Путь Хранителя. Том 1. Том 2 - Роман Саваровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выглядишь посвежевшим, пацан. Смотрю отдых в Карелии пошел на пользу, — проговорил слуга Голицыных и открыл мне заднюю дверь седана, — его благородие Олег Станиславович передавал ответный привет.
И про Карелию знает. Моя улыбка натянулась еще шире. Если Арсений сейчас скажет хоть слово про Аномалию, то его вероятно придется убить. Жаль, он мне только начал нравиться.
— Передай от меня благодарность за заботу о моем здоровье, — вежливо ответил я и сел в машину.
Точно такой же седан с блатными номерами, как и в прошлый раз. Удобный сервис. Знать бы еще чем именно обязан такой чести. Неужели я действительно так интересен сыну Генерал-Губернатора?
Через две минуты мы уже ехали в сторону Академии.
— Олег Станиславович будет рад, что его усилия не прошли даром.
— Полагаю, это значит, что инициация назначена?
— В противном случае меня бы здесь не было, — кивнул Арсений.
Понятно. Если бы папаня не одобрил затею, то Голицын младший бы не тратил ресурсы на меня. Но его интерес по-прежнему вызывал у меня больше беспокойства, чем радости. Что же такого он успел заметил за тот короткий поединок? Не могу даже предположить и меня это немного нервирует.
Не люблю неопределенности. И от беспричинно щедрых аристократов тоже не в восторге. Обычно от таких потом больше всего проблем.
— И когда это произойдет, если не секрет? — поинтересовался я.
— Не секрет, — откликнулся Арсений, — в среду утром.
— Послезавтра значит, — задумчиво пробормотал я, — слушай, Арсений. Не то чтобы я жалуюсь на личного водителя, но с какой вообще стати опальный и никому не нужный личный беспоместный дворянин удостоился такой чести? И не говори мне про личный интерес его благородия. Я насчитал вокруг нас еще шесть машин конвоя.
Странную активность подозрительно схожей силы рода Голицыных я заметил сразу как сел в машину. Немного вбитой в подкорку мозга параноидальной наблюдательности и усиленного родового взора оказалось достаточно чтобы понять, что меня охраняют не хуже самого Олежки Голицына.
— Во-первых, я тебе не личный водитель, — хмыкнул Арсений и продолжил серьезным тоном, — во-вторых, ты новости видел?
— В лесу телевизора не нашлось, — отмахнулся я.
— Посмотри на досуге, ты у нас теперь звезда. Внук Иркутского дьявола.
Последнюю ремарку Арсений сказал просто как факт, без тени осуждения в голосе или потоках, поэтому я оставил ее без внимания.
— И, все равно, не повод сопровождать меня половиной боевой рати Голицыных, — съязвил я.
— Не повод, — согласился Арсений, — и боевая рать Голицыных куда больше, чем ты думаешь, — добавил он с нескрываемыми нотками гордости, — Ладно, парень, раз сам спросил, я тебе скажу. Но болтать в Академии об этом не надо.
— Опять печать замутим? — усмехнулся я.
— Нет, — отмахнулся Арсений, — считай эту информацию жестом доброй воли. После событий вчерашней ночи на арене, к тебе слишком много внимания в кое-каких кругах. А его благородие не любит, когда его планам мешают посторонние.
Кое-каких кругах. Иж как завуалировал. Так бы и сказал прямо, тебя очень хотят убить. А Олежка не хочет, чтобы это случилось раньше инициации.
— В Академии тоже за мной ходить будете? — спокойным голосом уточнил я, — я, знаешь ли, новенький и пропустил много занятий. Мне и так будет тяжело найти друзей… а шесть машин ратников все усложнит.
— Остров Академии одно из самых охраняемых мест в городе, там уж как-нибудь сам справишься, — отчеканил Арсений.
Вот и хорошо. Потому что на самом деле я переживал, что банда телохранителей под боком усложнит реализацию моих ближайших планов на Академию. А за свою безопасность я не переживаю. На территории острова у боярских свиней связаны руки. Их действия четко показали, что они до усрачки боятся внимания имперцев.
Иначе убили бы меня тихо и без шума, сразу после неудавшегося блица. Но в моем мире каждое убийство и пропажа любого, пусть и мелкого, аристократа на территории Санкт-Петербурга расценивалось как угроза государственной безопасности и лично Императору. Ведь дворец Романовых был совсем рядом.
Уверен, в этом мире законы не сильно отличаются. Поэтому за расследование бы взялись имперцы. А совет панически боится лишнего внимания, ведь стоит имперцу с их безупречными техниками дознания потянуть за одну серую нитку, как выкатится весь ворох дерьма, которое совет прячет.
А то, что ворох дерьма есть, это очевидно. Боярский совет по-другому просто не умеет жить. Чтобы они, после того как удалось вцепиться своими загребущими лапами в такой источник власти как Академия, и не втянули его в свои схемы? Ни за что не поверю.
Поэтому боярским свиньям придется очень постараться чтобы обернуть мое убийство во что-то легальное. Мне даже самому стало интересно до чего дойдет их изобретательность.
— Приехали, — прервал мои мысли Арсений.
Я выглянул в окно, пытаясь понять куда именно на острове меня привез мой водитель. Технически, моим домом на территории значилась та каморка на территории особняка Бутурлиных. Но сейчас машина стояла перед входом в неизвестное мне симпатичное многоэтажное здание.
— Это что? — спросил я.
— Общежитие первокурсников, — уточнил Арсений, — его благородие Олег Станиславович, будучи членом студенческого совета, взял на себя смелость поинтересоваться у первого проректора Жеребцова об условиях вашего проживания. И узнал, что по досадной ошибке вам не была выделена комната.
— По ошибке, да, — улыбнулся я, — то есть теперь комната есть?
— Парень, я тебе не нянька. Дальше сам разбирайся.
— Ладно, ладно, — примирительно поднял я руки и выбрался из машины, — не быкуй, Арс.
— Арс? — не расслышал водитель.
— Сокращение от Арсений, — Арс, — медленно, будто маленькому мальчику начал пояснять я.
— Да я не об этом, — скривился слуга Голицыных.
— Полагаю мы еще не раз встретимся, — пожал я плечами и ткнул на остатки
