Грязные игры - Фридрих Незнанский

...С некоторых пор у владельцев этой газеты на­стали еще более тяжелые времена. Как-то раз ма­шина, которая перевозила весь тираж газеты из типографии, внезапно загорелась. Когда пожар по­тушили, обнаружилось, что пачки кто-то обильно полил бензином. Так как виновного найти не уда­лось, обвинили шофера. Впрочем, за неимением до­казательств, пришлось ограничиться его увольне­нием со службы. Через пару дней в типографии во время обеденного перерыва неизвестный злоумыш­ленник рассыпал почти готовый набор. Метранпа­жи взбунтовались и отказались делать номер зано­во. Газета опять не вышла. Еще через несколько дней в редакции прорвало водопроводные трубы. Материалы спасти не удалось. Так продолжалось полтора месяца.Издатели терпели большие убытки, поскольку приходилось отдавать рекламодателям назад день­ги за невышедшие объявления. Газета оказалась на грани банкротства.И вот тут-то в редакции опять появился низень­кий человечек с шапкой густых и черных как воро­ново крыло волос. Он снова предложил приобрести газету. На этот раз издатели оказались более сго­ворчивыми. Они были готовы отдать ее за любые деньги. И отдали.Так Валера Мунипов стал хозяином второй по популярности русскоязычной газеты в Нью-Йорке.Неприятности, как по волшебству, прекратились. Газета стала выходить регулярно и вскоре верну­лась к ежедневным выпускам. Валера изменил здесь все: уволил главного редактора, пригласив недавно приехавшего из Москвы опытного журналиста из «Известий», почти полностью обновил штат сотруд­ников, договорился с другой типографией на го­раздо более выгодных условиях. В «Новом русском вестнике» стали печатать массу интересных ново­стей с исторической родины — причем в отличие от других эмигрантских газет не только отрица­тельного характера. Это, неожиданно для многих, пришлось по вкусу читателям. Соответственно под­нялся тираж.

Через год «Новый русский вестник» стал самым читаемым на Брайтон-Бич и в других «русских» районах Нью-Йорка.Конечно, для Валеры это был тяжелый год. Он лично, не доверяя рекламным агентам, бегал по все­му городу, выколачивая из бесконечных бывших советских граждан — стоматологов, держателей мел­ких лавок и магазинов, ресторанов и частных фир­мочек, объявления для своей газеты. Валера сам читал все материалы, безжалостно бракуя то, что, по его мнению, будет неинтересным. Он даже до­бился, чтобы газету получали не только в Нью-Йор­ке, но и в других американских городах, где много русских, — в Лос-Анджелесе, Балтиморе, Сан-Фран­циско, Бостоне, Чикаго. И наконец, газета начала приносить прибыль.Может быть, видя успехи Валеры, прежние вла­дельцы газеты догадывались, кто на самом деле стоял за всеми свалившимися на них бедами. А может, и нет. В любом случае после драки, как го­ворится, кулаками не машут...

Итак, популярность «Нового русского вестника» росла. А остальных эмигрантских изданий соответ­ственно падала. Выходцев из СССР и России в Аме­рике не так уж много — во всяком случае, не так много, как кажется на первый взгляд. Куда нам до латиноамериканцев, китайцев, итальянцев или даже тех же самых осевших здесь чуть ли не сразу после открытия Нового Света и продолжающих оседать и по сей день ирландцев. Борьба за русского чита­теля, русского зрителя, русского слушателя в Аме­рике всегда была очень жесткой. А Валерий Муни- пов постепенно набирал очки в этой борьбе.Следующим его приобретением стала небольшая русскоязычная радиостанция. Валера купил ее за бес­ценок — хозяин радиостанции, бывший дирижер из Ленинграда, пытался бороться с бездуховностью и жаждой наживы эмиграции своеобразным спосо­бом — он с утра до вечера крутил в эфире симфони­ческую музыку, сопровождая ее скучнейшими ком­ментариями. Радиостанция как-то держалась на плаву только потому, что ежедневно в выпуске но­востей сообщали о свадьбах и похоронах среди рус­скоязычных жителей города. В конце концов полно­стью разочаровавшийся в своих соотечественниках дирижер устроился настройщиком, а радиостанцию продал Валере. Причем, прощаясь, он выразил на­дежду, что у Валеры «получится то, что у него не получилось».Конечно, у Мунипова и на этот раз все получи­лось. По радио начали транслировать Вилли Тока­рева, Новикова, Аркашу Северного, Мишу Гулько и остальных приблатненных певцов. Разумеется, каж­дый эмигрант по дороге на работу и с работы вклю­чал только «Радио «Балалайка» (так, не мудрствуя лукаво, Валера назвал свою станцию) и пускал сле­зу под «Поручика Голицына» или «Призрачно все в этом мире бушующем». Всем очень нравилось.

Дальше — больше.

Валера постепенно скупил все русскоязычные га­зеты Нью-Йорка, еще две радиостанции и кабель­ный канал телевидения. Он уже мог позволить себе купить просторный дом и хорошую машину.Нельзя сказать, что он никогда не вспоминал свою бывшую родину. Он переписывался со своими бра­тьями — Пашей и Жорой, впрочем откровенно иг­норируя просьбы забрать их в Америку. В отноше­нии братьев у него были другие планы. И конечно, писал письма Фатиме. Примерно раз в год. Но от­вета по-прежнему не было...

Так пролетело пять лет.

И вот наступил долгожданный момент обретения американского гражданства. На Валеру не произве­ла никакого впечатления торжественно-напыщенная церемония и тем более высокопарная речь судьи о том, что с этой минуты он обязан служить благосос­тоянию Соединенных Штатов Америки. Если уж кому и собирался служить Валера Мунипов, то только самому себе. А уж отнюдь не Соединенным Штатам.Однако этот день, спустя пять лет после того, как он ступил на американскую землю, стал нача­лом новой жизни для Валеры Мунипова. Он, Вале­ра, умер, исчез. Вместо него появился новый граж­данин Соединенных Штатов Патрик Норд. Проще говоря, он поменял фамилию и имя.Фамилия «Норд» очень распространена в англо­язычных странах. Услышав ее, никому и в голову не придет спрашивать о ее происхождении. И уж конечно мало кто знает, что так в Астрахани поче­му-то называют дующий с моря южный ветер...

У Патрика Норда (будем теперь называть его так) дела шли в гору. Он уже стал фактическим хозяи­ном всей русскоязычной прессы Соединенных Шта­тов, контролировал два русских телеканала в Нью- Йорке и один в Лос-Анджелесе. Ему принадлежали несколько радиостанций.О нем стали с уважением говорить в кругах бога­тых эмигрантов. А в среде обычных обитателей Брайтон-Бич его без обычного завистливого злоб­ствования, не обращая внимания на его новое имя, называли «наш Валера». Дескать, утер нос амери­канцам.Между тем в СССР перемены шли своим чере­дом. На членов Политбюро напал мор, в результа­те которого к власти пришел Горбачев.И вот тут-то Норду и понадобились его братья. И он их все-таки перевез из Астрахани. Но не в Америку, а в Москву. Он организовал совместное предприятие «Норд и братья», которое занималось многим — туристической деятельностью, органи­зацией гастролей российских эстрадных звезд в Америке и Израиле, даже устройством выезда за границу стремительно беднеющих ученых. Словом, образно выражаясь, Норд протянул свои щупаль­ца и через океан.Норд уже стал очень обеспеченным человеком. У него были большие дома в Калифорнии и под Нью- Йорком, несколько шикарных автомобилей, офис в центре Нью-Йорка и квартира в Манхэттене. Он добился многого. Иногда ему казалось, что он до­бился всего, чего хотел. Но не прошло и пяти лет, как Норд понял, что это далеко не так...

Когда братья рассказывали ему по телефону о меняющейся жизни в Москве, Норд не очень-то и верил. Пока не увидел своими глазами расхажива­ющих по Нью-Йорку «новых русских» с золотыми цепями и перстнями, которые поначалу опустоша­ли ювелирные магазины, потом начали покупать виллы, а потом и открывать счета в американских банках.

Норд разволновался. Он почувствовал запах де­нег. Больших, даже огромных денег. Которые по­током пошли из России на Запад. Хотя газеты по­чему-то утверждали обратное — что это Россия выпрашивает у Запада кредиты и инвестиции. Впро­чем, Норду было не до газетной лжи и политичес­ких тонкостей. Он боялся упустить время.

Однако неожиданно для самого Норда удача на этот раз отвернулась от него. Он пытался заняться экспортом нефти — ничего не получилось. Пытал­ся пролезть в московский гостиничный бизнес — его чуть не убили солнцевские братки. Хотел ку­пить металлургический комбинат — его вежливо по­просили. Норд был в недоумении.

«Как же так, — думал он, — правительство при­зывает инвесторов, они, в моем лице, являются — и что? Оказывается, мои деньги никому здесь не нужны? Как так?»

Он долго не мог ничего понять. А понял только через некоторое время, когда открыл газету, где статья, в которой сообщалось об убийстве одного российского банкира, называлась «Русские играют в бизнес по собственным правилам».

И тут до него наконец дошло, что за годы, прове­денные в Америке, он отвык от России. Вместе с именем он сменил и свой менталитет. Он забыл, каким образом приобрел в собственность свою пер­вую газету. Он превратился в обычного американс­кого бизнесмена.