Оккультная хронология - Алексей Игнатов

личное руководство. Участники группы дополняли обычную практику Второго Ордена собственными практиками астральной работы, получали видения и пытались вступить в личный контакт с Тайными Вождями.

В том же 1891 году к Ордену присоединятся Артур Эдвард Уайт — масон, теософ, розенкрейцер, уроженец НьюЙорка, еще в детстве переехавший в Лондон, где он и познакомился с Мазерсом. Это знакомство сначала привело его под крыло Уэсткотта, в Английское Общество Розенкрейцеров.

Но в этом Обществе Уайт быстро разочаровался и даже публично обвинил его в полном отсутствии знаний о розенкрейцерстве, что едва не стало причиной судебного преследования. До суда так и не дошло, но Уайт покинул Уэсткотта, уйдя из Общества Розенкрейцеров, и тут же присоединился к Уэсткотту, вступив в Орден Золотой Зари.

И пока ничто не предвещает беды.

Год 1894 — это год первой в истории человечества автомобильной гонки, участники которой неслись на запредельной скорости 20 км/ч; это год создания Международного Олимпийского Комитета; и год менее заметного для мира события — открытия Храма Ахатор в Париже. К тому времени Мазерс и его жена уже два года как жили во Франции, куда переехали, чтобы отрыть первый храм Ордена в континентальной Европе.

Эти годы Мазерс прожил, мало интересуясь делами Ордена в Англии, занимаясь лишь своим парижским храмом и тратя деньги Хорниман. Мазерс получал от нее по 200–300 фунтов в год и снимал квартиру стоимостью в 40 фунтов. И это серьезные суммы для конца 19 века, когда священник мог рассчитывать на доход около 140 фунтов год, а управляющий банка — на 400. Хорниман, унаследовавшая от отца огромное состояние, была главным источником доходов Мазерса, и было бы весьма опрометчиво поссориться с ней!

Но тут в историю Зари неожиданно, хотя и совершенно невольно, вмешался человек, не имеющий к Ордену никакого отношения — проповедник Томас Лейк Харрис, основавший собственную религиозную группу, Братство Новой Жизни.

Харрис пропагандировал курение, как очень полезное для здоровья, и делал вино, уверяя, что оно, сделанное лично им, наполнено силой Господа и лишено любого вредного эффекта. Он также уверял, что знает место, где был Эдем, что астрально летает на разные планеты, предлагал себя на роль короля всего мира, и убедил последователей, что ему известна тайна бессмертия и воскрешения из мертвых. После его смерти последователи его Братства три месяца отказывались признать его умершим, считая, что он бессмертен и просто спит.

А еще Харрис, как и многие уже другие, считал, что секс (сочетаемый с дыхательными упражнениями) — это не просто соединение тел, но и соединение человека с его высшим Я, способ развития души и достижения бессмертия. И это еще один источник учений о сексуальной магии.

Сам Харрис к Заре отношения не имеет, зато последователем его идей был Эдвард Уильям Берридж, гомеопат, адвентист и алхимик. В Ордене он стал Младшим Адептом, написал некоторые учебные документы Ордена, и пригласил в него Артура Уайта. И предложил Хорниман сделать сексуально-дыхательные практики Харриса частью системы Ордена, чем и вызвал ее (и не только ее) сильнейшее возмущение.

Хорниман публично обвинила его в распространении порнографических материалов среди членов Ордена и потребовала столь же публичных извинений. Которые Берридж с легкостью принес, но испортил эффект, когда добавил, что намерен навести порчу на Хорниман, в наказание за лицемерную показную скромность.

И грянул скандал!

* * *

Мнения адептов разделились. Кто-то обвинял Берриджа, кто-то его поддерживал, кто-то считал предложенные им практики кощунством, а кто-то — прогрессом и свежим веянием, которое нужно принять. Хорниман написала Мазерсу в Париж и потребовала издать приказ об исключении Берриджа из Ордена.

Мазерс ответил вежливым письмом, в котором напомнил, что Орден — это духовная организация, где нет место сплетникам, готовым перемывать косточки друг другу. Что Орден не вторгается в личную жизнь адептов, а распри между ними — святотатство. А потому хватит уже заниматься интригами! Ответственность за конфликты он возложил лично на Хорниман, отказался выгонять Берриджа, и попутно потребовал подтвердить, что члены Второго Ордена безоговорочно признают его своим главой и авторитетом.

Хорниман признала свою вину в интригах, согласилась, что сплетни и распри — дело неправедное, но не ответила ничего по поводу власти и авторитета Мазерса. Мазерс напомнил, что ждет не просто согласия, а именно повиновения в вопросах Ордена, и подтверждение покорности ему все еще ожидается. Так началась распря на почве требования прекратить распри. Раскол наметился, пока как небольшая трещина, но каждый следующий удар по Ордену делал ее все больше.

Хорниман продолжала требовать исключения Берриджа, угрожала прекратить снабжать Мазерса деньгами, и говорила, что за свои деньги она получает от Ордена слишком мало. Причем угрожала не только на словах, ее денежные выплаты Мазерсу и правда были приостановлены. Жена Мазерса написала ей письмо и попросила денег, но ее не удостоили ответом.

Конфликт проходил на расстоянии, в виде переписки, оформленной в формально вежливые обороты. В ответных письмах Мазерс говорит, что не даст сделать из себя марионетку и не поддастся на денежный шантаж. Он обвинил Хорниман в попытке подорвать его авторитет, и хотя он очень ценит все то, что она сделала для него и Ордена, но такое поведение непростительно ни для нее, ни для Уэсткотта, который также докучает ему в последнее время. И что для Уэсткотта это особенно непростительно — уж он-то знает, как много сделал Мазерс, и как дорого ему обходятся сеансы связи с Вождями!

Почему тут возник Уэсткотт, чем он докучал Мазерсу? Это точно неизвестно, но Мазерс явно считал его причастным к интригам Хорниман, а позже, во время судебных разбирательств 1910 года, он подтвердит, что между ним и Уэсткоттом были какие-то конфликты. Но если Уэсткотт и вел интриги, то тайные, и когда Хорниман жаловалась ему на Мазерса, он отвечал, что Мазерс уже намного превзошел его в знаниях и оккультном искусстве, и что ссориться с Мазерсом он и сам не собирается и другим не советует, а потому намерен оставаться в стороне от всех склок.

И это уже не вопрос противостояния Хорниман и Берриджа, это вопрос противостояния Хорниман и Мазерса. Позиция Мазерса: «Я глава Ордена, я говорю с Вождями, и если вы посвящены по написанным мной ритуалам в возглавляемый мной Орден и следуете тому, чему я вас научил, то не вам оспаривать мой авторитет!».

Позиция Хорниман: «Я так много сделала для вас, я постоянно за все плачу, а вы не цените! Мазерс давно забыл про нас в своем Париже!».

А Мазерс в Париже действительно