Омега для волка - Лана Бьякко

– Она мне не жена.

– Что? – удивилась Василиса.

– Она просто мать моего сына, – а за дверью стояла та, что не смогла сдержать слёз обиды от этих слов, хотелось всё крушить на своём пути. Она уже дёрнулась, чтобы ворваться в кабинет, но её остановил Игорь.

– Пусти! – с нажимом сказала Николь.

– Нет, – спокойно и безэмоционально ответил он.

– Пусти, я говорю!

– Тебе лучше вернуться в свою комнату и не злить его, – казалось, что этого молодого мужчину ничего не колышет.

Она зло на него посмотрела, после чего развернулась и ушла. А Игнатов же прекрасно слышал то, что происходило за дверью.

– Разве ты её не любишь? – шёпотом спросила она.

Арсений увидел в её глазах искреннее удивление и детскую непосредственность. Она правда верила в то, что дети могут быть только у любящих друг друга людей. Альфа понимал, почему Волков выбрал её. Понимал, почему много лет назад его волк…

– Ты всё еще продолжаешь жить в сказке, Василиса, – с печалью в голосе произнёс Арсений.

– Я не понимаю…

– Надеюсь тебе и не придётся.

Игнатов передал блокнот своим учёным, предоставляя им возможность наконец-то разобраться с его проблемой. Один день сменял другой. Василиса много времени проводила в компании Игнатова, слушая его рассказы о жизни волков в стае, наблюдая за ним и много размышляя о том, сколько же она упустила в жизни, постоянно находясь в бегах. Девушка уже отпустила свою обиду и злость на него за охоту на неё, но прекрасно понимала, что он опасный человек и убийца. Пусть и не своими руками, но по его команде погибли ребята. Хотя девушка не сомневалась, что и его собственные руки испачканы в крови. Удивительным было то, что по отношению к себе она не чувствовала опасности. Наоборот, девушка ловила себя на мыслях, что рядом с ним ей комфортно, но не спокойно. Что-то будоражит её, что-то в Игнатове вызывает в ней непонятные чувства, которых она боится.

В один из вечеров они сидели в кабинете Игнатова. Василиса по обыкновению читала, альфа же сидел за столом разбирая какие-то бумаги. Девушка не замечала, как он уже продолжительное время наблюдает за ней, записывая на подкорке своего сознания и памяти каждую чёрточку её лица, её движения… И мужчина решил поддаться своему мимолётному порыву, включил музыку и подошёл к ней.

Василиса еле заметно вздрогнула, когда заметила протянутую к ней руку. Она подняла взгляд на Арсения, который смотрел ей прямо в глаза и улыбался уголками губ.

– Не откажи мне в танце, пожалуйста, – уверенно произнёс он, продолжая протягивать руку, но при этом в его голосе не было какого-то превосходства или власти, лишь уважение и искренняя просьба.

Василиса сглотнула ком в горле, явно борясь с желанием согласиться или же отказаться, но по итогу повинуясь порыву, приняла его приглашение.

Посреди кабинета двое. Он и она. Звуки мелодии, чуть хрипловатый голос певца плавно вёл их к танцу. Арсений обнимает её за талию, берёт за руку… Их пальцы соприкасаются, и она оказывается в его объятиях. Они начали двигаться в такт музыке. Двое смотрели друг другу в глаза. И если раньше она могла сказать, что он недурён собой, то приглядевшись, можно было смело говорить, что Арсений Игнатов очень красив. От него исходил приятный древесный аромат, который олицетворял уверенность, мужество и благородство, хоть его и невозможно было отнести к нему, но всё же… Игнатов уверенно вёл её в танце, как и положено настоящему мужчине и партнёру. Красота его движений очаровывала. В этом танце они как будто проживали все те годы погони, что у них были, передавали все свои чувства, которые испытывали. Гнев, ненависть, понимание, уважение, страсть… Эта музыка, эти движения… Они словно были созданы для них. Василиса понимала, что это неправильно, вот так тонуть в этом человеке, в этом чудовище, но чудовище ли..? Тело как будто жило своей жизнью, всецело подчиняясь движениям Арсения. Перемещаясь, выгибаясь и пропуская через себя поток необузданной страстной энергии. Она боялась. Но боялась не мужчину, с которым танцевала и который знал, чего хочет, она боялась себя, боялась того, какие поступки совершает и того, что чувствует.

И вот музыка заканчивается, они останавливаются. Грудь активно вздымается, воздуха катастрофически не хватает, волна чего-то горячего и волнующего поднимается снизу. Сердце бешено бьётся и вот-вот выпрыгнет наружу. Она не может оторвать от него взгляд. Просто магнетизм какой-то… Но вдруг в её памяти всплывает лицо Димы, и девушка резко отталкивается от груди Арсения, пятится назад, в волнующем страхе глядя на него, а потом пулей вылетает из кабинета. Уже находясь в комнате, она прижимается спиной к двери и не может оставить свой взгляд на чём-то одном, в голове полный бардак и вопрос: что она делает? Что это вообще было?

Арсений же так и остался стоять, лишь закрыл глаза, стараясь заново пережить этот танец и ощущения, которые он испытал. За несдержанность он успеет ещё себя отругать, но мужчина не мог отрицать, что его порыв стоил того. Хотя бы на крайнем рубеже своей жизни он может испытать ЭТО чувство. А кто, собственно, ему запретит? Совесть? Он давно запер её под замок. Поэтому он использует любую, даже мельчайшую возможность, испытать то, чего был лишён всю свою жизнь.

Прошла ещё пара дней. Арсений вёл себя обычно, спокойно и уверенно, совершенно не стесняясь и не скрывая того факта, что между ними что-то произошло, а Василиса же старалась делать вид, будто ничего не было. Она почему-то наивно полагала, что если притвориться, что ничего не было, то это просто сотрётся из её жизни. Но девушка просто обманывала саму себя, потому что тело, потому что сердце не забыли.

Она уснула с книгой в руках у камина. Он смотрел на её спокойное и расслабленное лицо. Сейчас омега выглядела такой беззащитной и невероятно красивой, что он не мог перестать смотреть на неё. Её ресницы чуть подрагивали и отдавали лёгкие тени в свете огня из камина. Она спала так безмятежно, подложив ладошку под голову, другой рукой придерживая раскрытую книгу. Альфа аккуратно, чтобы не потревожить, поднял девушку на руки и понёс в комнату. Арсений чувствовал её тёплое дыхание на своей коже, и то, как она медленно выдыхает свой сон. Он смотрел на её лицо, которое было сейчас так близко, и такое по-детски открытое и какое-то… уязвимое. Он старался запечатлеть в своей памяти каждую чёрточку её