УЛЬМ – 43 - Александр Леонидович Аввакумов

руками в металлические края лавки. Его мутило, и он то и дело широко открывал свой рот, хватая им разряженный воздух. Это был его второй полет на самолете и он, бросая свой взгляд на сидевших напротив него людей, невольно завидовал им. Где совсем рядом с фюзеляжем самолета стали рваться снаряды, это зенитные орудия и спаренные пулеметы открыли огонь. Несмотря на то, что все они ждали этого огня, все это произошло так неожиданно, что с лиц пассажиров самолета моментально исчезли ухмылки. Осколок снаряда вспорол обшивку самолета в сантиметрах десяти выше головы Олега Андреевича.

«Господи, пронеси….», – подумал он.

Самолет резко упал на левое крыло и стремительно понесся к земле. Сердце у Покровского застучало где-то в районе шеи. Он еще крепче сжал руками края металлической лавки, заметив, как побледнели его суставы рук.

«Летчики, наверняка, пытаются уйти зоны огня зенитной артиллерии», – успел подумать он, прежде, чем самолет снова стал набирать высоту.

Комок тошноты снова перехватил его горло. Он посмотрел на своих подчиненных, входящих в его группу, их внешний вид был не лучше, чем у него. Дверь кабины пилота открылась, и из нее вышел штурман. Он подошел к Покровскому и показал ему три пальца, что соответствовало трем минутам. Олег Андреевич кивнул, давая ему понять, что все понял. Штурман подошел к двери и открыл ее. Сильный поток воздуха ворвался внутрь самолета, прижав диверсантов к металлической обшивке фюзеляжа. Немец взглянул на Покровского, штурман показал на дверь.

– А, а, а!!! – закричал Олег Андреевич и шагнул в бездонную черноту ночи.

Почувствовав резкий рывок, он схватился за стропы. Внизу ни огонька, лишь черный бархат ночи властвовал над землей. Вскоре он стал различать что-то белое, которое стремительно неслось ему навстречу. Он сразу понял, что это снег. Он поджал ноги, коснувшись земли, повалился на бок. Гася купол парашюта, он услышал вой волка, который доносился из темнеющего леса.

Около часа прошло с момента приземления группы Покровского. К месту сбора прибыло лишь пятнадцать человек из восемнадцати. Ждать остальных было опасно, и он повел группу к дороге, которая судя по карте, пролегала в километре от места высадки. Они вышли во время. Через несколько минут спустя на дороге показались шесть полуторок, в которых плотно, прижавшись плечом к плечу, сидели красноармейцы. Заметив группу военнослужащих на дороге, к ним чуть ли не бегом, бросился молоденький лейтенант.

– Товарищ майор государственной безопасности! Комендантская рота полка НКВД прибыла для организации и задержания вражеских диверсантов.

– Как ваша фамилия, лейтенант? – спросил его Покровский, поправляя портупею.

– Сергеев, товарищ майор.

– Я смотрю, ты совсем молодой, Сергеев?

– Месяц, как после училища, товарищ майор.

– Вот, что, Сергеев. Ставлю боевую задачу. Роту разворачиваешь в цепь и начинаешь движение, пока не встретите своих бойцов, я имею в виду, бойцов лейтенанта Борзова, который двигается в вашу сторону. Смотри, лейтенант, не перестреляйте своих. Я со своими бойцами, заблокирую дорогу около села Никольское. Я возьму у тебя на время одну из машин.

– Разрешите исполнять, товарищ майор?

– Исполняйте…

Лейтенант громко скомандовал и рота, развернувшись в цепь, увязая в снегу, медленно двинулась в сторону темнеющего леса. Майор скомандовал, и его бойцы быстро расположились в кузове одного из грузовиков. Машина медленно тронулась и набрав скорость, направилась в сторону узловой станции.

Покровский выбрался из кабины машины и, дождавшись, когда его группа выстроилась, обернулся к водителя.

– Я вас больше не задерживаю, – произнес он.

Водитель радостно улыбнулся. Он сел в кабину и завел двигатель. Вскоре автомобиль скрылся с глаз Олега Андреевича.

***

Корнилова Вера вошла в подъезд и стала подниматься на свой этаж. Ее сразу привлек запах табачного дыма.

«Интересно, кто курил? – подумала она, так как она уже хорошо знала, что среди жильцов их подъезда курящих не было. – Наверное, к кому-то приехали гости….».

Остановившись напротив двери, она открыла сумочку и стала доставать ключи от квартиры.

– Здравствуйте, Вера, – услышала она за спиной знакомый мужской голос.

Она не могла ошибиться, голос принадлежал Покровскому Олегу Андреевичу. Она резко обернулась и на какой-то миг застыла от неожиданности.

– Что забыла? А я вот вдруг вспомнил о тебе и решил навестить. Как ты живешь?

Она не ответила и, открыв дверь, первой вошла в прихожую. Вслед за ней вошел и гость. Он, как галантный кавалер помог снять пальто и повесил его на вешалку. Скинув с себя шинель, он прошел в зал и сел в кресло. Вера, молча, прошла на кухню и поставила чайник на керогаз.

– Ты знаешь, Вера, – переходя на, ты, произнес Покровский, – мне вдруг показалось, что нет войны, что вот-вот в открытую дверь твоей квартиры войдут гости и среди них я, с большим букетом красных роз.

– Я надеюсь, что вы пришли ко мне не ностальгировать о мирном времени. Что вам нужно от меня, Олег Андреевич?

Он усмехнулся и, достав из кармана галифе пачку папирос, закурил.

– Вы правы, Вера. Я зашел, чтобы напомнить вам, о немецкой разведке. Чтобы вы не забывали об этом. Сейчас, идет война и Советы, не станут церемонится с родственницей врага народа, которая помогала немецкой разведке.

– Это шантаж?

– Нет, это напоминание о прошлом, ведь тот, кто забывает прошлое, лишается будущего.

– Зачем вы меня пугаете?

– Я вас просто предупреждаю.

Олег Андреевич загасил папиросу и посмотрел на Корнилову.

– Я пойду, – произнес он и направился в прихожую. – Если к вам кто-то придет и передаст привет от дяди из Киева, этот человек от меня. Вы должны будете выполнять все его приказы. Я надеюсь, вы поняли меня? Да, кстати, вы тогда в 1940 году выезжали в Челябинск и Магнитогорск. Как долго вы там были?

– Чуть больше месяца….

– Следовательно, вы хорошо знаете эти города?

– Я бы так не сказала. Я кроме металлургических комбинатов там нигде не была.

– Вот и хорошо. Не исключено, что вам снова придется выехать в эти города.

– Зачем?

Покровский не ответил. Он надел шинель и, поправив на себе ремень портупеи, открыл дверь и вышел из квартиры. Вера еще с минуту стояла без движения и лишь, затем закрыла за ним дверь. Она подошла к окну и осторожно, отодвинув штору, посмотрела на улицу. Она увидела, как к Покровскому подошли два человека одетые в шинели, и она направились вдоль улицы. Задернув плотно штору, она села в кресло. Она невольно вспомнила слова Воронцова, который инструктировал ее по прибытию в Москву. Все шло, словно Константин изначально знал сценарий: посещение ее адреса Покровским, мягкое напоминание о работе на немецкую разведку и