Влюбленный скрипач (сборник) - Доктор Нонна

Выручила, как всегда, мама.

– Чайку? Кофейку? Пошли-пошли за стол. Павлуша, помоги! – засуетилась она. – А там, в сумке, что? Никак подарки?

– Бабушка, посмотри, сколько моделей они привезли! – повеселел Павлик, увидев наконец содержимое сумки.

– Не «они», а мама и… Юрий! – улыбнулась Мария Александровна. – Ребенок остается ребенком. – Она обняла дочь. – Рожать-то когда?

– В ноябре.

– Дай-то бог, чтобы все было хорошо!

Уехали они, когда стемнело, а Павлуша заснул. Весь вечер взрослые пытались создавать иллюзию благополучной семьи.

Вытянув отекшие ноги в удобной машине и прикрыв глаза, Саша спросила:

– А Павлик будет видеться с нашим ребенком?

– Не знаю. Как бы потом малыш не заложил нас дедушке.

– Да. Я не подумала. А он на роды точно приедет?

– Наверняка! Но ты молодчина, вжилась в роль.

– Отец все равно может…

– Не думай так! Мысль – она материальна. Чем позже «твой папочка» приедет, тем выгоднее для нас…

Анастасия родилась восемнадцатого ноября. Роды, длившиеся более двух суток, были очень тяжелыми. Саша так тужилась, выталкивая девочку, которая не хотела появляться на свет, что сосуды на лице и в глазах полопались. Хорошо, что происходило это в Швейцарии, где все было на высочайшем уровне. Девочка родилась с весом четыре с половиной килограмма и ростом пятьдесят два сантиметра. Об этом сразу сообщили дедушке, но, ко всеобщей радости, он не приехал.

– Когда сына родишь – вырвусь обязательно! Не обижайся – бизнес! – сослался на свою занятость он, а сам улетел в Австралию на какую-то особенную рыбалку.

– Ну, Сашка, ты везучая! Пронесло! – Юрий поцеловал ее и стал разглядывать крохотную девочку: рыжий пушок на головке, длинные реснички, маленькие розовые ушки и чавкающий ротик. Это был первый ребенок Юрия, но новоиспеченный папаша ничего не почувствовал к дочери.

– Она похожа на тебя! Скажем, что малышка – вылитая бабушка Вера! Тесть никогда не видел мою маму даже на фото.

Саша кивнула, соглашаясь. Она была еще очень слаба, и ей сильнее, чем когда-либо, хотелось настоящего домашнего тепла и ласки.

– До двух лет детки не помнят ничего. Может, мы с Настюшей хотя бы несколько дней в неделю будем жить у моих? Очень хочется к маме, прямо сейчас.

– Знаешь, сначала вернемся, чтобы все увидели вас, а потом… короче, я разрешаю!

– Спасибо!

– Теперь, как очухаешься, мальчика будем делать! – новоявленный отец был полон планов.

Саша благоразумно промолчала, думая о тех счастливых днях, которые она проведет с Павликом и мамой. Ей стало так спокойно!

– Кормить будете? – заглянула в палату круглолицая, улыбчивая медсестра.

Саша закивала, собираясь сказать, что молоко уже пришло, но неожиданно услышала резкий, категоричный голос Юрия:

– Нет. Мы решили, что искусственное вскармливание лучше.

Саша растерянно захлопала глазами. Когда был маленьким Павлик, кормление всегда доставляло ей особенное удовольствие. Такая горячая волна ни с чем не сравнимой любви и нежности захлестывала ее, когда сын, раскрыв ротик, тыкался крошечным личиком в грудь, ища сосок, а отыскав, начинал самозабвенно чмокать губками. Именно тогда Саша понимала, какое это счастье – быть матерью.

– Я бы…

– Мы так решили! – жестко повторил Юрий.

Девочку унесли на кормление.

– Послушай, Саша! Она никогда бы не портила грудь ради ребенка.

– Но ведь отец не увидит меня голую!

– Зато прислуга расскажет, вернее, доложит ему обо всем!

…Неожиданно после рождения Анастасии в доме среди слуг у Саши появилась подруга. Это была тридцатидевятилетняя женщина, домоправительница Елена Викторовна. Выяснилось, что за сухой, невыразительной внешностью скрыта тонкая, отзывчивая душа. Впоследствии Елена Викторовна рассказала Саше, что ее дочь умерла в восемь лет от лейкоза. С мужем женщина развелась, когда девочке было три года. Много лет назад Елена Викторовна работала переводчицей. А после перестройки, когда жизнь в России перевернулась с ног на голову, вынуждена была оставить любимую профессию. Сначала она устроилась на должность домоправительницы у отца Александры Степановны, а потом, когда та вышла замуж, отправилась вслед за хозяйкой.

Конечно, Елена Викторовна поняла, что из Киева с Юрием приехала другая женщина, но домоправительнице нужна была хорошая работа, как и другим, служащим в этом доме. Потому, если кто-то и догадался о подмене хозяйки, то все молчали. Юрий хорошо платил, а после приезда Саши увеличил всем оклад. Когда Саша вернулась домой с Настенькой, Елена Викторовна окончательно оттаяла. Она обняла Сашу и поцеловала.

– Поздравляю вас! Если что-то понадобится, я готова все время – двадцать четыре часа в сутки!

Конечно, Саша была очень растрогана этим порывом, но даже не предполагала, что житейский опыт и знания Елены Викторовны действительно ей помогут.

Когда Насте исполнилось восемь месяцев, у нее случился ложный круп. Няня, сама Саша и все остальные в доме растерялись. Ребенок начал синеть и задыхаться. Только Елена Викторовна не поддалась всеобщей панике. Она взяла девочку на руки, подошла к окну и распахнула его настежь. Холодный ночной воздух спас ребенка. Потом приехала «Скорая»…

Когда опасность миновала, Саша, шатающаяся от усталости и пережитого волнения, подошла к Елене Викторовне и крепко ее обняла.

– Спасибо!

– Я свою дочь не спасла…

Они проговорили всю ночь. Елена рассказала о своей жизни, Саша тоже открылась новой подруге.

– У нас с тобой много общего. – Женщины перешли на «ты».

– Что именно? – удивилась Саша.

– Мы обе живем чужими жизнями. Я – вашей, а ты – жизнью Александры Степановны.

С тех пор тайн у Саши от Лены не было, и это скрашивало ее одинокую, несмотря на появление дочери, жизнь. Именно Лена разворошила воспоминания о Давиде, а однажды сказала:

– Ты до сих пор любишь этого человека, Сашенька. Найди его!

– Он в тюрьме, Лена.

– Не факт. За любовь надо бороться.

– Поздно. Юра не позволит мне этого сделать… Он теперь легко может манипулировать мной. У нас ведь дочь.

– Ну а если все-таки попытаться? Знаешь, подруга, живем один раз!

– Нет, мой папа говорил: «Умираем один раз, а живем каждый день!»

Но мысли о Давиде по-прежнему грызли Сашу, как черви сладкую, переспевшую грушу. И однажды она решилась позвонить Толику.

– Привет, Анатолий! Не узнал меня? Я… Саша.

– Здравствуйте! – Саша почувствовала, что он не хочет с ней говорить.

– Я не вовремя?

– Да!

– Понимаю. Не буду вас отвлекать, скажите только, Давид здоров?