Сарматские хроники. Бежать нельзя остаться - Евгения Говоркова-Никифорова

самом деле сильно расстраивала открытая неприязнь Чеславы, но какого-то взаимопонимания всё же хотелось…

…Стемнело на удивление быстро. Солнце, только что висевшее красным шариком над морем, кувыркнулось в воду, и практически сразу сгустились плотные сумерки. Аглая лежала в шатре, гоняя в голове мысли о боярской семье. Что-то у них там явно не ладилось, причём, началось это, по-видимому, задолго до непонятных чувств к ней, внезапно постигших Радомира…

Полог зашевелился, и в палатку вошёл Майпранг, бросив на неё хитрый взгляд. По коже Аглаи немедленно побежали знакомые мурашки. Надо сказать, что последние несколько дней они с вожаком наедине не оставались вовсе. События неслись вскачь, как сумасшедшие: плен, побег, путешествие на драккаре до пустоши, когда они спали прямо на палубе чуть не в повалку…

Она выжидающе смотрела на Майпранга, но тот, против обыкновения, не спешил. Приблизившись, он присел на край ложа, и она подвинулась, давая ему место.

– Ну, и зачем нужны женщины? – даже в полумраке было видно, как сверкнули янтарём его глаза.

Аглая улыбнувшись, приподнялась с постели и потянулась к его губам, однако сармат чуть отстранился, а потом одним движением резко развернул её к себе спиной и придвинулся ближе. В голове Аглаи зашумело. Майпранг, меж тем, чуть распахнув ворот её рубахи, легко коснулся губами мочки уха. Сердце девушки заколотилось, она задышала неровно, пытаясь сдержаться и не броситься ему на шею прямо сейчас. Но это было только начало…

Расстегнув рубаху, сармат медленно спускал её вниз, оглаживая обнажившиеся плечи и грудь девушки и проводя дорожку губами и языком по её спине между лопаток. Когда его руки скользнули ниже, Аглая не выдержала.

– Пранг, не тяни! Не могу больше… , – выдохнула она…

…Они лежали рядом, не в силах выпустить друг друга из объятий. Положив голову ему на грудь, она вдруг вспомнила тот, «свой» мир, где могла только мечтать о чём-то необычном, разрывающем в клочья серую рутину её существования. Сейчас же бесплотные мечты уступили место абсолютно настоящим чувствам, событиям и отношениям. Подумав об этом, девушка тихонько рассмеялась.

– Я сказал или сделал что-то смешное? – мускулистая рука сармата стиснула её плечи.

– Нет, Пранг, – улыбнулась Аглая. – Я просто подумала: как я жила раньше, без тебя? И поняла – никак!…

– Я очень боялся, что не смогу помочь тебе тогда, у князя, – помолчав, вдруг тихо сказал волк.

– А я боялась, что тебя убьют у меня на глазах! – серьёзно промолвила она, прижавшись к нему ещё теснее.

– Аглая, ты когда-нибудь прекратишь читать мои мысли? – возмутился Майпранг.

– Да я только начала… , – лукаво-невинно ответила девушка, спускаясь губами вниз по его животу…

Глава 15

…Пробуждение было неожиданным и неприятным. В соседнем шатре громко и надрывно кричал ребёнок. Ребёнок Радомира…

Наспех одевшись, Майпранг с Аглаей выскочили на палубу. Боярский сынишка, обычно очень спокойный и улыбчивый, сейчас плакал навзрыд, а для этого должны быть серьёзные причины.

Предрассветная мгла клубилась по морю промозглым туманом. Выяснилось, что детский плач разбудил не только их – у входа в шатёр стоял Ятрагор, неподалёку крутилась Орга, а из палаток на носу выглядывали взволнованные волчицы. Кое-кто из волков поднял голову с лавки…

– Что у них там случилось??? – нахмурилась Аглая.

Соваться внутрь не хотелось – она справедливо полагала, что боярыня её может просто выставить вон. Поскольку любого из сарматов Чеслава могла выгнать ещё быстрее, решили зайти небольшой делегацией: Аглая, Майпранг и Ятрагор. Стоя у входа, Аглая предусмотрительно подала голос:

– Радомир, Чеслава, что случилось? Помощь нужна? Мы заходим…

В ответ послышались сдавленные рыдания и гневный шёпот боярыни, которые, однако, перекрыл голос воеводы:

– Заходите!…

В полумраке шатра видна была фигура Чеславы, прижимавшей к себе сына в попытках успокоить – ребёнок плакал, не переставая. Рядом стоял хмурый Радомир, бессильно переминаясь с ноги на ногу.

– Что случилось? – как можно ровнее переспросила Аглая: если боярыня раскричится, то и мальца растревожит пуще прежнего, и толку добиться будет непросто.

Чеслава, на удивление быстро совладав с собой, подняла на неё заплаканные глаза и ответила почти спокойно:

– Не знаю… Ничего не понимаю… Кушал вчера хорошо, спал спокойно, вдруг вскочил и заплакал. Кричит, а за животик тронешь – ножками дрыгает…

Сказанное Аглае очень не понравилось. Симптомы, внезапное начало недуга – уж очень всё это походило на то, что в её прежнем мире и профессии называлось «острый живот»…

– Чеслава, – мягко сказала она. – Позволь, я осмотрю его. Я не причиню вреда…

Боярыня на секунду заколебалась, однако стоящий рядом Радомир положил руку ей на плечо и тихонько сжал.

На улице уже достаточно рассвело, поэтому откинув полог шатра, можно было обеспечить внутри достаточно сносное освещение. Положив мальчика на спину, Аглая придерживая его за плечико, пальцами другой руки начала аккуратно пальпировать маленький животик. Так и есть – справа пониже пупка даже при лёгком прикосновении ребёнок начинал кричать криком. Пара несложных приёмов вероятный диагноз подтвердили.

Аппендицит!!!

Вернув мальчика матери, Аглая молча вышла из шатра и, опершись на борт, уставилась в море. Сзади приблизились Майпранг с Радомиром, Ятрагор, кое-кто из сарматов…

– Говори, Аглая, не молчи! – первым нарушил паузу воевода.

– Хворь там в животе. Плохая. Есть одна дурная кишка маленькая – вот она и болит, – медленно произнесла девушка – как ещё «на пальцах» разъяснить ситуацию, она просто не могла придумать.

– И что делать с этой «дурной кишкой»? Лечить как???

– Никак. Убирать её надо скорее, иначе плохо будет! – насколько будет плохо, если злосчастный мальчишкин аппендикс лопнет прямо в животе, Аглая даже думать не хотела.

– Как же ты её уберёшь, кишку эту? – задал вопрос вожак.

Воевода напряжённо молчал.

– Живот надо резать, больше никак… , – ей очень не хотелось произносить эти слова и, тем более, делать подобные вещи.

Повисла пауза. Боярин, видимо, пытался осознать услышанное и сообразить, как преподнести такое супруге, оставшейся в шатре.

– Ты возьмёшься? – вдруг тихо спросил Майпранг.

– А что, есть другие желающие? – невесело усмехнулась Аглая, в висках которой немилосердно стучало.

– Ятрагор, сможешь снадобье приготовить, чтобы ребёнок уснул? Крепко уснул, очень крепко… , – она подняла взгляд на жреца.

Старик пристально посмотрел ей в глаза и согласно кивнул.

– Орга! Мне потребуется твоя помощь…

***

… – Не дам!!! Не дам, ироды!!! – из шатра Радомира неслись вопли Чеславы. – Погубят кровиночку мою волки проклятые!!!…

Боярыня выскочила на палубу, прижимая к себе орущего уже благим матом сына, и подскочила к Аглае.

– Не смей его больше трогать, ты, выродица! Гульня, шалава сарматская!!! – голос набирал децибелы, срываясь на визгливые истеричные ноты.

Аглая молча развернулась и