Борден (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

— Почему вы не вспомнили об этом раньше?

— Я — всего лишь человек, — сказал Дойл.

— Я тоже, — сказал Гарри. — И поэтому предпочитаю идти по кратчайшей дороге. Артефакт уже у нас, а специалистов по этому ментоскопированию еще надо искать.

— Мне не нравится идея божественного призыва, — признался Дойл. — Боги непредсказуемы, у них своя логика, свои мотивы, а на человеческие жизни им, как правило, плевать.

— Как только мы поймем, что призыв прошел успешно, ты сможешь уйти, — пообещал Гарри. — Общение с ним я возьму на себя.

— А если я не успею уйти?

— Тогда тебе придется бежать, — сказал Гарри. — Итак, где мы будем рисовать пентаграмму?

— За теми кустами есть детская площадка, — сказал Дойл. — На ней в это время суток никого нет, и я там уже все нарисовал.

— Отличная работа, — похвалил Гарри. — А не опасно заниматься такими вещами в обычном парке в городской черте?

— Чтобы создать нужные атмосфеу и умилостивить богов, их обычно призывают к их храмы, но у этого бога нет храмов, — сказал Дойл. — Так что выбор локации за нами. Что же до опасности… Нет информации, что он крушил города или устраивал стихийные бедствия на ровном месте. Всегда должна быть какая-то причина, а я поговорил с местными и выяснил, что такой причины нет. Конечно, безопаснее всего было бы провести ритуал в пустыне, но тут поблизости нет пустынь, а после телепортации у меня начинает болеть голова. К тому же, на песке очень сложно рисовать пентаграммы. Конечно, есть способы, но это опять же, снова надо куда-то идти и покупать необходимые инструменты…

— Ладно, — сказал Гарри. — Приступим.

Они прошли на детскую площадку, которая действительно оказалась никем не занятой. Может быть, просто время такое, а может быть, мамаш, желающих выгулять своих малышей, отпугивала втиснувшаяся между качелями, горкой, песочницей и миниатюрной моделью средневекового замка пентаграмма, выглядевшая вполне зловещей.

Впрочем, все пентаграммы выглядят зловещими, потому что если вам нужно позвать танцующего на радуге единорога, для этого существуют другие способы.

— Центр там.

— Да, я вижу.

Гарри достал артефакт и водрузил его в центр сложной геометрической фигуры, посреди внутреннего кольца рун.

— Чувствуете, как через него течет божественная сила? — поинтересовался Дойл.

— Нет, — сказал Гарри.

— Он хотя бы теплый?

— Нет, — сказал Гарри. — Деревяшка и деревяшка. Хотите потрогать?

— Пожалуй, я воздержусь, — сказал Дойл. — Теперь вам надо встать здесь.

Гарри встал на указанное место и Дойл передал ему клочок бумаги с начертанными словами призыва.

— Это древний язык, он не переводится и звучит истинной абракадаброй, — пояснил он. — Но все же постарайтесь произнести все именно так, как написано.

— А если я ошибусь хотя бы в одном слоге, мы призовем кого-нибудь другого, который тут же попробует оторвать нам головы? — спросил Гарри.

— Это уж как водится, — сказал Дойл. — Хотя, если учесть, что в качестве источника силы мы используем конкретный артефакт, такой вариант маловероятен. Но я все же предпочел бы не рисковать.

— Я вас услышал и я постараюсь, — сказал Гарри.

Чувствуя себя как нельзя более глупо, Гарри развернул бумажку и зачитал сложную формулу, ожидая неминуемых последствий.

Но ничего не произошло.

Солнце не померкло, птицы не перестали петь, на парк не опустилась тьма и никто не спустился к ним с небес в столпе окруженного ангелами света.

— Как-то не так я это себе представлял, — сказал Гарри. — Вы уверены, что не ошиблись при рисовании?

— Я трижды все перепроверил.

— Возможно, боги просто не призываются на детские площадки, — сказал Гарри. — Ведь это территория обычно занята визжащими малолетними демонами, что не могло не наложить на нее свой отпечаток.

— Но мы и не к хранителю домашнего уюта пытаемся воззвать. Попробуйте еще раз, — посоветовал Дойл.

Гарри попробовал.

Ничего не произошло.

— Нет, — сказал Гарри. — Я уверен, это должно работать как-то не так.

— Обычно при ритуальном магии выбор места очень важен, — сказал Дойл. — Ноя проверял, у нас не тот случай. Нам нужен только артефакт и призыв. Взывающий к мести должен быть услышан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Может быть, в этом все дело? — спросил Гарри. — У меня нет большого желания кому-то отомстить.

— Так почувствуйте его, — посоветовал Дойл.

— У меня нет персонифицированного врага, — сказал Гарри. — То есть, враги, конечно, есть, но я не знаю их в лицо. Возможно, просто не помню.

— Счастливый вы человек, — сказал Дойл.

— Попробуйте вы, — сказал Гарри.

— Нет, — сказал Дойл. — Я на такое не подписывался.

— Только призыв, — сказал Гарри. — Дальше я буду разговаривать сам.

— Это будет вам очень дорого стоить, — сказал Дойл.

— Так за чем дело стало? — спросил Гарри. — Вы же здесь именно для этого. Чтобы заработать.

— Триста тысяч, — сказал Дойл.

— Заметано, — сказал Гарри. — Выписать чек?

— Нет, я поверю вам на слово, — сказал Дойл, занимая место Гарри и беря бумажку у него из рук.

Гарри отошел в сторону закурил.

Дойл зачитал формулу призыва. Со стороны она казалась такой же глупой, как и в те разы, когда ее зачитывал Гарри.

— Ничего не происхо… — Дойл осекся.

Над детской площадкой висел портал. Овал окна между мирами был прикрыт завесой, от которой исходило божественное золотистое свечение. По крайней мере, Дойл заявил, что оно наверняка божественное, потому что раньше порталов такого цвета ему видеть еще не доводилось.

Но из портала никто не появлялся.

— Может, это приглашение? — предположил Гарри.

— Я не уверен, что обычный игрок может пройти божественным порталом, — сказал Дойл. — Скорее, его разнесет на атомы.

— Он уменьшается, — заметил Гарри.

Портал стремительно сокращался. Когда он достиг размера обычного позолоченного блюда, из перехода, соединяющего игровой мир с божественным измерением, вылетела обернутая в бумагу половинка кирпича.

Дойл не успел среагировать, и божественное послание ударило его в плечо. Сыщик скривился, столкновение со сверхъестественным отняло от его полоски здоровья добрых тридцать процентов.

А если бы он попал в голову…

Портал закрылся.

— Чувствуете божественное благословение? — поинтересовался Борден, поднимая с земли кирпич.

— Как будто ко мне явился ангел и лягнул меня в плечо, — поделился своими ощущениями Дойл.

Гарри разгладил бумагу, в которую был завернут снаряд и таки обнаружил послание. Там было всего несколько слов, видимо, начертанных рукой самого бога. Судя по почерку, бог или куда-то торопился или в принципе не уделял должного внимания высокому искусству каллиграфии, но Гарри все же удалось из разобрать.

«Занят. Буду позже. Ф. "

Глава 22

— Оставайтесь, так сказать, на линии. Ваш звонок очень важен для нас, — задумчиво произнес Гарри. — Но почему «Ф»?

— Видимо, божественная сущность сильно привязана к своему уникальному игровому классу, которым она обладала в те времена, когда еще не стала божественной сущностью, — объяснил Дойл.

— И что же это был за класс? Фараон? Фанфарон? Фармазон?

— Физрук.

— Что это такое «физрук»?

Дойл объяснил, как мог.

— И какие возможности этот класс ему давал?

— Узкий круг посвященных лиц до сих пор об этом спорит, — сказал Дойл. — Но к единому мнению им прийти пока так и не удалось.

Гарри подошел к центру пентаграммы, поднял с земли божественный артефакт и убрал его в инвентарь. Отпившийся зельем восстановления здоровья Дойл вертел в руках обломок кирпича.

— Хороший жрец наверняка нашел бы в нем следы божественного присутствия, — заметил он, пряча половинку кирпича в карман. — Негоже оставлять такие вещи на детской площадке, кто знает, что они могут сделать с неподготовленным человеком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я в принципе за то, что надо убирать за собой, — сказал Гарри, пытаясь стереть пентаграмму подошвой ботинка. — Итак, мы воззвали к божеству и получили божественный ответ, что же нам делать дальше? Ждать?