Темный карнавал - Рэй Брэдбери

Один из клиентов помоложе принялся остругивать палочку перочинным ножом.

– А забавно, как мы смеемся над Чудаком. Мы ведь боимся его, в глубине-то души. Ну, то есть мы не хотим верить, что он на самом деле покойник. Боимся поверить. Вот если бы это наверняка выяснилось, мы б до смерти перепугались. Поэтому мы над ним и смеемся. Мы говорим, пусть он себе валяется. Вреда-то от него никакого. Он просто есть, и точка. Но я заметил, что Док Хадсон никогда не пытается послушать сердце Мартина своим стетоскопом. Готов спорить, Док боится, что он может ничего не услышать.

– Боится, что может не услышать!

Смех. Симпсон хохотал, щелкая ножницами. Двое бородачей смеялись нарочито громко. Смех скоро смолк.

– Ну ты и шутник! – сказали все, хлопая себя по костлявым коленям.

А мисс Велдон… Мисс Велдон продолжала обрабатывать ногти клиента.

– Он встает!

Все кинулись к широкой витрине, чтобы посмотреть, как Чудак Мартин поднимается на ноги.

– На одно колено встал, теперь на другое. А вон кто-то протянул ему руку…

– Это мисс Велдон. Эк она прытко добежала!

– Который час?

– Пять. Выигрыш мой, ребята.

– Эта мисс Велдон и сама малость не в себе. Это надо же, ходить за таким мужиком, как Чудак…

Мистер Симпсон щелкнул ножницами.

– Она сирота и потому тихоня. Ей нравятся молчуны. А Чудак, он ведь почти ничего и не говорит. Ну просто прямая противоположность нам, грубым мужланам, верно, парни? Мы слишком много болтаем. Мисс Велдон наши разговоры не по нутру.

– Они уходят, оба, мисс Велдон и Чудак Мартин.

– Послушай, Симп, а может, стоит снять над ушами немного 6ольше, а?

Малыш Чарли Биллоуз скакал по улице, пиная красный резиновый мяч. Золотая челка то и дело падала на его голубые глаза. Мальчик увлеченно гнал мяч, высунув кончик языка. Мяч укатился и остановился у ног Чудака Мартина, который уже снова занял свое место на дегтярной бочке. Мисс Велдон была поблизости, в бакалейной лавке, – делала покупки к ужину и складывала в корзину банки с консервированными овощами и супами.

– Можно, я заберу свой мячик? – спросил малыш Чарли Биллоуз.

Ему пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть в лицо Чудака Мартина, потому что Мартин был ростом шесть футов два дюйма. Поблизости не было никого, кто мог бы их слышать.

– Можешь ли ты забрать свой мячик? – с запинкой повторил Чудак Мартин.

Казалось, он вертит вопрос в голове так и эдак. Его невыразительные глаза оглядели Чарли, будто он был комком глины.

– Ты можешь забрать свой мячик. Да, бери его.

Чарли медленно наклонился, схватил ярко-красный резиновый шар и так же медленно распрямился, поглядывая на Мартина так, будто боялся выдать некий секрет. Мальчик поглядел налево, потом направо, потом – в худое пергаментно-желтоватое лицо Мартина.

– А я что-то знаю.

Чудак Мартин наклонил голову и посмотрел на него сверху вниз.

– Ты что-то знаешь?

Чарли заговорщицки подался вперед.

– Вы – мертвый.

Чудак Мартин не шелохнулся.

– Вы и в самом деле мертвый, – прошептал Чарли Биллоуз. Но об этом знаю только я один. Я верю вам, мистер Чудак. Я как-то раз сам пробовал. Пробовал умереть. Это трудно. Надо очень стараться. Я целый час пролежал на полу. Но я моргнул, потом у меня живот зачесался, пришлось почесать. А потом я встал. Почему? – Он уставился на носки своих ботинок. – Потому что мне захотелось в туалет.

На мертвенно-бледном длинном и худом лице Чудака Мартина медленно проявилась понимающая улыбка.

– Надо очень стараться. Нелегко.

– Я иногда думаю о вас, – сказал Чарли. – Я вижу, как вы ходите мимо нашего дома, иногда в два часа ночи, иногда в четыре. Я просыпаюсь и знаю, что вы где-то поблизости. Я знаю, что надо выглянуть в окно. Я выглядываю и – опля! – вот и вы, шагаете себе и шагаете. Только вряд ли вы идете куда-то.

– Идти некуда. – Чудак Мартин сидел, сложив угловатые, мозолистые руки на коленях. – Я пытаюсь думать о… месте… куда пойти… – Он запнулся, словно лошадь, которой натянули удила. Но думать очень тяжело. Я пытаюсь и… пытаюсь. Бывает, я почти что понимаю, что делать, куда идти. Потом забываю. Однажды мне пришла мысль пойти к врачу, чтобы он подтвердил, что я мертвый, но почему-то, – Мартин выговаривал слова медленно, его голос был хриплым и низким, – я к нему так и не дошел.

Чарли посмотрел ему прямо в глаза.

– Если хотите, я отведу вас.

Чудак Мартин бездумно смотрел на заходящее солнце.

– Нет. Я устал-утомился, но я… подожду. Теперь, когда я зашел так далеко, мне любопытно посмотреть – а что будет дальше? Наводнение, которое смыло мою ферму и унесло всю мою семью, затянуло меня вниз, как куренка, и вода наполнила меня, будто термос. Но я пошел и как-то вышел на сушу. Однако я знал, что мертв. Ночами, лежа в своей комнате, я прислушиваюсь, но не слышу, чтобы кровь билась в моих жилах – ни в висках, ни в груди, ни в запястье, хотя я лежу тихо, как дохлый сверчок. Внутри меня ничего нет, только темнота, покой и понимание. Но должна же быть какая-то причина, почему я все еще хожу. Наверное, это оттого, что был еще совсем молод, когда умер. Мне было всего двадцать восемь, и я еще не успел жениться. Как-то не собрался. И вот я хожу, подрабатываю на дурацких работах, коплю деньги, потому что мне не надо есть… да что там, я попросту не могу есть! Но порой присутствие духа оставляет меня и все кажется настолько бессмысленным, что я ложусь в канаву в надежде, что меня заколотят в сосновый гроб и закопают навсегда. Но в то же время я не хочу, чтоб так было. Мне нужно что-то еще. Я каждый раз знаю, когда мисс Велдон пройдет мимо, и я любуюсь, как ветер треплет ее волосы, будто серо-коричневые перышки…

Он вздохнул и умолк.

Чарли Биллоуз из вежливости подождал минуту, потом кашлянул и побежал прочь, пиная мяч.

– До свидания! – крикнул он на бегу.

Чудак уставился на то место, где только что стоял мальчик. Пять минут спустя он моргнул.

– А? Здесь кто-то есть? Кто-то что-то сказал?

Мисс Велдон вышла из бакалейной лавки с корзиной, полной продуктов.

– Не хочешь проводить меня домой, Мартин?

Они брели по улицам в благословенном молчании, и мисс Велдон старалась идти не слишком быстро, чтобы Мартин, который старательно переставлял ноги, поспевал за ней. Ветер шумел в кронах кедров, вязов и кленов, и шелест листьев сопровождал их повсюду. Несколько раз Мартин разлеплял губы и косился на свою спутницу, но потом снова закрывал рот и устремлял взгляд вперед, словно рассматривал что-то в миллионе миль от них. Наконец он произнес:

– Мисс Велдон?

– Да, Чудак?

– Я все откладывал и откладывал деньги. И у меня накопилась кругленькая сумма. Я трачу очень мало, почти ничего не покупаю, и – вы не поверите – я собрал тысячу долларов. Может быть, даже больше. Иногда я пересчитываю свои деньги, но устаю и не могу досчитать. И… – Мартин вдруг посмотрел на нее озадаченно и не много сердито. – Что вы во мне нашли, мисс Велдон? – резко спросил он.