Невеста авантюриста - Луиза Аллен

Они пили чай в изысканной, элегантной гостиной, мужчины обменивались деловыми и светскими новостями, мнениями о новых изданиях и мелких домашних трудностях, с которыми пришлось столкнуться Грегору. Лина заметила, что он был очень скромен и благоразумен в то время, пока жил здесь, хотя она подозревала, что он будет менее сдержан в ее отсутствие.

– Беркли-сквер, – сказал Квин, опустив на стол чашку. – Уверен, Селина, вам понравится мороженое у Гантера.

«Если даже я скажу «нет», то все равно окажусь там», – подумала Селина, но так и не поняла, забавляет ее это, или раздражает.

Всю дорогу мужчины были к ней очень внимательны и не отпускали от себя ни на шаг, так что она чувствовала себя маленькой пленницей между двумя огромными конвоирами. Всю дорогу она шла опустив голову, постоянно ожидая, что полицейский с Боу-стрит может в любой момент выскочить из-за угла и выдвинуть против нее обвинения.

– Волнуетесь? – спросил Квин, когда они остановились у края тротуара, чтобы переждать движение и перейти на другую сторону Бонд-стрит.

– Нет… то есть да. Да, очень волнуюсь, – призналась Лина.

– Что ж, тогда прекратите всем своим видом демонстрировать, что вам есть что скрывать или что вы вот-вот лишитесь чувств от переживаний, – сказал он. – Запомните, вы моя любовница, и ведите себя соответственно.

Лина крепче сжала руку Квина, гордо приподняла подбородок и теперь шла по улице, расправив плечи, с откровенным, дерзким любопытством глядя по сторонам. В определенном смысле это было довольно просто. Никогда прежде она не отваживалась проникнуть так глубоко в этот престижный, исключительный мир Мейфэра, а во время прогулки по такому фешенебельному району, как Бонд-стрит, был шанс встретить любых представителей высшего света, вплоть до принца-регента.

Квин свернул на Брутон-стрит:

– Нам непременно нужно пройтись по магазинам. Откровенно говоря, вы выглядите как дорогая куртизанка.

К тому времени, как они добрались до Беркли-сквер, Лина окончательно утвердилась в ощущении, что сегодня она вне милости Квина. Еще ни разу с тех пор, как они прибыли, он не был более властным и деспотичным и менее сострадательным. Возможно, он осознал масштаб проблемы только здесь, в Лондоне, или, быть может, попросту сожалел о том, что взялся помогать ей. «Как же глупо было влюбиться в вас», – подумала она, намеренно надув губы и сердито посмотрев на него, а потом, взмахнув ресницами, бросила взгляд в сторону проходящего мимо джентльмена. Молодой человек улыбнулся в ответ, замедлил шаг, но, оценив ее грозное сопровождение, отвел глаза и снова пошел быстрее.

Не заметить заведение того самого Гантера, о котором говорил Квин, было почти невозможно. Возле него стояли ряды открытых экипажей, в каждом из которых сидела одна или несколько дам. Мужчины, сопровождавшие их, то и дело склонялись к дверцам экипажей или ограждениям, окружавшим их со стороны сада, в то время как официанты в больших белоснежных фартуках сновали туда-сюда с подносами, полными мороженого.

– Поскольку у нас нет роскошного экипажа, как того требует заведение, мы сядем под платанами, – сказал Квин, проходя за калитку. – Чего бы вам хотелось, Селина? Мороженого или сорбета?

– Лимонного мороженого, пожалуйста. – Лина раскрыла свой кружевной зонтик от солнца и стала осматриваться, пока Грегор отошел сделать заказ. – Что произошло, Квин? Что-то не так?

– Ничего, – сказал он и улыбнулся.

Лина продолжала смотреть на него. Нет, ничего не произошло и все в порядке, он просто в постоянном напряжении, точно натянутая струна, от возбуждения и бесконечных стараний сосредоточиться, сдержать себя. Он испытывал удовольствие от чувства близкой опасности, риска, а острота в отношениях с ней была подобна отчаянному приказу офицера перед наступлением. Наконец вернулся Грегор, а за ним следовал официант. Когда все они расселись и не осталось никого, кто мог бы их услышать, Грегор начал разговор.

– Итак, расскажите мне наконец, мой друг, что же происходит. Вы присылаете мне эти загадочные распоряжения, отправляете в дорогой бордель, на что, поймите меня правильно, я ничуть не жалуюсь. А потом еще и мисс Селина прибывает вместе с вами в новом, совершенно очаровательном образе, однако выглядит теперь далеко не так, как подобает почтенной юной леди, да еще с таким видом, будто ее преследует сам дьявол.

– Квин, если мы посвятим в это Грегора, то тем самым втянем и его, – сказала Лина. – Мне кажется, стоит подумать.

– Да, действительно. Грегор, ты не против стать соучастником тяжкого преступления?

– И кто же его совершил? – спросил русский. – Вы убили своего мужа, Селина? Он заслуживал этого?

– У меня нет никакого мужа, и я не совершала ничего предосудительного. По крайней мере, – поспешила оговориться она, – я не совершала никаких тяжких преступлений. Но меня несправедливо обвиняют в одном из них.

– Не сомневаюсь. Ну так расскажите мне обо всем. Я полагаю, мы здесь, чтобы доказать вашу невиновность, не так ли?

– Да, но если нам это не удастся, то вас и Квина будут преследовать как сообщников, оказывавших мне помощь.

– И что же? В этом мире множество других стран, в которых я могу жить, и притом вполне счастливо. Давайте выкладывайте.

– Селина проживала в том борделе, куда я отправил тебя, – сказал Квин.

Лина ждала, что выражение лица Грегора резко переменится. Однако он лишь кивнул и устроился удобнее, чтобы выслушать весь рассказ Квина от начала до конца, включая те события, что она детально описала в своих записях. Несмотря на то что он не сказал этого вслух, Лина знала, что Грегору покажется очевидным, что она отправилась в дом Толхерста добровольно и намеренно, с целью продать свою девственность.

«Я не стану вести себя так, будто мне стыдно, – думала она. – Мне нечего стыдиться».

– Нам непременно нужно побеседовать с тетушкой Селины, мадам Деверилл, и выяснить, что ей удалось разузнать, и сделала ли она хоть что-то, чтобы восстановить доброе имя Селины. Впрочем, она может быть по-прежнему слишком больной, чтобы сделать хоть что-то. Ты видел ее, когда был там?

– Да. Она яркая личность и дама с сильным характером, – сказал Грегор. – В свое время, она, должно быть, творила чудеса – была настоящей чаровницей.

– Полагаю, того же мнения был и мой дядюшка, – сказал Квин. – Она здорова?

– Она выглядит очень слабой и хрупкой, точно из стекла, но держится стойко.

– У меня есть ключ от задней двери, – сказала Лина. – Мы могли бы пробраться внутрь и попасть в комнату тетушки Клары.

– Нет. – Квин решительно покачал головой. – Я хочу увидеть, чем занимается Мейкпис, если он там, и хочу войти через переднюю дверь, так, чтобы, если нас обнаружат, мы имели возможность затеряться среди прочих присутствующих в доме.