Другая страна - Марик Лернер

Когда наблюдатель подал сигнал, я дал отмашку радисту. Время подлета всего несколько минут. Штурмовики уже должны висеть в воздухе. Колонна разномастного транспорта растянулась на несколько километров. Впереди, отдельной группой, шли 12 грузовиков. В голове два легких танка Р-35, еще два в середине колонны. В дозоре ехали хорошо обученные солдаты, они сидели в два ряда, в полной форме, в касках, настороженные и готовые в любой момент открыть огонь. Даже притом, что наши патрули очень редко бывали в здешнем районе, мы в основном действовали южнее, а на перевале должны были находиться пару десятков сирийцев из Армии освобождения Палестины. Правда, они лежали сейчас сваленные в кучу в стороне, но знали об этом только мы.

Взрыв мины снес с дороги танк, разом рванули закопанные через каждые двадцать метров фугасы, снося грузовики с дороги. В остальные танки и задний грузовик ударили выстрелы из гранатометов. Немногие уцелевшие, посыпались на обочины, где угодили на старательно приготовленные противопехотные мины. Со склонов холмов ударили пулеметы, выкашивая беглецов. При виде этого зрелища остальная колонна начала тормозить, превращаясь в замечательную неподвижную мишень. По заранее пристрелянным участкам ударили минометы. Пытавшиеся съехать с дороги машины и укрывающиеся на обочинах подрывались на минах. Люди не знали, что делать, и бессмысленно метались. Каждый из командиров хотел чем-нибудь помочь и поучаствовать в командовании боем, отдавая противоречащие друг другу приказы. Некоторые держали в руках пулемет или, по крайней мере, 50 мм миномет, наверное, им казалось, что так солиднее. Хотя, скорее всего, это было их личное оружие, купленное за собственные деньги, и, оставив его в этом бардаке, можно было легко лишиться. Все они бегали взад-вперед вдоль колонны и выкрикивали противоречивые приказы водителям и бойцам. На задних машинах вообще отнеслись ко всему этому, как развлечению — до них же не доставали пули. Собирались толпой и глазели.

Когда кто-то попытался навести порядок, было уже поздно. Из-за холмов выскочили бомбардировщики с голубыми шестиконечными звездами на крыльях. Начался ад. На всем видимом протяжении дороги пылали машины. В сплошном грохоте взрывов было не слышно треска пулеметов и выстрелов винтовок. Самолеты зашли на цель еще раз, после чего спокойно удалились на запад. Наш единственный Шерман, без пушки, выполз из-за поворота и двинулся по дороге, давя и сбрасывая остатки машин. На броне и прячась за его тушей, шла черкесская сотня. За танком, прикрывая его, двинулось два грузовика с установленными в кузовах безоткатками. Еще две роты начали стягиваться к дороге. Это было все, что мы имели, остальные окапывались в центре нашего района, у города. Выхода не было, надо было добивать врага, пока он не опомнился. На наше счастье, сопротивления не было. Совершенно деморализованные остатки восьмитысячной Армии освобождения Палестины разбежалась.

Я сидел у рации, когда подошел командир черкесов. Он мне поклонился и сказал:

— Спасибо тебе, майор, мы шли умирать, но теперь мы можем жить. Мы исполнили кровную месть, — и он показал на возвращающийся танк, за которым волочилось чье то тело. Это Абу Али Зияд, изгнавший нас с нашей земли. А там, — он махнул в сторону дороги, — лежат его люди. Твои приказы мы всегда выполним, Иншалла! Он повернулся и пошел к своим людям.

— Я вроде не приказывал привязывать трупы к танкам, а?

— Ты еще не видел, что они делали на дороге, — сказал Аркадий. Всем раненым резали горло, и непременно ножом, как баранам. Я едва собрал два десятка пленных, до остальных они добрались первыми.

— Что там, на дороге?

— Месиво. Тысячи две — три положили, но считать нет возможности. Большинство бежит в сторону Иордана, но тут по округе можно выловить несколько сотен.

— Некогда, я сейчас говорил с Кацем. Фейсал уже у Бейт Лехема. Их не удалось так удачно накрыть авиацией. У них есть потери, но к утру будут атаковать. Ты остаешься в заслоне со всей ротой и батарея 120 мм минометов, на всякий случай, если у них там найдется кто-нибудь толковый и соберет этих разбежавшихся, тоже. Надо будет держать дорогу, и отбиваться до конца. Я забираю остальных, и идем на помощь.

Твоя задача: За беглецами не гоняться. Собрать на дороге уцелевшее оружие и боеприпасы. Машины осмотрите, может, что еще на ходу. Ну, сам знаешь, не в первый раз. Дорогу заминировать по новой. Свалить в кучу, что там осталось от грузовиков посреди дороги и тоже заминировать. Взвод пошлешь — вон туда... Это километра два-два с половиной. Оборудовать позицию для роты и минометов, на случай отступления, и тоже все кругом заминировать. Можешь пленных заставить работать. Дорога должна быть закрыта. Если они пройдут, пока с Фейсалом не разберемся, всех вырежут, не хуже наших черкесов. У нас еще север абсолютно открыт. Там, кроме пары групп с авианаводчиком, вообще никого. А погода явно портится, ветер дует с пустыни, песок летит, похоже, что скоро самолеты летать не смогут.

Мы подошли с юга, со стороны Хеврона, откуда нас никак не могли ждать. Возле артиллерийских орудий сидело не меньше 200 арабов. Они спокойно подкреплялись питами с маслинами, с интересом наблюдая за происходящим. Над городом, в разных концах, стояли столбы дыма. На оборонительных позициях видны были множество воронок. Дот, прикрывавший въезд в город, был разворочен взрывом. На поле перед городом лежало множество трупов. Внизу, перемещались массы вооруженных людей, готовясь к новой атаке. В первой цепи шел старик с зеленым знаменем Пророка в руках.

Пулеметчики залегли и открыли огонь по батарее с тыла. Часть арабов была убита, часть бежала. Броском мы добрались до орудий. В шуме не прекращающейся стрельбы, атакующие не поняли, что произошло и когда батарея открыла огонь по наступающим цепям, не сразу сообразили что происходит. Только через полчаса, Фейсал бросил против нас своих людей. Расстреливаемые в упор они все-таки дошли до наших позиций. На батарее сцепились в схватке три сотни людей, убивающие друг друга штыками, ножами и даже грызущие друг друга зубами. Все-таки мы не даром занимались обучением обращению с холодным оружием и рукопашным боем. В ближнем бою мои солдаты были как звери, всех сметали. Мусульмане не выдержали и откатились.

Второй атаки не было. Под нашим огнем и обстрелом из Бейт Лехема мусульмане стали отходить отдельными группами и отрядами. Ближе к вечеру в окрестностях города не осталось никого. Потом, мы узнали, что при атаке на захваченную батарею полег ударный отряд Фейсала и остальные, уже не удерживаемые его авторитетом и волей стали отходить без приказа. Добыча оказалась слишком зубастой. Из 250 моих бойцов 32 погибло, а целых не было почти ни одного. Вернувшись в казарму, они просто попадали и спали сутки. Два дня боев и многокилометровых маршей — это все-таки уже за пределом человеческих возможностей.

— Итак, сказал Виктор. — Нам удалось отбиться. Если бы подошли мусульмане еще из Рамаллы и Шхема, вряд ли это бы получилось. Все уже знают, что произошло?

На дороге из Рамаллы в Шхем была деревня Джифна. Почти каждый второй дом был заложен еще крестоносцами. Этот район играл важную роль в обороне Иерусалимского королевства, и здесь осталось много церквей, монастырей и крепостей — тут полно голубоглазых блондинов. На шестьсот жителей приходится три церкви — православная, греко-католическая и римско-католическая. 7 мая она была окружена палестинскими и сирийскими мусульманами. Присутствовали добровольцы и из Ирака, и Ливии. Стрельба и артобстрел продолжались весь день. Вторжение началось в час ночи. Деревню оборонял отряд христиан. Атаковав церковь, мусульмане убили пятьдесят человек. Семьи христиан целиком убивали в их домах. Многих женщин перед смертью насиловали. Насильники делали фотографии, которые позже предлагали за деньги газетам. В безумии грабежа, перешедшем пределы мыслимого, мусульмане разрывали могилы, разбрасывая кости мертвых.

582 человек были убиты в результате штурма Джифна. Пока они были заняты, на север, в район их проживания, между Шхемом и Дженином, вторглись израильтяне, выполняя договоренность с нами, с очередной акцией возмездия. Предлог нашелся легко. Часть мусульман вернулась, чтобы защищать свои дома, оставив отряды. К тому времени никаких израильтян они уже не нашли и вместо возвращения остались дома. Однако, около 300 иракцев и сирийцев, которых не волновала опасность для их семей, прорвались в Иерусалим. Мы собственно на это и рассчитывали, вот только подкрепление мусульманским отрядом в Иерусалиме было совершенно лишним.

— Нас ждало тоже самое, — продолжил он. — И они, едва не добились своего. Вместо того чтобы собрать все силы вместе, многие не вышли из своих деревень, отсиживались дома и не оказали помощи городу. Все должны усвоить, по одиночке нам не выжить!