Кредо негодяев - Чингиз Абдуллаев

Только ради сына он и дал согласие на эту новую, более сложную и более рискованную работу. В колониях, несмотря на сотни заключенных, он всегда знал, что среди офицеров есть человек, который может в любой момент вытащить его оттуда. И это сильно прибавляло уверенности, как если бы он шел вместе со всеми в пустыне и, страдая от жажды, осознавал, что рядом идет некто, способный мгновенно облегчить его страдания. В таких случаях отсутствие воды не так страшно, ибо сама мысль, что ты можешь в любой момент напиться воды, укрепляет в тебе силы, в отличие от всех остальных.

В колониях Андрей твердо усвоил одну истину, выводя для себя как непреложный закон. Человека чаще всего убивает отсутствие надежды. И это самая мучительная и самая тяжелая смерть. Он знал, что присутствие сына там, в Америке, прибавит ему сил и даст надежду. И он согласился во второй раз на невероятный эксперимент, отдавая себя вторично в заложники уже новой системы.

Лучшего нельзя было даже желать. Известный во всех колониях и очень авторитетный вор в законе собирался теперь начать новую жизнь за океаном. Лучшего алиби и лучшей легенды невозможно было придумать. Андрея знали сотни и тысячи заключенных, с которыми он отбывал наказание по многим колониям бывшей страны. О нем ходили легенды, его «короновали» по всем законам воровского мира, его знали и ценили многие паханы, предпочитая иметь своим арбитром и советчиком.

Российскую разведку очень заинтересовал тот факт, что в Америку начали давать визы бывшим преступникам. Такое количество людей, получивших американские визы, начало вызывать пристальный интерес, и в результате решено было послать Сказочника по этому маршруту.

Получение заграничного паспорта для вора в законе оказалось самым легким делом. В ОВИРе новый красный паспорт был оформлен всего за триста долларов. Сказочник получил новый паспорт, а служба безопасности — фамилии офицеров МВД, торгующих подобными документами. Затем наступила очередь всевозможных справок и документов. Иногда даже Андрея, прошедшего столько тюрем и колоний, поражал масштаб коррупции. Деньги брали не стесняясь, никого не опасаясь, словно это было в порядке вещей. За каждую липовую справку, за каждую бумажку нужно было платить. А заплатив, быть уверенным, что тебе выправят документ, по которому ты можешь представлять интересы даже английской королевы или Папы Римского.

Потом было собеседование в американском посольстве. Сотни и тысячи добропорядочных и законопослушных граждан не получали визы только потому, что терялись при слишком хамских вопросах и не находили ответов на непонятные, на их взгляд, требования. Андрея провели без всякой очереди, просто служащий открыл дверь, и они попали на собеседование. Американца интересовало, не болел ли он сифилисом и не собирается ли он оставаться в Америке. Разумеется, Андрей уже знал, как отвечать, и никаких сложностей с ответами на вопросы не испытывал. Потом его еще спросили, есть ли у него деньги на поездку, и Андрей даже предъявил справку из Внешэкономбанка, где у него якобы лежали деньги. На этом собеседование закончилось, и через три дня он получил американскую визу.

А американский консул получил за оказание услуги такого рода небольшой конверт с пятью тысячами долларов, и все были довольны. Еще через два месяца Сказочник улетел в Америку. Отныне ему приходилось полагаться только на себя. По заранее намеченному плану он жил поочередно в Нью-Йорке, Вашингтоне, Чикаго.

Казалось, все идет нормально, в Америку в одной партии с ним переехало сразу пять авторитетнейших воров в законе. Но оказалось, что не все так гладко. Кто-то из этих пятерых сумел узнать так долго охраняемую тайну. Шантажист начал шантажировать российское посольство в Вашингтоне, и Сказочник получил задание выяснить, кто из пятерки может быть этим человеком. Но, несмотря на все его усилия, выяснить подобное не удалось. А потом произошла трагедия.

Шантажист, сумев разгадать игру российского посольства и поняв, что его просто водят за нос, убрал сотрудника, который с ним встречался. И в ультимативной форме потребовал денег. И вот тогда, как уже знал Андрей, было решено послать в Америку специального эксперта. Самому Андрею приказали в срочном порядке покинуть Чикаго и перебраться куда-нибудь подальше. Он сначала послушался совета и даже переехал в Новый Орлеан, но продолжал внимательно следить за своими бывшими солагерниками. Первым прокололся Георгий. Сообщение о смерти Генерала Андрей прочел в газетах и понял, что неизвестный решил начать действовать.

Он не знал, что за сутки до этого в Нью-Йорке в своем номере был зарезан Важа Дадашвили, но он понимал, как трудно будет вычислить убийцу среди четверки таких отъявленных мерзавцев. Себя он мог в расчет не принимать, а Георгий был уже застрелен. Что такого мог знать Георгий, за что его убили, спрашивал себя каждый раз Андрей и вспоминал, как в Сухуми мельком увидел лицо Генерала. Неужели во имя сохранения этой тайны его и убрали, но в таком случае почему именно российская разведка ищет убийцу Борисова?

После сообщения о смерти Генерала он позвонил в Лос-Анджелес, к самому Палачу.

— Ты слышал об убийстве Георгия? — спросил Мамонтова Андрей.

— Слышал, — невозмутимо ответил Палач, — но я тут ни при чем. Это, кажется, дело рук самой грузинской мафии. Там, говорят, наемных убийц послал сам Гурам Хотивари.

— Они были с Георгием большими друзьями, — парировал это утверждение Андрей, — и Гурам никак не мог прислать сюда своего убийцу.

— В газетах написано совсем другое.

— В газетах пишут всякую дребедень, лишь бы привлечь внимание читателей.

— Что думаешь делать? — поинтересовался Мамонтов.

— Посмотрим, — он знал, что Палач всегда был тесно связан с Рябым, а эти убийства вполне могли быть организованы отцом «русской мафии», как иногда называли Рябого.

Но разговор он запомнил. И когда ему позвонил Зверь, он уже был готов действовать. Капустин был единственный человек, у которого имелся телефон Сказочника и его адрес.

— Слышал про убийство Генерала? — спросил Капустин.

— Все знаю. Там, говорят, какой-то грузин был. Думаешь, специально послали?

— Не знаю. Нам нужно как-то действовать, — предложил Зверь, — нельзя ждать, пока неизвестный убийца просто так приедет и нас шлепнет.

— Сначала нужно узнать, за что?

— Просто так. Рожи наши ему не нравятся. Какую-то большую игру затеяли, а мы ничего не понимаем. Поэтому нам всем вместе держаться нужно. Иначе раздавят, — сказал Капустин, — ты ведь знаешь мой нюх.

— Знаю, я утром говорил с Палачом. Он темнит, но, кажется, тоже ничего не знает.

— Будь с ним осторожнее, — посоветовал Капустин, — ты ведь знаешь, чей он человек.

— Давай через два дня я к тебе прилечу, — предложил сам Андрей. В некоторые моменты можно нарушать даже самые строгие инструкции. Три убийства подряд — Борисова, Дадашвили и Хабашели красноречиво подтверждали правоту слов Капустина. Ждать больше было нельзя. Но двух дней не получилось. События развивались более стремительно.

В этот вечер он оставил свой автомобиль перед домом и пошел принимать ванну. В Новом Орлеане всегда было довольно жарко, а последние дни вообще были особенно душными. Он отсутствовал не более двадцати минут, и, когда вышел на улицу, машина по-прежнему стояла на том же месте. Андрей уже открыл дверцу автомобиля, когда стоявший рядом продавец мороженого приветливо улыбнулся ему.

— Все в порядке? — спросил чернокожий парень, улыбаясь.

— Да, конечно. — Он сел на свое место и чуть наклонился, вставляя ключи, когда продавец мороженого произнес:

— Я ведь ребятам тоже говорил — эти машины довольно капризные. Они требуют особого ухода.

— Каким ребятам? — выпрямился Андрей.

— Вашим мастерам, — охотно пояснил парень, — которые смотрели ваш автомобиль.

Андрей осторожно вылез из машины, открыл передний капот. Ошибиться было невозможно. Мощная бомба была установлена с таким расчетом, что его машина взлетела бы на воздух сразу, как только он тронется с места. Это были уже не гипотезы, это была реальная смерть, от которой он уберегся чудом. О его пребывании в городе знал только Капустин. Еще мог узнать Палач, но он звонил ему лишь сегодня утром. Неужели такая оперативность? И ради чего? Кому мешают прибывшие в страну паханы? Теперь уже просто не оставалось никакой альтернативы. Если это Капустин, то исход встречи будет предрешен. Если это Палач и стоявший за ним Рябой, значит будет смертельная схватка. Целых полчаса он бережно отсоединял провода этой гнусной бомбы. А еще через четыре часа он улетел в Нью-Йорк.

Глава 23

В Лос-Анджелес они летели вдвоем в полупустом самолете. Рейс был ночной, и пассажиров было меньше обычного. Дронго обратил внимание, что Цапля спит почти так же, как и он, по-особенному, по-волчьи. Достаточно было пройти рядом стюардессе или подняться кому-нибудь из пассажиров, сидевших неподалеку, как они оба, почти одновременно, открывали глаза.