Раскаявшийся муж (СИ) - Андерс Наташа

— Где Кайла? — обеспокоенно спросила она.

— Днем мне пришлось поехать в офис на срочную встречу, и вместо того, чтобы отвезти ее в детский сад, я подумал, что ей будет приятно провести время с Рисом, так как у Лизы сегодня выходной. Когда я заехал за ней через пару часов, она еще не была готова закончить играть. Лиза предложила, чтобы Кайла осталась у них на ужин. Я оказался не у дел и подумал, что ты, возможно, захочешь перекусить.

Бронвин очень хотелось согласится, но они только что развелись, и совместный ужин казался шагом в неверном направлении. С переезда прошло две с половиной недели, и она успела привыкнуть к новому распорядку: утром, после завтрака, она завозила Кайлу к Брайсу, ехала на учебу и, если нужно на работу, а вечером, перед ужином, Брайс привозил Кайлу обратно. По пятницам Кайла оставалась ночевать у отца, а половина субботы и воскресенье было временем Бронвин. Они с Брайсом видели друг друга только несколько минут, когда передавали Кайлу, и время от времени Брайс посылал ей эсэмэску днем. Вот и все общение. Для всех это было своего рода компромиссом.

— Думаю, что ради Кайлы мы должны хотя бы попытаться стать друзьями, — сказал Брайс. — В конце концов, это всего лишь ужин.

— У нас никогда не получалось просто поужинать, — заметила Бронвин.

— Пожалуйста. — Он умоляюще поглядел на нее.

Бронвин говорила себе, что сделает это ради Кайлы, но знала, что лжет самой себе. На самом деле она просто не могла устоять перед мыслью провести с Брайсом время наедине. Он был ее слабостью, которую она и хотела, и не хотела преодолеть.

— Хорошо. — Она оглядела пустой магазин. — Я запру все, и мы пойдем.

Она следовала на машине за автомобилем Брайса и громко рассмеялась, узнав знакомый маршрут. "Джино" был ее любимым рестораном, когда они только начали встречаться. В те первые дни она настаивала на том, чтобы ходить в немецкие ресторанчики, и часто предлагала "Джино" из-за его доступности. Еда была хорошей, а атмосфера теплой и уютной. Они перестали приезжать сюда после помолвки, и Бронвин почти забыла о его существовании. Удивительно, что Брайс помнил.

– “Джино”? — Бронвин лучезарно улыбнулась.

— Я подумал, что ты будешь рада, — тихо ответил Брайс и оглянулся на Кэла, который, как обычно, стоял позади и острым взглядом оценивал обстановку вокруг.

Кэл подтвердил кивнул, развернулся и пошел обратно к машине.

Брайс уверенно положил руку на поясницу Бронвин и повел в маленький ресторанчик. Там было все, как прежде — шумно, хаотично и полным-полно смеющихся людей. Молодая официантка провела за отгороженный столик в глубине зала и с улыбкой подала потрепанные меню в кожаных переплетах.

— Я вернусь через несколько минут, чтобы принять ваш заказ на напитки, — бодро сказала она, зажигая обязательную свечу в центре круглого стола.

В их углу было довольно темно, и Бронвин беспокоилась, что Брайса не сможет читать по губам.

— Может тебе нужно больше света? — спросила она на языке жестов.

Брайс покачал головой.

— Я прекрасно тебя вижу. — Он улыбнулся и скользнул взглядом по ее губам, словно ласкал их.

Бронвин покраснела, в груди стало жарко.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Брайс заговорил первым.

— Тебе нравится новый дом?

— Конечно. Но Кайла по-прежнему плохо спит по ночам.

— Поэтому она такая беспокойная. — Он понимающе улыбнулся. — Она скоро привыкнет.

Официантка вернулась за их заказами, и после того, как они определились с напитками, Брайс обратился к Бронвин с новым вопросом:

— А как ты привыкаешь к своему новому образу жизни?

— Это не так уж сильно отличается от жизни в Плеттенберге. За исключение того, что у нас сейчас есть деньги, мне не нужно много работать, и я больше не беспокоюсь о Кайле, когда оставляю ее. — Бронвин самоуничижительно рассмеялась и покачала головой. — Ладно, это сильно отличается от нашей жизни в Плеттенберге. В любом случае, я скучаю по дочке, конечно, но я знаю, что она с тобой и что она в безопасности.

— Правда? — пробормотал Брайс, не сводя глаз с ее губ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Конечно, — беззаботно ответила она. — Не знаю, говорила ли я это раньше, но ты отлично с ней ладишь.

— Я никогда не думал, что справлюсь. — Брайс неловко заерзал на стуле. — Быть рядом с детьми… это выходило за пределы моей зоны комфорта. Мне они нравятся, но я не всегда чувствую себя…

Бронвин наклонилась вперед, чувствуя, что он очень тщательно обдумывает свои следующие слова.

— …уверенным рядом с ними, — тихо закончил он.

Бронвин была сбита с толку. Она долго смотрела на Брайса, прежде чем покачать головой.

— Я не совсем понимаю. Ты имеешь в виду уверенность в своей способности позаботиться о них?

— Да, а так же я не доверяю себе: боюсь потерять самообладание рядом с ними.

Бронвин интуитивно поняла, что это трудная тема для Брайса и решила действовать очень осторожно.

— Кайла любит испытывать мое терпение, и я несколько раз выходила из себя. Но все дело в том, как справляться с ситуацией. Ты, уж прости за откровенность, слабак, когда дело касается нашей дочери. — Она улыбнулась. — Кайла знает, что с тобой ей сойдет с рук гораздо больше, чем со мной.

Официантка вернулась с напитками и спросила, готовы ли они сделать заказ. Оба бросали виноватые взгляды на меню, которые даже не открывали, быстро выбрали блюда и продиктовали девушке.

Бронвин посмотрела на Брайса, ожидая, что он продолжит с того места, на котором их прервали.

Брайс сделал глоток красного вина, словно нуждался в “жидком мужестве” и только потом встретиться с ней взглядом.

— Ты была права, когда обвинила меня в том, что я многое скрывал от тебя, — сказал он, удивив ее тем, что перевел разговор в совершенно другое русло. — Я скрывал то, что, как мне казалось, тебе знать не обязательно. То, что я думал, ты сочтешь слабостью. То, в чем мне было слишком стыдно признаться. В твоих глазах я был героем, рыцарем на белом коне, и благодаря этому я чувствовал себя суперменом, способным победить зло и спасти мир. Это опьяняло, Брон. Ведь себя я всегда считал не героем, а злодеем. Именно поэтому вместо того, чтобы рассказать тебе все, я позволил тебе думать, что я — идеальный мужчина. Я потратил два года, пытаясь поддерживать эту иллюзию, и пытаясь оправдать неверное мнение, которое у тебя сложилось обо мне. Когда в офисе что-то шло не так, я скрывал это от тебя. Я справлялся с этим в одиночку, и не позволял своим проблемам влиять на нашу жизнь.

Бронвин была ошеломлена его признанием и помедлила, собраясь с мыслями, прежде чем ответить.

— Я никогда не ожидала, что ты будешь идеальным героическим мужем. Я влюбилась в мужчину, а не в супергероя.

— Ты не знала меня настоящего. — Брайс тяжело вздохнул. — Вот почему я должен был подписать бумаги о разводе. Я хотел дать тебе шанс узнать меня получше. Недостатки и все такое. Я хотел, чтобы мы начали все по новой, чтобы мы вернулись к началу наших отношений. Я хотел, чтобы этот ужин стал для нас новым стартом.

— Итак, позволь мне уточнить: ты согласился на развод, потому что хотел, чтобы мы снова начали встречаться? — недоверчиво спросила Бронвин.

— В основном… да.

Она почувствовала, что у нее вот-вот взорвется мозг. Она даже поднесла руку к лицу, почти уверенная, что из носа и ушей у нее валит пар, словно она какой-то обезумевший мультяшный персонаж. К сожалению, официантка выбрала именно этот момент, чтобы вернуться, и Бронвин пришлось нетерпеливо ждала, пока девушка выкладывала на стол перед ними обжигающе горячие, ароматные тарелки с пастой и хрустящим чесночным хлебом. Как только официантка ушла, Бронвин снова обратила хмурый взгляд на Брайса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И после всех эмоциональных потрясений последних месяцев ты правда думал, что я соглашусь на этот план? — спросила она, изо всех сил стараясь обуздать свой гнев.

— У меня нет плана, — тихо ответил Брайс. — Я просто надеялся, что ты поймешь, чем я руководствовался.