Пришельцы в Гусляре - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Какая красота! – вырвалось у Попси-кона.
– Нравится? – спросил Удалов. – Признаю. Но не в моем вкусе.
– Это моя мечта, – признался Попси-кон.
– Тогда знакомься, – предложил Удалов. – Если жена не возражает.
– Она не возражает, – ответил Попси-кон. – Она сегодня, если не ошибаюсь, ветеран-железнодорожник. А ты не обидишься? – спросил Попси-кон. – Вроде бы по законам гостеприимства…
– Забудь, – успокоил его Удалов. – Гостеприимство не в этом. Главное в человеке – душа, а формальности оставим дипломатам.
Эти слова убедили Попси-кона. Он направился к экскурсоводше, вынимая из кармана шарик.
Экскурсоводша улыбнулась Попси-кону и сказала слушателям:
– Простите, я сейчас к вам вернусь.
Ой, как у них здесь все просто, подумал Удалов. Даже не познакомились толком. И перед его женой неловко…
Из деликатности Удалов отвернулся и стал смотреть на полотно, изображающее сельскую сцену в момент уборки урожая. Любовался он картиной минуты две, не больше, и вернулся к действительности оттого, что его вежливо тронули за плечо. Рука была мягкой и крупной. Удалов обернулся. Рядом стояла женщина-экскурсовод.
– Пойдем, – сказала она. – Я хочу тебе, Корнелий, показать зал современной скульптуры.
Взгляд Удалова метнулся к группе экскурсантов. Его друг Попси-кон уходил из зала, уводя за собой группу, и даже не обернулся.
Оттолкнув женщину, Удалов метнулся к выходу.
– Попси! – закричал он, нарушая тишину. – Попси, куда ты?
Попси исчез, а внушительная женщина крепко схватила Удалова за рукав.
– Не хватайте, гражданка! – возразил Корнелий. – У меня жена на Земле осталась. Мне это ни к чему.
– Ах, Корнелий, Корнелий, – сказала женщина, не ослабляя хватки. – Ты же не возражал.
– Против чего? – удивился Корнелий. – У нас с вами разговора ни о чем не было. Я вас вообще первый раз вижу.
– Нет, – возразила женщина. – Погоди, я объясню. Садись.
– А мой Попси тем временем исчезнет? Я в этом городе даже дороги домой не найду.
– Я и есть твой Попси, – прошелестела пышная женщина.
– А там?
– А там – экскурсоводша. И я благодарен тебе, Корнелий, что ты не помешал мне воплотить давнюю мечту – побыть в облике настоящей красавицы…
– Объяснитесь… – Удалову трудно было перейти с этой женщиной на «ты», хоть она и претендовала на роль его друга.
– Понимаешь, Корнелий, – сказала женщина, – ты же сам сказал: главное в человеке – душа. Я поменял только телесную оболочку. Мой ум, мои чувства – все сохранилось. Я ощущаю мир как женщина-экскурсовод, я постигаю вселенную, обогащая себя новыми впечатлениями и открытиями. Но внутри – это все равно я, Попси-кон, твой друг. И если не веришь, я скажу тебе, что живешь ты, Корнелий Иванович Удалов, в городе Великий Гусляр, на Пушкинской улице, в доме номер шестнадцать, где еще недавно я пил чай в обществе твоей жены Ксении и твоего соседа Саши Грубина. Как ты понимаешь, такой информацией на всей нашей Палистрате обладаю лишь я, Попси-кон.
– Да, тут ты меня убедил, – сказал Удалов. – Хоть все равно странно. А ты в таком виде замуж можешь выйти?
– Разумеется, могу. Но это случается чрезвычайно редко. Ведь благодаря изобретению нашего великого ученого, покойного Ксикаке-кона, который придумал генератор обмена, – Попси-кон показал Удалову шарик размером с грецкий орех, – меняемся телами мы исключительно для развлечения. С жиру бесимся. Можно сказать, что обмен телами у нас популярное хобби.
– Так, значит, мне предлагали телом поменяться! – воскликнул Удалов. – А я все думал – сувениры, сувениры…
– Но я не хотел вовлекать тебя в наши развлечения, – сказал Попси-кон, поправляя прядь волос, упавшую на лоб. – Тебе возвращаться на Землю, и хотелось вернуть тебя в привычном виде. Разумеется, каждому хочется побывать в шкуре инопланетянина. Но ищи потом Удалова…
– Это правильно, – сказал Удалов, – что ты меня оградил.
– У нас, бывает, тело уйдет по рукам… Говорят, центр нападения в нашей футбольной сборной в каждом матче другой. Потому с футболом у нас неладно – никакой психологической стабильности. Некоторые тела – большой дефицит. Футболистом, кинозвездой каждый хочет стать. Большие деньги приплачивают…
– А премьер-министром? – спросил Удалов.
– Государственным служащим нельзя. Запрещено.
– И правильно, – сказал Удалов.
Удалов кинул взгляд на друга, и глаза его уперлись в полную белую дамскую шею. Стало неловко. Удалов потупился.
– А тебе, Корнелий, советую беречься, – сказал Попси-кон. – Повторяю, желающих на тебя много…
– Нет! – произнес Удалов уверенно. – Ни в коем случае.
Но по дороге к дому Удалова начал терзать соблазн. Ведь можно попробовать на минутку, на десять минут – и обратно. Попросить кого-то знакомого, ну хотя бы Попси-кона…
Попросить Попси-кона Удалов не успел, потому что они подошли к дому, а там Попси сразу вызвали к телефону. Удалов направился в гостиную и уселся в кресло. Его переполняли чувства и мысли. Он решил подождать, пока Попси освободится, чтобы попросить его одолжить на минутку тело… с возвратом.
Тут в комнату вошел пожилой горбун в черном смокинге.
– Здравствуйте, Корнелий Иванович, – сказал он.
– Простите, – ответил Удалов, – я не знаю, с кем имею честь…
– А я Пукси, младший сын Попси, – сказал горбун, разглаживая усы. – Мне девять лет, уже разрешили меняться.
– Ну и как? – спросил Удалов. – Нравится?
– Очень смешно, – ответил мальчик. – Я хочу в школу таким пойти. Правда, у нас вчера Крауксо-коник пришел в виде балерины – его с урока выгнали. А меня выгонят?
– Не знаю, – сказал Удалов. – Я бы выгнал.
– А если я приду в образе инопланетянина? – спросил мальчик.
– В каком образе?
– В вашем! У нас вы один такой. Одолжите свое тело?
– Нет, – сказал Удалов, – ты его потерять можешь.
– А если я не буду из дому выходить? – спросил ребенок.
– Нет… – Но в голосе Удалова не было уверенности.
– Может, вам мое тело не нравится? Так я сейчас поменяюсь. У меня друг в соседнем доме живет…
– А у него что? – спросил Удалов, замирая от предчувствия.
Но горбун с резвостью, странной для пожилого человека, обремененного недугом, уже побежал к выходу.
В доме было тихо. Попугай, населенный в этот момент неизвестно кем из домочадцев, мирно дремал на жердочке, на кухне звенели посудой, рядом прожужжала муха, Удалов хотел было ее прихлопнуть, но испугался. А вдруг она – известный здешний скрипач?
Минуты через три в комнату быстро вошла курчавая девочка лет пятнадцати. В руке она держала шарик. Она протянула его Удалову:
– Это вам генератор, я его взаймы взял. Давайте, быстро меняемся. А то папа придет, он мой поступок не одобрит.
– Это ты, Пукси? – спросил Удалов. – Неловко как-то…
– Да скорей же, скорей, – поморщилась девочка.
– И тут же обратно, – сказал Удалов.
– Ну конечно, попробую и тут же обратно.
Удалов принял шарик, сжал в пальцах. Шарик был тяжелым и прохладным. Девочка вынула из кармашка платья такой же шарик и, протянув руку, коснулась им шарика Удалова. У Корнелия на мгновение помутнело в глазах, он зажмурился, а когда открыл глаза, оказалось, что он стоит не лицом к двери, как только что, а спиной, а перед ним знакомый полный мужчина средних лет с пшеничными редкими, вьющимися на висках волосами и круглым невыразительным лицом. «Господи, – понял Удалов, замирая от ужаса и восторга, – это же я! Какой прогресс!»
Руку холодил шарик.
– Спрячьте, а то потеряете, – сказало ему тело Удалова, в котором скрывался сынишка Попси-кона.
Удалов взглянул на свою ладонь и удивился, увидев, насколько она узка и бледна. Типичная ладошка девочки-подростка. Удалов спрятал шарик в кармашек на юбке – пальцы нашли его привычно. И тут же рука поднялась к виску и обнаружила там густые девичьи кудри.
– Вот это достижение! – сказал Удалов. Голос его оказался тонким и нежным.
А Пукси заметил голосом Удалова:
– Это самое интересное развлечение на свете. Хотел бы я завтра пойти в школу в таком виде. Может, вам нравится девчонкой быть? Я как из школы вернусь…
– И не мечтай! – сказал Удалов тонким девичьим голоском. – Я папе скажу.
В коридоре послышались тяжелые шаги.
– Ой, он идет! – сказал Удалов-Пукси.
Он бросился к раскрытому окну, перемахнул через подоконник и исчез. Удалов-девочка метнулся за ним и только увидел, как его родное тело пробирается сквозь кусты.
– Стой! – закричал он. – Отдай тело!
– Ты кто, девочка? – спросила женщина-экскурсовод.
Удалов обернулся. Горло его свела судорога. Страшно захотелось заплакать. Наверное, обладательница тела была плаксой. Он попытался вспомнить, где у него лежит носовой платок, но рука его коснулась девичьего бедра и в ужасе отдернулась…