Подлунная Роза - Реброва Алена Дмитриевна

– Если бы только я могла отплатить тебе за то, что ты сделала, и помочь в войне, – вздохнула Умма. – Но я все равно пойду с тобой. Буду делать, что умею, хоть полы в замке мести, хоть похлебку солдатам готовить… – Она горько усмехнулась, и я обняла ее за плечи.

– Мы найдем способ вернуть тебя к прежней жизни, – пообещала я, наклоняясь к ней. – Сила сама находит тех, кто ищет ее.

– Я не уверена, что хочу искать дальше… – Она вздохнула, сжимая мою ладонь. – После того, что случилось, вряд ли.

– Решать только тебе.

Сирил сидел на стоге сена неподалеку. Без черного балахона и вне зловещего полумрака он напоминал потрепанного тощего кота, который хорошенько получил веником.

Он не был дураком и быстро понял, что я использовала его, и тогда от прежней теплоты не осталось и следа. Наверное, он смог бы простить мне эту выходку с кланом, будь я просто ведьмой с обостренным чувством справедливости. Но нет, я рисковала собой и им не ради себя и даже не ради товарищей магов – ради того, чтобы вернуться защищать осажденный замок, а это было выше его понимания.

– Слушай ее больше, – фыркнул он, хмуря брови и перекатывая соломинку, которую жевал, с одного уголка рта в другой. – Уверен, она примчалась на помощь только для того, чтобы и вас отправить воевать на стены своего замка. И вот незадача: попались одни пустышки!.. Наверняка уже локти себе искусала, так рисковать – и все из-за стайки полудохликов.

– Заткнись, Сирил, – раздраженно бросила в его сторону Умма. – Одри рискнула всем, чтобы вытащить нас!

– Всем, и мной в том числе, – буркнул он.

– И я в огромном долгу перед тобой, – в который раз повторила я.

Он снова фыркнул.

– Знаешь, что? – сказал он, с вызовом подавшись вперед. – Ты доведешь меня до своего дворца, там я получу лошадь, снаряжение и денег, сколько пожелаю, а потом уеду, и, надеюсь, даже имени твоего не услышу! Чтоб ты померла в своем замке, рядом с могилой короля-батюшки!

Я только вздохнула, молчаливо принимая его условия. Деньги и лошадь – это было меньшее, о чем он мог попросить… хотя, наверное, большее, что я могла бы ему дать.

Сирил и его обида меня не трогали, он был прав в своих обвинениях: ни он, ни остальные не могли быть для меня важнее того, что происходило с королевством. И да, я благодарила бы небо, окажись у меня в долгу шестнадцать сильных и опытных магов.

Однако их не было, и это значило лишь то, что я должна спешить, чтобы в худшем случае замок защищали хотя бы двое, я и Эдвин.

В деревне я старалась разузнать любые новости о войне, но никто не рассылает гонцов в такую глушь: немногие здесь вообще знали, что в другой части страны идет какая-то война. Только спустя несколько дней, когда мы прошли пару деревень на запад, нам встретился торговец, везший телегу с товарами.

– О да… – Он почесал шею, озадаченный моим вопросом. Его лошадь, уже видевшая дом и не понимающая, почему возница решил остановиться, нетерпеливо скребла землю копытом. – У королевских лесов неспокойно. Слыхал, люди уже селятся за стенами. Но я так скажу, урожай собрали, и то ладно: негоже поля бросать!

Его слова не предвещали ничего хорошего: они означали, что времени у нас не оставалось. Мы не могли двигаться быстрее самого слабого члена нашей группы, а теперь, с учетом новостей, нам требовалась скорость всадника.

Услышав известия, я решила вернуться в деревню и продать селянам все мало-мальски ценное, что у меня было, включая подвеску с лабрадором, которую я нашла когда-то в детстве. Я не расставалась с ней с тех пор, как пережила осаду замка, и хранила ее как талисман все эти годы, но сейчас добраться до дворца было куда важнее.

За подвеску и остальные вещи я выручила две телеги и несколько лошадей, так что к следующему вечеру мы выехали на тракт, ведущий к замку.

Чем ближе мы были к дворцу, тем чаще я встречала переселенцев. Телеги, в которых жены и дети теснились между тюков и кадок, проезжали одна за другой в ту часть страны, где о войне еще не слышали. Многие люди покидали дома из-за слухов, другие оставляли разоренные деревни, надеясь спастись от врага, которого видели своими глазами. Никто из них не знал, осажден замок или еще нет, но никто не сомневался, что осада лишь вопрос времени.

Я проводила не меньше нескольких часов в день, наблюдая за окрестностями через птиц, которые соглашались быть моими глазами. Возле замка я не видела ни солдат, ни верениц из телег со снабжением для осады. Это меня успокаивало, но тем не менее скорости мы не сбавляли, несмотря на нехватку припасов и усталость людей и лошадей. Я сердцем чуяла, что мы должны спешить, и, как оказалось, не ошиблась.

Меня не оставляла надежда, что Томас и Эдвин смогут отогнать врагов от стен, я верила в это несмотря на беженцев и их рассказы о подготовке людей к осаде. Но когда мы были почти у замка, – оставалось не больше часа по тракту, – навстречу нам вышли военные, по их форме я поняла, что они из Бейзила. Контуарские нашивки блестели на солнце. Увидев их, я сама убедилась, что у братьев не вышло, и сердце глухо ухнуло в груди.

– Стоять! – громко скомандовал один из них, и группа солдат направилась к нашим телегам.

Я подняла руку, командуя Сирилу, который вел вторую телегу, остановиться. Группа врагов приблизилась к нам, они были вооружены, но нападать пока не собирались. Даже для самых подозрительных глаз мы выглядели лишь стайкой бродяг, бог знает по каким причинам решившим пуститься в путь почти без вещей.

– Куда едем? – настойчиво спросил командующий, различив во мне предводителя этого шествия. – Дальше по дороге посторонним нельзя, там может быть опасно!

– Разве? – я притворно изумилась. – А в чем же дело?

– Каждый год тут ездим, раньше никаких проблем не было! – выкрикнул Сирил, и я кинула на него строгий взгляд: он хотел подыграть, но не стоило врать, пока в этом не было необходимости. Он мог все испортить.

– Придется объехать, – объяснил мне командующий. – Разворачивайтесь и идите своей дорогой.

Я взглянула на тракт за его спиной. Всего час, и мы будем в безопасности… даже солнце не успеет зайти. Искушение применить силу и проехать во что бы то ни стало было велико, я почти поддалась ему, но в конце концов передумала. За моей спиной стояли восемнадцать беззащитных людей, которые не заслужили страданий. Я должна была привести их за стены в целости, как и обещала, даже если это могло задержать меня.

– Как скажете, – миролюбиво согласилась я, и направила лошадь обратно. Развернуться было не так-то просто, но мы потратили на это время и пустились прочь от поста и замка.

Отъехав достаточно далеко, мы оставили телеги на обочине и ушли в лес вместе с лошадями. Я не знала, как много солдат окружает замок, но подозревала, что есть один путь внутрь, который не охраняется ни врагами, ни воинами Томаса.

– Ты же говорила, дорога чиста! – возмутился Сирил, нагнав меня, когда мы спешились и пустились в лес. – Какого черта ты делаешь, Одри?!

– Я осмотрела стены несколько часов назад, видимо, они пришли позже, – ответила я, подавляя раздражение.

– Я не об этом! – выпалил он. – Куда ты нас ведешь?! Знаешь, идти в осажденный замок – не предел моих мечтаний. Или у меня одного тут голова на плечах?! – Он оглядел остальных, но никто не спешил поддерживать его слова.

Любой из них мог бы остаться в какой-нибудь деревне или присоединиться к беженцам, которых мы встречали на дороге, но у каждого из них были причины идти за мной. Их удерживала рядом вовсе не благодарность, какую выражала мне своей поддержкой Умма, многие просто не умели ничего, кроме магии, и не смогли бы обеспечить себя в зиму. Другим просто не хватало душевных сил, чтобы принимать решения, и они следовали за мной только потому, что я вела их. Так им было проще.

– Иди уже, Сирил! – огрызнулась Умма, поравнявшись с нами. Она нашла себе высохшую ветку внушительных размеров и использовала ее вместо посоха, чтобы не отставать. – Магия при тебе, денег ты заработаешь хотя бы у тех вояк. Тебя ничто не держит!