватила из кувшина ромашки и швырнула в Аню.

У той затряслись губы.

– Да как вы смеете!

Андрей бросился собирать разбросанные по земле цветы:

– Аня, не стоит с ней связываться: она старый, больной человек.

– Пошла вон отсюда! – заорала старуха, вцепившись в прутья оградки так крепко, что костяшки побелели. – И скажи своей дурехе-матери, чтобы больше тебя не подсылала!

– Не скажу! – рявкнула Аня, ощущая, что глаза затуманивают слезы. – Моя мама умерла. А я имею полное право приходить на могилу моего отца и приносить ему цветы! Нравится вам