Полковник против полковника - Максим Шахов

— Да какие, на фиг, наблюдатели? — выдохнул дым Моня. — Надо сперва узнать насчет него! Может, его, блин, вчера похоронили!

— Выставим наблюдателей, узнаем, — прикурив, спокойно сказал Логинов. — Там что насчет машин?

— Ой, блин, Витек! Задрал ты! Неприметные — это какие?

— Это не джипы и не из твоего гаража, Монь.

— Ладно, сейчас пацаны свои личные подгонят, — потянулся за телефоном Моня.

— И Лизку нужно сюда, — сказал Логинов.

— А ей здесь чего делать?

— Она, Моня, и пойдет в разведку…

— Лизка?

— Да. Только загримированная под алкоголичку…

157

— Ну? — повернулась Лизка.

Логинов окинул критическим взглядом ее лицо.

— Губную помаду размажь чуть-чуть…

Лизка снова подняла зеркало и провела языком по губам.

— Ну?

— Теперь порядок, — кивнул Логинов.

Выглядела Лизка очень натурально. На ней были Монины лыжные термостойкие рейтузы в пятнах и кеды, тоже порядком измазанные. Корпус прикрывала хламида неопределенного цвета. Волосы были упрятаны под кошмарного вида берет. Лицо украшал мастерски намалеванный фингал. Все было хорошо, кроме одного.

— Запах не тот, — сказал Логинов.

— Так водярой побрызгать! — предложил Моня.

— Нет, — покачал головой Виктор. — Если бы духи какие-нибудь дешевые…

— Так у меня репеллент есть, от комаров, — потянулся к бардачку водитель.

Моня быстро взял баллончик и пшикнул в колпачок.

— Русский лес, блин!

Логинов втянул носом воздух и сказал:

— В принципе, пойдет!

Лизка, брезгливо наморщив носик, задрала хламиду и слегка обрызгала себя аэрозолем. Когда она отдала баллончик Моне, Виктор спросил:

— Ты все поняла, Лиза?

— Да чего непонятного?.. Вонять теперь три дня буду этой гадостью…

158

Лизка с пакетом, в котором позвякивали бутылки, свернула к первому подъезду желтой хрущевки. На раздолбанной скамейке, положив подбородок на рукоятку деревянной палки, сидел дедок лет за семьдесят. Он повернул к Лизке иссохшее, вроде как мумифицированное лицо и уставился водянистым взглядом.

Лизка сунула руку под свою хламиду и, подтянув на ходу рейтузы, сказала:

— Че пялишься, на бабку свою пялься, аксакал!

Дойдя до двери подъезда, Лизка с церковным перезвоном перекинула пакет в другую руку и потянула за ручку. Дверь со скрипом распахнулась, из нее между ног Лизки выскочил на улицу черный кот.

— Тьфу, скотина! — махнула ему вслед кулаком Лизка и скрылась в подъезде.

Аксакал моргнул ей вслед и снова уложил свой подбородок на рукоять палки.

До второго этажа Лизка добралась без приключений. Там, памятуя наставления Логинова, она оперлась о перила одной рукой и задрала ногу — вроде как поправить сзади кед. На самом деле Лизка осматривалась. Не обнаружив ничего подозрительного, она шагнула к раздолбанной двери.

Дверь была из разряда визитных карточек алкоголиков — десятки раз выбитая, украшенная дырами от бесчисленных замков и с обгоревшим дерматином. От звонка остались только обрывок провода и след на стене.

Лизка все с тем же церковным перезвоном перехватила пакет в другую руку и постучалась. Глазок на двери каким-то чудом сохранился. Шагов Лизка не услышала, но вдруг увидела, как свет в нем исчез.

Она тут же постучалась снова:

— Открывай, блин, чего зыришь?

— Чего надо? — послышался за дверью голос парня.

— Маманю твою надо! Она мне рупь должна! Открывай!

— Нету ее.

— Как нету, как нету?! — начала кипишевать Лизка. — А рупь мой? Я че, с голодухи должна помирать, и от жажды, блин, загибаться?

— В больнице она. Вали ори там!

— А че за больница? А?

— Первая городская. Травматология…

159

Моня, прислушивавшийся вместе с Логиновым к доносящимся из приемника голосам, быстро поднял голову.

— Ну что, Витек? Раз он дома и пока живой, лепим его?

— Да успокойся ты! — бросил Логинов и вытащил сигареты.

Из приемника доносились звуки шагов Лизки, спускавшейся по лестнице. Бутылки в ее пакете ритмично позвякивали.

— Чего, блин, успокойся? — снова цапнул себе сигарету Моня.

— Да того! Раз пацан живой, значит, Кащеев или смылся, или собирается провернуть еще какое-то дело! Напоследок… А это шанс на него выйти.

— Ну! Так я тебе…

— Да заткнись ты! Дай подумать!

Моня недовольно засопел и, выхватив у Логинова зажигалку, прикурил.

— Надо ему в квартиру прослушку присобачить! — сказал Виктор.

— На телефон?

— На телефон без толку, сейчас все по мобильному разговаривают… Слышь, Монь, надо в темпе узнать, что там с его матерью, что она в травматологии приземлилась!

160

Логинов вынырнул из-за угла желтой хрущевки и направился к первому подъезду. Он был уже в другой маске. Сработанная в секретных лабораториях ФСБ по новейшим технологиям, она сделала его лицо неузнаваемым. Тончайший наноматериал настолько плотно прилегал к коже лица, что даже воспроизводил мимику.

В руке Виктор нес ту же папку, с которой заявился к Моне. Одет он был в брюки, пиджак и рубашку с галстуком. Все — не слишком дорогое и порядком безвкусное. Так было нужно.

Свернув к подъезду, Виктор поздоровался с загоравшим на скамейке аксакалом. Тот, подняв голову от рук, сжимавших рукоятку палки, проводил его взглядом водянистых глаз.

На втором этаже Логинов сразу же шагнул к приметной двери и постучался. Уловив за дверью едва слышный шорох, он снова поднял руку, в этот момент из-за двери послышался голос:

— Кто?

— Из милиции, насчет гражданки Калягиной! — казенным голосом проговорил Логинов. — Дознаватель Шимаев!

Говоря это, Логинов выудил из кармана удостоверение и показал его. Оно тоже было куплено на рынке за десятку. Там в сувенирных ларьках можно было купить даже ксиву президента.

Все это Логинов проделал вроде как с ленцой. Однако он был готов ко всему. И даже надел под костюм бронежилет скрытого ношения. Очень большое число преступлений раскрывается именно случайно. Ограбит какой-нибудь деятель валютную кассу и заляжет дома. А тут приходит участковый — узнать насчет вчерашнего дебоша у соседей. Деятель же, будучи весь на нервах, решает, что его вычислили, и сдуру начинает палить прямо через дверь.

Так что момент был напряженный, однако Логинов ничем своего волнения не выдал. А это было очень важно. И Каля после небольшой паузы сказал:

— Так она ж в больнице. В травматологии…

— Ну так я потому и пришел. Мне нужно узнать, в каких она отношениях состояла с гражданином Сидоровым, который ее у пивной ударил бутылкой по голове! — проговорил Логинов. — Открывайте, гражданин, мне еще по трем адресам надо успеть!

И Каля дверь открыл. В прихожей было темно, но Логинов его сразу опознал. Это был он. Подельник Кащеева с банковской записи.

— Здрасьти! — сказал Каля.

В его глазах был легкий испуг, но Логинов тут же опустил голову и расстегнул свою папку.

— Мне надо где-то записать ваши объяснения…

Он изображал замороченного текучкой мелкого милицейского бюрократа, и это подействовало. Каля окончательно успокоился и быстро подался в квартиру.

— Заходите…

Присев на кухне за жалкого вида стол, Логинов со слов Кали написал объяснение насчет очередного сожителя его мамаши. Потом попросил его найти паспорт матери. Каля ушел в комнату и вскоре вернулся с документом. Логинов полистал его и записал данные.

— А трудовая у нее есть? — спросил он.

— Да где-то была… — сказал Каля. — Сейчас гляну.

Логинов протянул ему паспорт и прошел следом за парнем в комнату. Пока Каля рылся в серванте с оторванной дверцей, Виктор огляделся и покачал головой:

— Как вы тут живете, господи прости…

— Вот! — повернулся Каля, держа в руках трудовую книжку.

Логинов ее пролистал и кивнул:

— Ясно, работа не волк, в лес не убежит… Держи! Идем распишешься…

Каля под диктовку Виктора написал под объяснением «с моих слов записано верно» и поставил подпись. Логинов сунул бумагу с ручкой в папку и, застегивая ее на ходу, двинулся к выходу…

161

— Ну и херней мы занимаемся, Витек! — сказал Моня.

Со времени визита Логинова в квартиру Кали прошло уже почти два часа. Оба микрофона, установленные Виктором в квартире, работали исправно. Однако толку от них пока было мало. Каля, судя по звукам, валялся на скрипучем диване и таращился в чудом непропитый старый телевизор, настроенный на музыкальный канал.

— Не тошни, Монь! — поморщился Логинов. — Поезжай лучше домой, занимайся своими дела…

В этот момент из приемника донеслась мелодия, вклинившаяся в ту, что звучала по телевизору. Логинов, замолчав на полуслове, быстро наклонился. Каля после небольшой паузы ответил: