Пятая пробирка - Майкл Палмер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Движение на шоссе было оживленным, водители не отличались вежливостью, но скоро Натали оценила, что благодаря годам езды по бостонским улицам оказалась неплохо подготовленной к этому. Несмотря на постоянную напряженность, она успевала рассмотреть и невысокие холмы, и пышную растительность, и причудливые строения. Ботафого являлся, по существу, узким коридором, соединявшим центр города с пляжами Копакабаны и Ипанемы.
Благодаря отличной карте Натали легко преодолела узкие улочки, ведущие к обзорной площадке Пасмадо — единственному туристическому объекту, который она себе обещана посетить, исключая, может быть, только пляжи с восхитительным белым песком. У нее не было желания задерживаться в Рио, и домой она собиралась вернуться, как только выяснит, где на самом деле лечилась и кто ее лечил. Остальные городские диковины, какими бы привлекательными они ни казались, навсегда останутся для нее неведомыми.
Неожиданно нахлынувшая после долгого перелета усталость заставила Натали остановиться недалеко от смотровой площадки, выйти из машины и присесть на скамью, с которой открывался замечательный вид на залив Гуана- бара и статую Христа Спасителя. «Красиво», — отметила она, ощущая в то же время, что все эти красоты ее почти не волнуют.
— И что вы думаете о нашей маленькой статуе? Может составить конкуренцию вашей?
Вздрогнув, Натали обернулась на голос, говоривший по-английски с сильным акцентом. Рядом со скамьей стоял полицейский в форме. Правая рука его покоилась на рукоятке тяжелой черной резиновой дубинки. Он был смуглым, крепко сложенным и выглядел немного театрально из-за своих тонких черт лица и орлиного взгляда темных глаз. На нагрудном кармане был приколот прямоугольник с именем Варгаш.
— Очень красиво, очень трогательно, — ответила Натали. -- А откуда вы узнали, что я американка?
— Вы выглядите, как бразильянка, но рядом с вами лежит одна веская улика, которая с головой выдает, что вы туристка. — Полицейский показал на карту. — А догадка, что любой турист — американец, чаще всего оказывается правильной.
Натали сумела улыбнуться.
— Моя семья родом с Островов Зеленого Мыса. А вы местный полицейский?
— Точнее — военный полицейский.
— А где вы так хорошо научились говорить по-английски?
— Польщен такой оценкой. Я провел год в Миссури, когда учился в школе. А вы давно в Рио?
Натали покачала головой.
— Я даже не доехала до отеля.
— О! Какой у вас отель?
Возможно, она снова вспомнила ночной кошмар с такси, возможно, ей послышалась напряженность в голосе мужчины — явная или мнимая, но внезапно Натали насторожилась. Что ей сейчас меньше всего было нужно, так это заигрывания полицейского.
— «Интер-Континеталь», — солгала она, быстро поднимаясь со скамьи. — Что ж, я, наверное, поеду устраиваться. Всего вам хорошего!
— Вы знаете дорогу? Может, я мог бы...
— Нет-нет, благодарю вас! Мы очень подружились с этой картой.
Она избегала смотреть мужчине в глаза, чтобы не увидеть в них разочарования или, еще хуже, злобы.
— Ладно, — сказал полицейский. — Желаю вам приятно провести время в Рио.
* * *Отель «Руи Мирадор», солидное четырехэтажное здание, оказался, как и обещал справочник, чистым и аккуратным. Что касалось безопасности, клерк у небольшой стойки при входе заверил Натали, что дежурство ведется круглосуточно семь дней в неделю.
— И каждый из нас хорошо владеет вот этим, — добавил клерк по-португальски, гордо помахав большим длинноствольным пистолетом, который вытащил из ящика под стойкой.
Не столь уверенная в системе безопасности отеля, как ей хотелось бы, Натали зарегистрировалась и сама отнесла свой чемодан на четвертый этаж в маленькую комнатку, в которой кроме двух не самых шикарных кроватей почти ничего не было. «Две звезды — это две звезды», — напомнила она себе, предполагая, что со сном будут трудности. Не желая испытывать городское милосердие и гостеприимство, гуляя по улицам поздно вечером, Натали решила, что будет очень благоразумно купить заранее бутылку хорошего местного виски и, наверное, зайти в аптеку.
Когда она приняла душ и переоделась в льняной костюм бежевого цвета и бирюзовую блузку с короткими рукавами, уже был полдень. Джип Натали припарковала на стоянке недалеко от отеля — цели ее сегодняшних визитов находились в пределах пешеходных возможностей. Очень плотное движение также говорило не в пользу поездок на автомобиле. После пожара, несмотря на все тренировки и процедуры, с дыханием еще возникали трудности. Глубокие вдохи были весьма редки и немногочисленны, а потому поистине бесценны. Она могла продлить курс реабилитации еще на две или три недели, но и врач, и психотерапевт дали ясно понять, что и в этом случае ничего нельзя гарантировать, кроме вполне возможного снижения индекса легочной совместимости.
Портье показалось очень странным, что туристка хочет посетить два или три полицейских участка, особенно, когда выяснилось, что она имеет весьма смутное представление о том, что существуют три совершенно разных вида полиции — муниципальная, туристическая и военная. С помощью телефонной книги он нашел адреса участков каждого типа и, отметив их на карте Натали, объяснил, как туда добраться. На самом деле предположения портье были не вполне верными. После возвращения домой Натали выучила все, что нашла в Интернете про бразильское полицейское разнообразие. Факты, которые она сумела добыть, не давали серьезных оснований надеяться на полицию или предположить, что ее похищением в фавелах на севере или востоке от центра города вообще кто-то занимался.
Не имея ни малейшего желания снова столкнуться с полицейским, дежурившим у смотровой площадки Пасмадо, и резонно думая, что он все еще может находиться там, в поисках других туристок, которым может оказать любезность, Натали решила начать с участка военной полиции. Он располагался в одноэтажном здании современной постройки из стекла и кирпича на улице Сан-Клементе. Размером оно было с половину среднего Макдоналдса в Бостоне, и примерно так же заполнено посетителями. Дежурный за стойкой, после того как она попросила его говорить немного помедленнее, направил ее к детективу Перейре, коротышке с сорока фунтами лишнего веса, тонкими усиками и холодной улыбкой. Его английский оказался более или менее приличным, хотя и говорил он с сильным акцентом, но Натали решила не ставить детектива в известность, что ее португальский, вероятно, лучше.
— Да, я вижу, что наш город встретил вас совсем не дружелюбно, — сказал он после того как Натали поведала свою историю и вручила одну из сотни копий изготовленной на компьютере листовки. Она содержала краткую информацию на португальском обо всех событиях, как она их помнила, сопровождавшуюся фотографией самой Натали.
— Я не могу вам передать, какой ужас пережила, когда на меня напали, — закончила она. — Таксист сказал, что собирается отвезти меня в какое-то место, называемое домом любви.
Перейра на это отреагировал, начав печатать на компьютере. Натали ждала, стараясь не слишком пристально смотреть на массивный второй подбородок детектива, превосходивший по размерам первый, настоящий.
— Значит, вы говорите, что об этом преступлении сообщили в полицию? — спросил детектив, закончив печатать.
— Я была без сознания, когда меня нашли, но мне сказали, что именно полиция вызвала скорую помощь, которая и доставила меня в больницу.
— Больницу святой Терезы?
— Именно.
— Но вы связывались с ними по телефону, и они ответили, что о вашем пребывании у них нет никаких сведений?
— После вас я собираюсь посетить больницу и постараться все выяснить.
— И вы уверены, что данные, которые вы мне сообщили, точные?
— Уверена.
Перейра громко вздохнул и похлопал кончиками толстых пальцев по столу.
— Сеньорита Рейес, — сказал он, — мы в военной полиции очень внимательно относимся к людям, в которых стреляли на улицах нашего города, особенно к туристам. Мы должны поддерживать свою репутацию.
Раньше Натали непременно попросила бы детектива уточнить, о какой именно репутации он говорит. Ее поиски в сети во многом пролили свет на роль, которую военная полиция играла в деятельности «эскадронов смерти», а они, как предполагалось, были ответственны за убийство сотен, если не тысяч уличных мальчишек за последние несколько лет, включая печально известную бойню 1993 года, когда перед церковью Канделарии убили восемь и ранили пятьдесят детей.