Ревизор: возвращение в СССР 24 (СИ) - Винтеркей Серж

– Павел-то дома? – спросил Александр Викторович, когда все ритуалы по встрече были завершены, и он с Аполлинарией и ее мужем сели за стол.

– Нет, он на тренировке, – ответил Ахмад. – Часам к десяти только будет.

– Вот и отлично, – вернулся Шанцев к свёртку с трёхтомником, оставленному в прихожей. – Это ему на день рождения. Передай, пожалуйста.

– Конечно, – взял Ахмад подарок.

– Спрячь куда-нибудь пока, – попросил Шанцев. – Заранее нельзя дарить.

– Спасибо, – поблагодарила Аполлинария. – А что в министерстве? Как съездил, Александр Викторович?

Шанцев рассказал, как всё прошло и принёс письмо трудового коллектива, которое так и осталось при нём. Алироевы по очереди прочитали его.

– Так что, профессионализма от Вагановича, оказывается, никто и не ждал… Будет он директором нашего завода, как ни жаль… – подвёл итог Шанцев.

– Надо, чтобы Фокин остался замом, – ответил Ахмад. – Он крепкий руководитель, столько лет на заводе отработал. Главное, чтобы Ваганович ему не мешал.

– Само собой, – кивнул Шанцев. – Мы с ним уже об этом говорили, Ильич всё понимает. Конечно, место директора завода должно было быть его… Но дайте мне время, закончится проверка, надеюсь, не сможет Ваганович все концы в воду спрятать.

Они посидели ещё немного и засобирались на вокзал. Ахмад пошёл провожать Александра Викторовича. Им было ещё о чём поговорить.

***

Вечером нашёл в почтовом ящике письмо от Тимура. Всё-таки он мне тоже написал, правда, фотография была всего одна, та, где они с Веткой Новый год встречают. Он писал, что к экзаменам допущен и надеется сдать сессию. Судя по тому, что задачу он себе ставил просто сдать, учёба даётся ему непросто. Писал, что так привык к казарме, что несколько дней в домашней обстановке показались ему чем-то нереальным.

Как бы там ни было, увольнительную или отпуск для поездки к матери ему в училище дали, значит, он там на хорошем счету.

На вторник у меня были большие планы, надо доехать до библиотеки, обменять мои книги на собрание сочинений Конан Дойля, а затем отвезти его Марьяне для работы. Потом обувная фабрика.

Пока я подбирал книги, что нужно отвезти библиотекарше, зазвонил телефон. Это оказался капитан Румянцев.

– Хорошо, что ты дома! – обрадовался он. – Всё в порядке. Дело есть.

– Я уже понял, – усмехнулся я. – Мне подъехать?

– Да необязательно, я тут недалеко от твоего дома, из автомата звоню. – вдруг выдал он. – Давай, встретимся минут через десять около твоего подъезда, пройдемся.

– Ну, давайте, – озадаченно проговорил я. – Так может, и домой зайдете?

– А ты один и никого точно больше не будет?

– Да нет, тут полно народу.

– Не положено! – вздохнул Румянцев.

Ну, не положено, так не положено. Встреча у подъезда… Это что-то новенькое… Интересно, с чего вдруг такой необычный формат?

Придумать ничего конкретного я не успел, вышел во двор к назначенному времени, и вскоре появился капитан Румянцев собственной персоной. Но не подошел ко мне, а мотнул головой в сторону от подъезда и сам туда пошел. Прошли с сотню метров, за мусорки, поближе к НИИ, и только тогда он остановился и заговорил:

– Здесь твои друзья и домочадцы не ходят?

– Вот в том здании у меня мама работает, она сейчас на работе, – ткнув пальцем в НИИ, рассказал я. – Она экономист, тут поближе устроилась, прибегает в обед няне с малышами помогать.

– А жена-то где? – удивился Румянцев.

– На работу с нового года вышла, – как о само собой разумеющемся ответил я. – Союз советских обществ дружбы с зарубежными странами… Выставки, съезды… Жизнь бьёт ключом… Как тут дома усидишь?

– Понятно, – кивнул Румянцев. – Ладно, давай к делу. Решил тебя не дергать с приходом к нам, как раз был в твоем районе по своим делам, вот и решил прямо на улице переговорить по одной проблеме...

– По какой?

– По одному из твоих знакомых есть вопросы…

Блин! Ну что он тянет… И кто же из моих знакомых заинтересовал КГБ? Не по Диане ли меня сейчас будут спрашивать? Надеюсь, что нет.

– Мы собираем информацию по подполковнику Гончарову, – вдруг, совершенно неожиданно для меня, сказал он. – Я знаю, что ты с ним тесно общаешься…

– Нужна информация о Грише? – поразился я.

– О Григории Андреевиче… Что ты можешь о нём сказать?

– Блин. Да ничего плохого. Его отец женат на лучшей подруге моей бабушки. У бабушки с подругой дом в деревне на двоих. Я, вообще, Гришин должник, сколько он нашим старикам по хозяйству всё лето помогал, в деревню каждые выходные мотался и сейчас помогает. А мне же некогда…

– А что там за история с аморалкой, – поинтересовался Румянцев, – из-за которой его с загранки сняли?

– Да ерунда, недоразумение. Всё Министерство обороны до сих пор, наверное, этот случай со смехом вспоминает, – улыбнулся я. – Никакой аморалки на самом деле не было. Он свободный человек, а мамаша одной из его знакомых решила его посредством жалобы в Министерство на своей дочери женить. Жены нет, так почему он не имеет право встречаться с девушкой, не собираясь на ней жениться? Он ей ничего и не обещал… Все это выяснилось достаточно быстро, мамаша эта одумалась, даже бегала по коридорам Министерства обороны, пытаясь жалобу забрать. Так что можно было его в лёгкую вернуть на прежнюю службу, но сам Гриша решил, что ни делается, всё к лучшему. Он же в разводе и вечно по командировкам. А у него сын растёт, десять лет уже, за ним глаз да глаз нужен, а Егорыч, отец Гришин, уже старенький… В общем, Гриша подумал, подумал, и решил в Москве остаться.

– Ну, понятно… А что ж в личном деле аморалка так и осталась?

– А мне откуда знать? – удивился я. – Там реально ничего не было компрометирующего, я не придумываю. Девушка, на которой мать его хотела женить, такое впечатление, что со всеми мужиками в нашем подъезде либо в кровати полежала, либо попыталась. Да она даже меня клеила! Недавно вон, замуж за цыгана вышла, уехала к нему в колхоз, и все так обрадовались… И за нее, но больше за нас… Но она потом и оттуда сбежала. Ясно, что Гриша в курсах был, что жениться на ней не следует. Он и не собирался, это ее мамаша себе вдруг вообразила, что у нее дочка прям на загляденье невеста…

– Ого, какая пылкая девушка! – пробормотал капитан, подняв удивленно брови.

– Хочешь, познакомлю? Она вроде то ли уже развелась со своим цыганом, то ли вот-вот разведется, так что, наверное, открыта к новым знакомствам… – в шутку предложил я, улыбаясь.

– Нет уж, спасибо! Девушка, мать которой на службу мне жалобы писать будет, мне точно не нужна, – решительно мотнул головой Румянцев. – Ладно, вернемся ближе к подполковнику. А в компании он как себя ведёт? Особенно, если выпьет? Общительный?

– Он профессионал, – серьёзно посмотрел я на Румянцева, – в каком бы состоянии ни был, о своей службе не говорит. Если спрашиваем, говорит, в пехоте, мол, жду выхода на пенсию. Ничего интересного, мол.

– Значит, характеризуешь его положительно?

– Однозначно, – подтвердил я. – Умный, порядочный, надежный.

– Ладно, спасибо.

Капитан пожал мне руку и ушел. И что это было? Реально их Гриша почему-то заинтересовал? Или решили проверить меня, не солью ли я информацию Грише, что им КГБ интересуется? А как они узнают? Единственный вариант, если Гриша сам им об этом доложит, что очень маловероятно… Скорее всего, это, всё-таки, по его душу… Он военный, значит, служит в ГРУ, а не в КГБ.

Интересно, по какому поводу за него взялись? Представить себе не могу, что Гриша с его опытом вляпался в какие-то тёрки с госбезопасностью…

И представить себе, что ради меня затеяли такую ловушку с привлечением офицера ГРУ, тоже не могу. Не знаток в отношениях этих двух служб, но вроде как они все время цапались между собой за внимание со стороны Политбюро… Значит, обращаться к нему с просьбой о провокации в отношении меня КГБ не стал бы. Не их он человек.

Тем более, они же собрали о нас обоих информацию, понимают, что мы, хоть и не родственники, но очень добрые соседи и будем прикрывать друг друга… Или не понимают? Блин, что делать-то?..