Солдат, не спрашивай - Гордон Диксон

— Я прибыл сюда, чтобы предложить вам условия капитуляции… — Генерал замолчал, уставившись на погоны Клетуса. — Я что-то не могу разобрать ваше звание.

— Маршал, — невозмутимо ответил Клетус. — Недавно мы на Дорсае провели реорганизацию и соответствующим образом изменили звания. Маршал Клетус Грэйем.

— О! Генерал Джеймс Ван Дассел. А это полковник Мортон Оффер. Как я уже сказал, мы здесь для того, чтобы предложить вам условия капитуляции…

— Если бы все дело заключалось в условиях капитуляции, едва ли возникла бы необходимость прибывать сюда лично, не правда ли, генерал? — перебил его Клетус, — Думаю, вы отлично знаете, что о капитуляции не может быть и речи.

— Нет? — Ван Дассел недоуменно поднял брови, — Быть может, вы думаете, что у нас здесь только одна дивизия?

— Нет, я знаю, что вас несколько больше, — сказал Клетус, — Точно так же, как вы отлично знаете, что внутри вашего кольца больше пяти тысяч гражданских лиц.

— Да. И вы отвечаете за них, — поспешно продолжил Ван Дассел. — Должен предупредить вас, что, если они хоть как-нибудь пострадают, либеральные условия капитуляции, которую мы хотим вам предложить…

— Не испытывайте моего терпения, генерал, — снова прервал его Клетус. — Мы будем держать этих жителей в качестве заложников на случай враждебных действий с вашей стороны. Так что не будем тратить время на обсуждение чепухи насчет капитуляции. Я ждал вас здесь, чтобы сообщить о том, что в ближайшем будущем собираются предпринять Передовые объединенные сообщества по отношению к Уотершеду и шахтам. Как вы, несомненно, знаете, эти шахты разрабатываются на земле, купленной Сообществами Брозы. Наши экспедиционные силы уже уведомили ПОС, что шахты снова являются их собственностью, и мне сообщили, что первые соединения регулярных войск Сообществ начнут прибывать сюда к восемнадцати ноль-ноль, чтобы сменить моих людей и остаться здесь в качестве постоянной армии…

Клетус замолчал.

— Никакая армия в город не войдет, — спокойно предупредил Ван Дассел.

Советую вам поговорить с вашими руководителями, прежде чем вы предпримете какие-либо попытки этому помешать, — заявил Клетус. Повторяю, мы будем держать жителей заложниками, чтобы ваши войска не делали глупостей.

— Я не собираюсь терпеть этот шантаж, — произнес Ван Дассел. — Я буду ждать сообщения о вашем решении сдаться в течение следующих двух часов.

— А я, как уже говорил, — возразил ему Клетус, — считаю, что вы несете ответственность за любые враждебные действия со стороны вашей армии, пока регулярные войска Передовых объединенных сообществ не прибудут, чтобы сменить нас.

Обменявшись этими заявлениями, они вежливо расстались. Ван Дассел и его полковник вернулись к брозанским войскам, окружающим город. Клетус пригласил Суахили и Арвида позавтракать с ним.

— А что, если он решит атаковать нас до того, как прибудут войска ПОС? — осведомился Суахили.

— Не решит, — покачал головой Клетус. — Он и так уже оказался в нелегком положении. Политики Брозы еще спросят его о том, как он допустил, что мы заняли Уотершед и шахты. Может быть, ему и удастся выпутаться из этой ситуации и спасти свою карьеру, но только в том случае, если у брозанцев никто не пострадает. Ван Дассел знает, что я понимаю это так же хорошо, как и он, поэтому он не станет испытывать судьбу.

Ван Дассел действительно ничего не предпринял. Подразделения, окружавшие Уотершед, не двинулись с места, когда истекло указанное время и стали прибывать войска Передовых объединенных сообществ. В течение следующей ночи генерал тихо отвел своих людей и технику. Утром, когда приземлившиеся на окраине города солдаты принялись устраивать лагерь, в пределах двухсот миль не было ни одного брозанца.

— Отлично сработано! — с энтузиазмом воскликнул Валько, прилетевший в Уотершед с последним самолетом. — Вы и ваши дорсайцы совершили чудо. Теперь можете оставить город, когда захотите.

— Как только нам заплатят, — ответил Клетус. Балько слабо улыбнулся.

— Я так и подумал, что вы захотите получить свои деньги, — сказал он, — Поэтому я привез все с собой.

Он поднял на стол небольшой дипломат, вынул из него документ, освобождающий дорсайцев от обязательств, передал его Клетусу, затем принялся доставать золотые сертификаты и складывать их в стопку.

Клетус не обратил никакого внимания на бумагу и внимательно наблюдал за тем, как растет гора сертификатов. Когда Валько наконец остановился и, широко улыбаясь, посмотрел на него, ответной улыбки не последовало. Вместо этого Клетус покачал головой.

— Это меньше половины того, что предусмотрено нашим соглашением, — заметил он.

Валько продолжал улыбаться:

— Верно. Но, согласно первоначальному соглашению, мы предполагали нанять вас на три месяца. Как оказалось, вам повезло, и вы добились своей цели менее чем за неделю и только с четвертой частью нашей армии. Мы платим жалованье за участие в боевых действиях в течение недели тем пятистам наемникам, которые участвовали в операции, плюс обычное жалованье всей вашей армии до конца месяца — в качестве премии.

Клетус посмотрел ему в глаза. Улыбка исчезла с лица ньютонца.

— Я уверен, что вы помните так же хорошо, как и я, — холодно произнес Клетус, — что по соглашению каждый из двух тысяч наших людей должен получить трехмесячное жалованье за участие в боевых действиях. И совсем ничего не получить, если нам не удастся вернуть вам стибнитовые шахты. Сколько человек мне потребуется для этого и сколько времени это займет — касалось только меня. Я требую полную плату за три месяца для всей армии. Немедленно.

— Об этом не может быть и речи, — повысил голос Валько.

— Я так не думаю, — хладнокровно заявил Клетус. — Возможно, мне следует повторить вам то, что я сказал генералу Ван Дасселу, командующему брозанских войск: я буду держать гражданское население Уотершеда в качестве заложников на случай враждебных действий с его стороны. Наверное, стоит напомнить вам — и я и мои люди все еще не отпустили этих заложников, только теперь — на случай враждебных действий с вашей стороны.

Лицо Валько стало странно неподвижным.

— Вы не тронете гражданских, — проговорил он после паузы.

— Генерал Ван Дассел полагал, что трону, — ответил Клетус, — А теперь я лично даю вам слово дорсайца — а это слово со временем будет значить больше любого подписанного контракта, — что ни один гражданский не пострадает. Но хватит ли у вас смелости поверить мне? Если я лгу и захват шахт включает кровавую баню для местных жителей, ваши шансы на возможное со временем соглашение с Брозой относительно этих шахт рассеются как Дым. Сейчас вы держите птичку в руках и надеетесь на переговоры, а вместо этого можете остаться один на один с колонией, которую будет интересовать только месть — месть за действия, которые осудят все цивилизованные сообщества.

Валько смотрел на него, не отрывая глаз.

— У меня с собой больше нет сертификатов, — выговорил он наконец.

— Мы подождем. — Клетус был спокоен, — Вы можете слетать назад и вернуться сюда самое позднее к полудню.

Ссутулившись, Валько вышел. Уже поднимаясь по ступенькам трапа на самолет, который должен был доставить его в Бэйль, он остановился и, повернувшись к Клетусу, злобно прошипел:

— Вы думаете, что вам удастся проложить себе дорогу через новые миры. Что ж, возможно. На какое-то время. Но в один прекрасный день все, что вы построили, рухнет вам на голову.

— Увидим, — улыбнулся Клетус.

Он наблюдал, как закрылась за Валько дверца люка и самолет взмыл в небо Ньютона. Затем обратился к стоящему рядом Арвиду:

— Между прочим, Арв, Билл Этайер хочет иметь возможность изучать мои тактические и стратегические приемы. Поэтому, как только мы вернемся на Дорсай, он сменит тебя в качестве моего адъютанта. Мы найдем для тебя отряд, участвующий в боевых действиях. В любом случае тебе пора набираться боевого опыта.

Не дожидаясь ответа Арвида, он повернулся к нему спиной и отошел; мозг его уже занимали другие проблемы.

Глава 22

— Ваши цены, — заявил Иаков Десница Божия, глава Первой воинствующей церкви двух соседних планет, Гармонии и Ассоциации, — неслыханные.

Иаков Десница Божия был маленьким хрупким человеком средних лет, с редкими седыми волосами. В своем тесном черном джемпере и узких брюках — обычной одежде тех, кто принадлежал к сектам фанатиков, колонизировавших Гармонию и Ассоциацию, — он казался еще более хрупким. В первые мгновения он производил впечатление совершенно безобидного человека, но одного взгляда его темных глаз или произнесенного им слова было достаточно, чтобы рассеять эту иллюзию. Становилось ясно, что он один из тех редких людей, в ком горит неугасимое пламя веры, — только пламя, не угасавшее в Иакове Деснице Божией, было источником горя и факелом ужаса для нечестивых. К нечестивым же, по мнению Иакова, относились все те, чьи взгляды хоть в чем-то отличались от его собственных. Сейчас он сидел за абсолютно пустым столом в своем кабинете, в Правительственном центре Гармонии, впившись глазами в расположившегося напротив Клетуса.