Я знаю, на что ты смотришь (СИ) - Хилл Алекс

Максим… Надеюсь, он мое будущее. Я постараюсь сделать все, чтобы он не пожалел о своем решении. Теперь я к этому точно готова, но остается вопрос… Готов ли он?

Вчера им управляли чувства, но сегодня, или завтра, или через год, он, возможно, осознает, что совершил ошибку. Его друзья, наверняка, не обрадуются, увидев меня вновь. Как отнесутся его родители к девушке, из-за которой пострадал их сын? Рассказывал ли он вообще им обо мне? И если да, то, что именно?

Если бы мы были только вдвоем во всем мире, то этих проблем бы не возникло, но… Это невозможно. Мы всегда находимся под пристальным взглядом окружающих. Чье-то мнение важно для нас, а чье-то мы пропускаем мимо ушей и души. И как же тогда найти верное решение? Как услышать голос разума и примирить его с криком сердца? Как не совершить новую ошибку?

Открываю глаза, потому что чувствую чье-то присутствие. Максим стоит, прислонившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди. Встречаюсь с ним взглядом, тревожный звоночек в голове заставляет немного напрячься.

Максим делает шаг, опуская руки.

Я не двигаюсь.

Вот он уже передо мной, наклоняется, упираясь ладонями о спинку диванчика поверх моих плеч. Его лицо в нескольких сантиметрах от моего.

Молчу. Не знаю, что сказать. Первая фраза может все разрушить или укрепить, и я не хочу облажаться.

— Доброе утро, — хриплым голосом произносит он и нежно касается моих губ. — Будешь кофе?

Что? Будешь кофе? И все? Ни разборок, ни еще каких-нибудь вопросов? Мы же вчера так и не поговорили толком. Были немного заняты другим. Слишком скучали друг по другу. И я думала, что сегодня будет разбор полетов, а он предлагает мне кофе?

— М-м-м… А чай есть?

— Черный или зеленый?

— Зеленый.

— Хорошо. Что хочешь на завтрак? — говорит Максим, отходя к холодильнику, и заглядывает внутрь.

— Что ты делаешь? — спрашиваю в изумлении, потому что не могу воспринять адекватно все происходящее.

— Собираюсь тебя покормить, — беззаботно отзывается Максим и достает пластиковые контейнеры. — Ветчина или курица?

— Эм-м-м… — кажется у меня какой-то сбой в системе.

Максим оборачивается, приковывая меня к месту внимательным взглядом своих зеленых ярких глаз.

— Ева, что-то не так?

— Не знаю… Все это странно…

— Что именно?

— Ты… Завтрак… Вообще все это, — взмахиваю руками.

— Не можешь поверить своему счастью? — усмехается наглый бармен.

— Разве ты не хочешь обсудить…

— Нет! Не хочу, — твердо заявляет он.

— В смысле?

— Нечего тут обсуждать. Ты вернулась. Мы вместе. С остальным разберемся по ходу дела.

— Вот так просто?

— Тебе нужны трудности? Поставь чайник, — кивает головой на кухонный прибор.

— Чайник? — выгибаю бровь.

— Да. Это такая штука, которая нагревает воду. Слышала о таком?

Он дразнит меня? Серьезно? Думает, что раз я недавно вернулась из клиники, то стала спокойная, как удав, и меня можно безнаказанно троллить? Мне вернули ясность мыслей, но характер остался прежним.

— Меня интересует другая штука… И ее тоже можно поставить. Точнее, заставить встать. Слышал о таком? Хочешь, покажу?

Стягиваю с себя майку и выпрямляю спину, глядя прямо в горящие желанием глаза.

— Не привычно видеть их без следов от купальника, — произносит Максим, разглядывая меня. — Ты добилась своего. Теперь сделай то, о чем я тебя попросил.

Вижу его возбуждение по вздыбившейся ткани боксеров. Интересно, как долго он так проходит? Поднимаюсь с места, но не успеваю добраться до раковины, потому что попадаю в плен горячих рук.

— Завтрак подождет, — рычит ненасытный бармен.

— Эй! Я хочу ветчину!

— А я хочу вредную ведьмочку!

Следующие три недели похожи на какой-то фильм, в котором я и не думала, что когда-нибудь окажусь. Я живу с парнем. Просыпаюсь и засыпаю в крепких объятиях. Езжу к Максу на работу, знакомлюсь с его окружением и… Не чувствую себя лишней. Максим ни разу не дает мне усомниться в том, что я нахожусь на своем месте, а именно рядом с ним.

И вот очередной вечер в караоке. Мы с Максимом сидим за баром. Он наблюдает за работой нового бармена, который только закончил стажировку, а я за своим личным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Где мой сладкий мальчик?! — раздается визг на весь зал.

— Вот черт! — вздыхает Максим. — Ева, ты только…

— Вот ты где?! — между нами втискивается высокий худощавый паренек с модной прической и сияет счастливой улыбкой. — Не ожидал?! Я соскучился и решил…

— Вася! Не вопи! — обрывает его Максим.

Узнаю этого чудика. Это он тогда прислал видеопослание, что показывала Аня на пляже.

— Пусть все знают, кто здесь самый сладкий!

— И он уже занят, малыш! — влезаю я, делая голос максимально громким.

— Оп-па-па… А это у нас что за прелестница? — говорит Вася, разворачиваясь. — Рыбка, не хочу тебя расстраивать, но этот красавчик безнадежно влюблен в какую-то стерву, что укатила за океан, и тебе лучше плыть в поисках другого рыбака.

Макс хлопает себя ладонью по лбу, а я начинаю хохотать, что есть сил.

— В чем дело? — Вася крутит головой, глядя на нас по очереди. — Разве ты не позвал меня, чтобы я помог тебе отшить очередную прилипалу? — обращается к Максу.

— Вася, вообще-то я пригласил тебя, чтобы…

— Приятно познакомиться, — привлекаю к себе внимание и протягиваю руку опешившему парню, — та самая стерва.

— А-а-а… — оживает Вася и лыбится во все тридцать два. — Так это ты?! Какая красотка! Слушай, я думал у тебя огромный нос и куча бородавок.

Перевожу взгляд на Максима, по которому видно, что он уже десять раз пожалел, что устроил эту встречу.

— Так вот, что ты обо мне рассказывал, сладкий? Ну, спасибо…

— Рассказывал? Да он мычал что-то невнятное, напившись в слюни, — тараторит Вася.

— Ты вообще, чей друг?! — возмущается Макс.

— Я? Всеобщий! Девочка должна знать, как сильно ты убивался по ней. А еще… Что если она доведет тебя еще раз до такого состояния, то ей придется иметь дело со мной.

— И я должна испугаться? — спрашиваю, едва сдерживая новый приступ смеха.

— Я страшен в гневе, рыбка.

— Кнопик, у меня есть парочка знакомых афроамериканцев, которые обожают таких мальчиков, как ты. Не пытайся запугать меня.

— Парочка черных херов? — фыркает Вася. — Да они будут визжать, как сучки, если встретятся со мной. Скинешь мне их номера, а то мои триста спартанцев уже устали?

Морщу нос, улыбаясь. Он прелесть. Энергетика бешеная.

— Договоримся, — отвечаю, кивая.

— Короче, — произносит Макс, глядя на нас, как недовольный родитель, заметивший проказы детей. — Ева, это Вася. Он…

— Он заботился о чести твоего ненаглядного, пока тебя не было, — говорит Вася, подмигивая, и Макс закатывает глаза.

— Спасибо…

Не успеваю больше ничего сказать, потому что Вася целует меня в обе щеки и обрушивает ладонь на барную стойку.

— Пупсики! Дядя Вася хочет выпить!

Отклоняюсь назад, Максим повторяет мой жест, недовольно морща губы.

— Надеюсь, он сам не покушался на твою честь, — киваю на Васю.

— Максимка - крепкий орешек, — говорит Вася, разворачиваясь. — Давайте бахнем за знакомство? — поднимает бокал со светлой жидкостью.

— Что это? — спрашиваю у Максима, потому что не помню такого коктейля в меню, а я попробовала их все.

— Лучше тебе не знать, — качает он головой.

— Молоко, лавандовый сироп и Абсент, — отвечает Вася, довольно улыбаясь. — Знаю-знаю… Я пидор, и заказы у меня пидорские…

В голове становится глухо, меня резко бросает в жар. Не понимаю, что происходит, но вскакиваю со стула, прижимая ладонь к губам. Тошнота бьет по желудку и поднимается вверх по горлу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Что это?! Не сумев выдавить и слова, несусь к уборным и залетаю в одну из свободных кабинок, наклоняясь над унитазом. Слышу какие-то крики.

— Это женский туалет!

— Я вообще-то гей, сучка! Пропусти!