Этот ублюдок мой! - Надежда Жирохова

практически бегу.

Он ловит меня за руку и притягивает к себе:

— Попалась мышка.

— Что ты здесь делаешь, ты следишь за мной?

— Нет я приехал по делу к другу а тут ты, да ещё и в компании этого молокососа, — его голос резок.

— Я не обязана перед тобой отчитываться, стараюсь выдернуть руку, но кажется разозлила его этим ещё больше.

Он тащит меня к выходу, я же упираюсь руками и ногами.

— Это незаконно, ты не сможешь меня отсюда забрать?

— говорю ему, — я буду кричать.

— Кричи сколько влезет.

Вот придурок, тяну его на себя но он намного сильнее. Мы уже почти у выхода. Он затаскивает меня в холл, я же хватаюсь за ручку на двери мертвой хваткой.

— Ника, хватит упираться, нам нужно поговорить.

Макс тянет меня на себя с большим усилием, моя рука соскальзывает и я кричу:

— Поооомогиииите насилуют, серийный маньяк хочет меня утащить и изнасиловать.

Кто ни будь, помогииите, он порежет меня на куски.

— Что ты несёшь, на нас все смотрят, — его взгляд кажется может заморозить меня.

На нас оборачиваются, но никто не подходит, скорее всего боятся этого придурка.

— Помогитеее, это настоящий монстр, он увезёт меня в лес, будет издеваться надо мной, — кричу я и чувствую его ладонь на своём рте.

— Мммммаааа, — мычу я вырываясь, но он как пушинку закидывает меня в машину и закрывает дверь.

Вот придурок.

— Что ты там говорила про лес? — кривит он губы в улыбке.

Глава 45

Ника

— Ты можешь хотя бы раз нормально попросить, а не вести себя как дикарь?

Я ужасно злилась на него, хотелось стукнуть чем ни будь тяжелым по этой самодовольной роже.

Он ухмыляется чему то своему, пока машина плавно скользит по дороге.

— Нет, просто хотелось послушать твою версию про маньяка и расчлененку, — улыбается он.

— Макс это не смешно, там мои новые друзья они скорее всего потеряли меня, а у меня даже номера телефона нет, что бы кому ни будь позвонить и предупредить.

— Успокойся, они просто подумают что ты нашла более хорошее развлечение на вечер.

От этой вопиющей наглости и его поведения у меня не то что слова, даже дыхание застревает в горле.

— Ты придурок Макс.

— Пятьдесят пять.

— Что пятьдесят пять? — Смотрю на него как на умалишенного, может Вадим ему мозги повредил?

— Слышу от тебя что я придурок, пятьдесят пять раз, — смеётся он.

— С тобой невозможно нормально разговаривать, скажи хотя бы куда ты меня везёшь?

— Мы едем ко мне.

Он останавливается на светофоре и окидывает мое тело жарким взглядом.

Сейчас между нами сантиметры замкнутого пространства и его присутствие ощущается всей кожей.

— Ты очень красивая в этом платье. — Говорит он.

Я же хмыкаю, думая про себя что его явно нормально припечатали по голове.

Комплименты и Макс, что то несопоставимое.

Он дергается с места и устремляет взгляд на дорогу, я же погружаюсь в свои мысли и смотрю на мимо проезжающие пейзажи и местные пятиэтажки, которые проносятся стремительно за окном.

Через пятнадцать минут мы подъезжаем к его дому и он молча паркуется.

Выходит из машины и молча обходит ее.

Я не жду пока он откроет мне дверь, поэтому за секунду до того как он приблизится выпрыгиваю из машины и попадаю прямиком в его объятия.

Вот черт, лучше бы подождала в машине.

Его запах окутывает мгновенно и по спине проходит электрический ток, задевая все мои напряженные нервы.

Макс глубоко втягивает воздух, где то в районе моего виска и отстраняется.

— Пойдём в квартиру, — хрипит он и тянет меня за руку.

Я не знаю правильно поступаю или нет, но не могу больше сопротивляться.

Напряжение тяжелыми клубами сквозит между нами пока лифт медленно поднимает нас вверх.

Я как мазозистка не могу отвести взгляд от поросли волос, что выглядывают из под его рубашки.

Он тяжело дышит и его и без того темные глаза чернеют, как грозовая туча перед бурей.

Выхожу из лифта и наблюдаю как он резко открывает дверь и отходит в сторону.

Я медленно захожу и Макс закрывает за мной дверь.

— К черту, все условности, не могу больше, — хрипит он и набрасывается на мои губы.

Он жадно захватывает мой рот в плен, исследуя каждый сантиметр.

Слишком остро и горячо, как будто хочет выпить меня до дна.

Я схожу с ума, жадно ловлю его каждое движение, упиваюсь им.

Не хочу отстранятся, слишком долго я мечтала о нем, слишком часто лёжа в кровати представляла этот момент.

— Ты меня за живо в могилу загоняешь, — тяжелое порывистое дыхание опаляет висок, и по моему телу проходит волна возбуждения.

— Обхвати меня ногами, — командует он.

Я не задумываясь делаю, как он говорит.

Макс подхватывает меня под ягодицы и несёт в комнату.

Платье слишком задралось и он опуская взгляд на мои голые ноги сдавленно рычит.

Он опрокидывает меня на покрывало и мгновенно набрасывается на меня сверху.

Его губы проходят по моей шее, посылая тысячу мурашек по телу.

Его ладонь скользит вверх по бедру и тянет за собой платье.

Я помогаю ему руками стащить ткань через голову.

Он смотрит жадно на мою грудь не стесненную лифчиком.

— Я заставлю тебя носить бюзгалтер, — шепчет он прежде чем наброситься на мою грудь.

Я чувствую его руки у себя на животе и выгибаю спину.

Он оттягивает резинку моих трусов и находит клитор. Выводит круги, посылающие дикий сгусток напряжения по всему телу.

Я всхлипываю и Макс убирает руку.

Поднимается с кровати и стягивает рубашку через голову.

Скидывает джинсы и я замираю рассматривая его.

Я видела его уже несколько раз без одежды, но каждый раз его тело вызывает во мне какой то дикий восторг: твёрдый пресс, не перекачан с видимыми линиями косых мышц, широкие бёдра, крупные накаченные ноги, и налитый жилистый член с крупной розовой головкой. Как будто какой то очень талантливый скульптор лепил его тело, доводя до идеала.

Я схожу с ума от одного лишь вида этого горячего мужчины.

Он дергает меня за ногу подтаскивая к краю кровати и переворачивает на живот.

Его движения резкие и мне нравится видеть его таким: голодным, требующим и импульсивным.

— Выгни спину Ника, хочу на тебя смотреть, — хрипит он.

Я встаю на колени и прогибаюсь в спине, чувствую как он рукой гладит мои ягодицы и делая вздох легонько бьет меня по заднице.

— Черт, Ника ты такая горячая, моя сучка.

Он наклоняется и