Преисподняя - Чет Уильямсон

– Я тоже живой, моя дорогая.

– Если ты называешь это жизнью. Но она продлится очень недолго.

Сатана покачал головой:

– Какое высокомерие! Какое нежелание прислушаться к доводам рассудка! Разве вы не понимаете, что я предлагаю, когда протягиваю вам руку? – Он принялся расхаживать взад-вперед, словно профессор на лекции. – Я предлагаю вам радость в царстве Боли. Я предлагаю эротическое единение в крови и агонии, гораздо более экстатичное, чем те идиотские телесные спазмы, которые вы разделяете в темноте. Я предлагаю вам полное осознание Зла, лежащего глубоко в ваших сердцах и душах.

– Спасибо, как-нибудь обойдемся, – ответил я.

– Как же, обойдетесь! – взвыл Сатана. – Я пожру вашу плоть, разобью кости и выпью костный мозг! А потом вы вывалитесь из задницы Дьявола и обретете пристанище в моем ночном горшке!

Я подумал, что мы наконец увидели истинный образ Сатаны, и невольно спросил себя, какой шизоид его запрограммировал.

– Пора покончить с этим, Рэчел, – сказал я.

– Я лишь ждала твоего сигнала.

Сатана рвал и метал. Кровавая слюна пузырилась в уголках его рта, глаза закатились.

– Ха! Попробуйте, дети мои! Но когда ваши тела сгинут, то души попадут на мое попечение, ибо я больше, чем Сатана! Моя власть простирается на все планы существования, в каждую сущность Творения! Я правлю грехами, о которых вы сожалеете, законами, которые вы нарушаете… самими вашими мыслями! Я правлю Соединенными Штатами Америки! Боже, храни императора!

Лицо монстра внезапно утратило свою угловатость и на долю секунды превратилось в безумное подобие…

– Солюкс! – воскликнул я.

– Да! – Затем образ лица сместился, круглые глаза сузились в щелочки, розовая плоть приобрела багровый оттенок. – Преисподняя – мое творение! Все грехи исходят от меня и возвращаются ко мне, и вся власть на Земле находится в моих руках – в руках Господа! Я – Добро! Я – Зло! И я уничтожу вас!

Неплохое приглашение к действию. Я вскинул базуку, а Рэчел прицелилась из лазерной винтовки. Ее “боевой дружок” уже разошелся вовсю, паля из сдвоенных стволов своего пулемета.

Сатана (возможно, мне следовало назвать его Солюксом) начал изрыгать пламя изо рта и ноздрей, словно некий демонический дракон. Я отступил назад, но огонь ничуть не обжигал кожу, и я мог лишь предположить, что алгоритм Джереми нейтрализует огневую мощь Сатаны.

С потерей его главного оружия поражение Сатаны-Солюкса было предрешено. Мы продолжали стрелять, отбрасывая его назад, а он продолжал выпускать в нас языки безвредного пламени. В течение довольно долгого времени ситуация казалась тупиковой. Он не мог повредить нам, но и мы могли всего лишь швырять его туда-сюда, словно тряпичную куклу.

Но затем движения Сатаны мало-помалу начали замедляться. Они стали менее уверенными, прерывистыми, словно у него сели батарейки. Потом он застыл и уставился прямо перед собой невидящим взглядом. Пауза была такой резкой, что мы перестали стрелять, хотя “боевой дружок” продолжал вести беспорядочный огонь. Сатана не обращал внимания на пули, отскакивавшие от его туловища. Его глаза расширились, челюсть отвалилась, как будто он увидел нечто заставившее ужаснуться даже его. Я не знал, что это было, и надеюсь не узнать до своего смертного часа.

В следующее мгновение Сатана рухнул, как костюм, упавший с вешалки. Жизнь ушла из него в одно мгновение. Смолкло даже оружие “боевого дружка”; мы медленно приблизились, опасаясь подвоха. Но его глаза были мертвы, а плоть таяла, открывая слои мышц. Он развоплощался на глазах, истончаясь до костей. Потом кости тоже обратились в ничто, и мы остались одни посреди бесконечной унылой пустоши.

ГЛАВА 32

Оказавшись в безопасности под крышей британского посольства, я повторил вслед за Томасом Меакулпом:

“Лучше править в Аду, чем служить на небесах”. Может быть, Солейн Солюкс стал Сатаной, поскольку догадывался, что у него нет никаких шансов на небесах.

– Ему было недостаточно объявить себя наместником Бога на Земле, – сказала Эрин Барр. – Он захотел покрасоваться и на другой стороне монеты.

– Не надо говорить об императоре в прошедшем времени, – предостерег Джереми. – Солюкс еще здесь. Все, что вы сделали, – это избавились от его киберпространственного аналога, хотя само по себе это тоже великое дело. Взломан последний слой ЛЬДА, преграждавший нам путь для атаки на Преисподнюю.

– По правде сказать, я ожидала большего, – призналась Рэчел. – Я ожидала большего от смерти Сатаны, но он просто упал и растворился в воздухе.

– Виртуальная смерть не похожа на реальную, – поучительным тоном заметил Джереми. – Алгоритм ослабил код, наделявший жизнью Сатану, а ваш огонь постепенно разрушал остатки иллюзии. Программа дестабилизировалась, и… – он прищелкнул пальцами, – конец Сатане. Следующим шагом будет конец Преисподней.

– Теперь твоя очередь, парень, – сказал я. – Посылай своего “жучка” вслед за кодом адской ямы, а потом пиши разрушающую программу.

Джереми промолчал. Выражение его лица заставило меня насторожиться.

– В чем дело? Это все, что от тебя требуется, не так ли?

– Видишь ли… это не так просто.

– В жизни все непросто, – заметила Рэчел. – Говори, Джереми!

– Если бы мы были хорошо знакомы с кодом Преисподней и имели оборудование, близкое по техническим характеристикам к их главному компьютеру, то, пожалуй, смогли бы слепить “жучка”, способного самостоятельно добраться до программы-размножителя. Но мы не имеем ни того, ни другого, если вы меня понимаете. Однако человеческий разум и компьютерный код могут вступать в интерактивное взаимодействие.

– Разумеется, – подтвердила Кэтрин. – Доказательством тому служит активная виртуальная матрица.

– Псионический разум лучше всего стыкуется с компьютерным кодом. Поэтому если мы сумеем найти псионика, который согласится с нами, то с помощью психопомпы мы можем просканировать и загрузить образы данных в его мозг, а затем вмонтируем их в код разрушающей программы.

– Мы найдем псионика через пятнадцать минут. – Эрин Барр кивнула Дереку. Тот встал и вышел из комнаты.

– Этот псионик позволит нам создать разрушающую программу, способную ощущать системный ЛЕД и избегать его, не вступая в контакт, что дает ей шанс добраться до мишени.

– До программы-размножителя, – уточнила Рэчел.

– Правильно. Но, поскольку мы ни черта не знаем о структуре кода, нам нужно загрузить исследовательскую программу и выяснить, с чем мы имеем дело. Понимаете, отсюда мы можем исследовать код, но у нас нет никакой возможности разрушить его.

– Не понимаю. – Я чувствовал себя непроходимым тупицей. – Почему нет?

Джереми ненадолго задумался.

– Послушай, – наконец сказал он, – предположим, ты готовишь пиццу и хочешь преподнести сюрприз императору. Ты можешь приготовить самую роскошную пиццу, но, скажем, ему не понравятся анчоусы, которые ты туда положил. Поэтому сначала ты должен выяснить его вкусы, связавшись с одним из придворных. Эту задачу выполняет исследовательская программа. Но когда ты получишь всю необходимую информацию и приготовишь нужную пиццу, то не сможешь послать ее по модему: она должна быть доставлена физически, чтобы император мог ею подавиться.

– По-прежнему думаешь только о жратве? – пробормотал я. – Ну хорошо, значит, исследовательская программа – это информационный запрос, а разрушающая программа – это пицца?

– Точно. Исследовательская программа составит план компьютерного кода Преисподней, которому будет следовать разрушающая программа. Но проблема заключается в том, что первая программа нуждается в сопровождении человеческого разума.

– Вот дерьмо… – прошептала Рэчел. Думаю, мы оба поняли, чем это пахнет.

Сенатор Барр тоже поняла.

– Почему ты не можешь послать эту исследовательскую программу саму по себе? – спросила она.

– Из-за технических ограничений, – ответила Кэтрин. – Психопомпы не могут обрабатывать данные с достаточной скоростью, чтобы перегонять поток информации на наши накопители.

В это время Дерек вернулся в комнату. Насколько я мог понять, он нашел псионика, который был нам нужен.

– Но даже если передача данных будет достаточно быстрой, у психопомпы отсутствует базовая память для хранения данных, хотя бы на те несколько секунд, которые потребуются для загрузки в наши системы, – сказал Том. – Лишь человеческий мозг может удержать такое количество данных, передаваемых с огромной скоростью.

– Поэтому Рэчел должна подключиться к исследовательской программе и сопровождать ее, – добавил Джереми.

– Что? – Я вскочил со стула. – Какого черта? Почему именно Рэчел должна это делать? Кажется, нас еще никто не назначал постоянными послами в Преисподней. Пора сделать передышку и разобраться с подонками людского рода.