Охота на кощея - Алекс Рудин

него ведьма! Кузьма её на рынок за крупой отправил, а она сбежала! Бросилась к стражникам, кричит: «Похитили!» А имени своего не помнит, где живёт — не знает! Стражники её ко мне и привели. И пришлось нам Кузьму искать! Да! Так он, подлец, чуть стражника не околдовал!

Тут Никита Ильич окончательно развеселился.

— За похищение человека у нас десять лет темницы полагается! Так что сидеть теперь Кузьме двести лет с хвостиком! Считай — половину молодости в темнице проведёт. И за дело, за дело! Но…

Никита Ильич с кряхтеньем наклонился и ткнул пухлым пальцем в чёрное пятно, которое расползлось по нижней доске стены.

— Не в таких же условиях! — закончил начальник темницы. — Видите? Это плесень! Вот! Кузьму мы ловили, а плесень, значит, ловить не надо! Она сама сюда лезет!

Никита Ильич выпрямился, держась за широкую поясницу.

— Держать постояльцев в таких условиях я не имею права. И получается, что все домовые пойдут домой. Кроме Кузьмы, конечно!

— А может, и я домой? — печально спросил Кузьма.

— Ну, что ты, милый! — воскликнул Никита Ильич. — Куда ты пойдёшь? Ты же опять людей начнёшь похищать! Одному-то тебе невмоготу!

— Невмоготу, — вздохнул Кузьма.

— Вот!

Начальник темницы поднял указательный палец к потемневшему кирпичному потолку

— Так что посадим мы тебя, милый, к кому-нибудь другому! Выберем камеру посуше, а соседей — повеселее! А эту камеру запрём, и пусть она до весны стоит пустая. А если нам Василий Михайлович ещё какого-нибудь преступника поймает — мы его сразу и отпустим! Потому что сажать его будет некуда!

Тут Никита Ильич повернулся к остальным домовым. Домовые стояли, не дыша. Глаза их горели надеждой.

— Собирайтесь, соколики! — скомандовал Никита Ильич. — Берите вещички, и по домам! Да, а Сенька где?

Домовые потупили глаза.

— Спит он, — еле слышно вздохнул один.

— Днём? — удивился Никита Ильич.

— Заболел, — печально кивнул другой домой.

— Да вы что! — воскликнул Никита Ильич. — А ну-ка!

Он проворно метнулся к одной из печек и заглянул за неё.

— Сеня! Ты жив?

Из-за печки послышалось неразборчивое бормотание, перешедшее в протяжный стон.

— Сеня! — голос Никиты Ильича звучал удивлённо.

Наконец, начальник темницы появился из-за печки. На руках он бережно, словно ребёнка, держал небольшое лохматое тельце. От тельца крепко пахло луком и самогоном.

— Подержи-ка Василий Михайлович!

Никита Ильич пихнул домового Сытину.

Домовой безвольно свесил голову и сказал:

— Бу!

— Бля! — выругался Сытин и отодвинул домового как можно дальше от себя.

Никита Ильич снова вынырнул из-за печки. В одной руке он держал примитивный самогонный аппарат, сделанный из двух мисок, склеенных между собой хлебным мякишем. Другой рукой прижимал к пухлому боку стеклянную бутыль с весело булькающей брагой.

— Вот стервец! — восхищённо покрутил головой начальник темницы. — Под самым носом у меня ухитрился.

Остальные домовые мрачно глядели на похрапывающего Сеньку.

— Это к нему хозяева на свидание приходили! — ворчливо сказал Кузьма.

— А вы как будто ничего и не заметили! — усмехнулся Никита Ильич.

— Так мы думали…

— Знаю я, что вы думали! Сенька самогон гнал, а вы угощения ждали. А тут мы, так? Припёрлись не вовремя и весь праздник вам испортили.

Никита Ильич весело посмотрел на меня.

— А всё потому, Немой, что у меня нюх! Не хуже, чем у Сытина. Я всякие неожиданности за неделю чую!

Он снова повернулся к ожидающим своей участи домовым.

— Повезло вам, милые! Или не повезло, тут как посмотреть! В общем — собирайте вещички, и на выход! А ты, Василий Михайлович, неси Сеню ко мне в кабинет. Сейчас я к нему Гиппократа Поликарпыча вызову.

Домовые кинулись за печки и через минуту явились, держа в руках узелки с вещами.

Никита Ильич взял за плечо Кузьму.

— Куда бы тебя определить, дружок? Разве что у демонов переночуешь эту ночь. А завтра разберёмся. Не боишься демонов?

Кузьма мотнул бородой.

— Вот и славно! А эту камеру ты закрой от греха подальше, пока плесень не расползлась, — обратился Никита Ильич к рыжему охраннику, который терпеливо дожидался возле двери.

Охранник почтительно кивнул и взял ключ наизготовку.

Услышав про демонов, я сразу подобрался. Неужели повезёт хоть в чём-то?!

Мы вышли из камеры домовых.

— Степан! — позвал Никита Ильич.

Широкоплечий сутулый палач выглянул из пыточной в коридор.

— Проводи этих!

Никита Ильич махнул рукой в сторону троих домовых.

— Сделаю, Никита Ильич! — басом отозвался Степан.

Он кивнул домовым.

— Идёмте!

Домовые, вслед за палачом вприпрыжку направились к выходу.

— А ты пока камеру демонов отопри! — велел начальник темницы охраннику.

Сытин держал на руках беспомощного Сеньку.

Эх, бля! Как удачно, что у него руки заняты! Не сможет пальцами щёлкнуть.

Везёт тебе, Немой! Не иначе, как боги на твоей стороне!

Рыжий охранник загромыхал ключами, и я приготовился.

Вот открылась тяжёлая дверь. Из-за неё повеяло жаром. Сухой пустынный ветер выдул в коридор облачко мелкого песка.

Давай, Немой! Перекидываемся!

В голове звонко щёлкнуло.

Я упал на четыре лапы и прошмыгнул в камеру демонов, чуть не сбив с ног Никиту Ильича!

Глава 28: Заманчивое предложение

Оказывается, кошачьи лапы ни хрена не предназначены для бега по песку! Тем более, по горячему, блядь, песку!

Песок обжигал подушечки лап, налипал на шерсть и забивался между пальцами. Я же потом лапы вылизывать заипусь!

Кроме того, я банально буксовал, а на поворотах меня заносило так, что только хвост помогал вырулить.

Бежать пришлось потому, что за мной гнался Сытин и орал:

— Немой! Стой, сука!

На бегу начальник Тайной стражи щёлкал пальцами левой руки. Это придавало мне дополнительную прыть. Как-то не хотелось останавливаться и проверять радиус действия сытинской магии.

Статую князя я уже изображал, и мне не очень понравилось. Играть статую бегущего с выпученными глазами кота у меня не было никакого желания.

Поэтому я увязал в песке, оставлял за собой облако пыли, но упрямо молотил лапами и бежал всё дальше и дальше.

Наконец, крики Сытина смолкли далеко за моей спиной. Я прислушался и решил, что можно сбавить скорость и оглядеться.

Песок к этому времени закончился. Я неторопливо трусил по растрескавшейся корке голой земли, которая здорово напоминала засохшую грязь. Тут и там попадались круглые лужи совершенно свежей, жидкой грязи. Лужи то и дело булькали, из них медленно поднимались и лопались гигантские пузыри. Горячий ветер провонял тухлыми яйцами.

Одна из луж вдруг зашипела. Из неё повалил пар, а затем в небо ударил столб воды и рассыпался обжигающе-горячими брызгами.

Я шарахнулся в сторону. Так и обвариться недолго, бля!

Не подбегая близко к лужам, я неторопливо трусил по грязевой пустыне, высматривая хоть какого-нибудь демона. Но пустыня была совершенно безжизненна. Даже ящерицы не попадались.

В одном месте по глиняному руслу сочился чахлый ручеёк. Я осторожно попробовал воду лапой.