Львиный Зев - Ольга Елисеева

- Амулет, нам нужен амулет! - в один голос взвыло все волчье племя, собравшееся в логове. - Принеси нам ожерелье с шеи графа Крискиллы, только ты можешь достать его!

- Какое ожерелье? - король недоверчиво смотрел на оборотней, столь странным образом добивавшихся его помощи. - Что я должен сделать?

- Садись на пол, - сказал вожак. - Можешь убрать свой меч и подойти к своей женщине. Старуха Эйэ провоет тебе историю про колдуна Крискиллу, превращавшего людей в волков, а волков в людей. Она одна осталась на свете из тех, кто видел все своими глазами.

Арвен сделал несколько шагов по направлению к углу, где белым пятном маячила рубашка Астин. Волчицы, охранявшие пленницу, недовольно заурчали, но пропустили короля. Львиный Зев нагнулся к девушке, она уже пришла в себя и молча сидела, держа на коленях серый меховой комочек.

- Арвен, они не злы. Выслушай их, - устало сказала принцесса. Волчонок зевнул и ткнулся влажным носом в ее ладонь.

Арвен опустился возле Астин, положив тяжелую руку ей на плечи, одним этим жестом подчеркивая свое право на нее.

Оборотни легли на пол, и только старая облезлая тварь, тяжело хромая, подошла к людям.

- Там, за серой водой, после топи, где бежать только по кочкам, проскулила она, - есть логово из камня, в нем живет человек, но никто не захочет поживиться его мясом. Будь проклята ночь, когда его мать провыла на луну о новом помете, среди которого понесла и этого колдуна! Он сделал амулет из наших зубов и когтей, и мы перестали быть собой!

- Если я тебя правильно понял, - медленно произнес Арвен, - ты хочешь сказать, что за рекой в замке живет человек, который сделал вас оборотными при помощи своего ожерелья? Забрав у него амулет, я смогу вернуть вам прежний облик, и вы снова станете людьми...

- Двуногие хорошо умеют говорить, - мрачно ответил ему вожак. - Ты все правильно понял, кроме одного: мы волки и хотим ими остаться.

Арвен остолбенел.

- Это Крискилла отобрал у нас нашу волчью сущность, - продолжал хозяин логова. - Он взял нашу силу себе и наделил ею своих слуг. А нам отдал часть их человеческой натуры, не самую лучшую, - вожак зло огляделся вокруг. - Мы превратились в жалких выродков, которые не могут никому показаться на глаза. Те, кого ты здесь видишь, уже третье поколение. Из стариков осталась только Эйэ, она все помнит, но говорит хуже нас.

Эйэ кивнула.

- Из-за заклятия мы не можем сами убить Крискиллу, - добавил вожак. Его вообще никто не может убить, кроме человека, способного побеждать демонов простым оружием.

- Вы считаете, что этот человек я? - спросил Арвен. - А если мне не удастся достать ожерелье?

- Тогда твоя женщина умрет, - ответил хозяин. - Выбирай. Мы дадим тебе три ночи. Если до этого времени ты не вернешься, волчицы разорвут ее.

- Астин, - Львиный Зев склонился к уху принцессы. - Кажется, у нас нет выбора. Ты решишься остаться здесь?

- Я боюсь только за тебя, - покачала головой девушка. - Если ты погибнешь, у Арелата нет шансов. Поэтому соглашайся и беги. Один ты доберешься быстрее, чем со мной. Я дам тебе свой перстень. Надеюсь, что в Орнее, увидев его, подчинятся твоему слову.

Арвен досадливо отмахнулся. "Когда-нибудь эта женщина перестанет молоть чепуху?"

- Я согласен, - сказал он, обращаясь к вожаку. - Я пойду туда, но пусть твои сыновья покажут дорогу и на обратном пути приведут сюда наших лошадей с поклажей.

- Ты надеешься вернуться? - осклабился хозяин.

- Вы, как я понимаю, тоже на это надеетесь, - мрачно заявил Арвен. Так что не советую трогать ни женщину, ни имущество.

Глава 8.

"Не все так просто, как думает этот ничтожнейший из магов", - на губах Нитокрис блуждала рассеянная улыбка, когда она поднималась к себе по выщербленным ступеням башни. Вечная жизнь в ее смертном теле поддерживалась только новой молодой кровью, ее запахом и вкусом, а главное, той удивительной силой, которую излучала эта влага.

"Аль-Хазрад полагает, что Бельзебел нужна мне только для поисков священного металла, - на лице Нитокрис отразилось едва сдерживаемое возбуждение. - Глупец, я шага не сделаю ради какой-то безделушки, пока не получу Арвена. А там, быть может, никакой металл уже не понадобится... У каждого своя игра, Аль-Хазрад. Ты хочешь властвовать, а я жить. Что важнее?"

Так высоко на площадку над башней Супруга Бога поднималась очень редко. Вызвать Бельзебел можно было только в полнолуние - ночь полной силы Солнца Мертвых, и Нитокрис спешила наверх со священными сосудами и ожерельем золотых мух в руках. Хотшепсут должна была привести туда жертву. Хозяйка чуть досадливо пожала плечами, увидев, что алтарь под самым обелиском еще пуст. Ждать она не могла. Гранитная игла уже почти разделила луну пополам.

- Где? - нетерпеливо выкрикнула царица, схватив служанку за подбородок. - Почему ты ее еще не привязала?

Хотшепсут, вся дрожа от страха, выступила из тени.

- О, госпожа моя... Я никого не нашла... - голос девушки срывался. Пощадите... - Она рухнула на каменные плиты, все еще теплые после дневного солнца, и принялась целовать сандалии Нитокрис.

- Ты хорошая служанка, Хотшепсут, - с расстановкой сказала царица. Я не хочу убивать тебя. Но мне нужен человек на камне.

Ужас парализовал девушку.

- Я должна была сама соединиться с Бельзебел для поисков Львиного Зева, - в раздумье проговорила царица. - Но сейчас мне пришло в голову кое-что получше. - Нитокрис с силой потянула рабыню с пола и, запрокинув ее голову вверх, долго рассматривала нежное, перепуганное лицо.

- Да, - наконец тихо сказала она, - я так и сделаю. Ты будешь и жертвой, и тем человеческим телом, которое необходимо Бельзебел, чтобы в слиянии двух сущностей она могла обрести голос и говорить со мной.

Несчастная забилась в руках Нитокрис, но царица держала ее железной хваткой. Чем дольше убийственный свет белой луны падал на лицо Хотшепсут, тем безвольнее и тише становилось ее сопротивление. Наконец Нитокрис уложила рабыню на камень под обелиском и осторожно освободила ее руки и ноги от дешевых медных браслетов, а бедра от кожаного передника, расшитого бисером. Затем, взяв один из священных сосудов, она натерла тело Хотшепсут черным густым, как смола, маслом.

Низкое теплое небо склонялось над ними. Ужасающе близкий диск луны, казалось, вот-вот накроет Супругу Бога и ее жертву. Нитокрис отошла от алтаря на некоторое расстояние и сама скинула одежду. В ее руках появился тимпан, под жесткие рассыпчатые звуки которого царица начала кружить вокруг обелиска, время от времени ударяя себя в грудь сжатыми кулачками.

Наконец голова Нитокрис склонилась набок, на губах появилась пена. Она чувствовала, что ее тело напряжено и готово к восприятию всей глубины неба, усыпанного крупными, как кристаллы соли, звездами. Тимпан ударил последний раз, и женщина набросила себе на шею ожерелье из магических мух.