Я и Софи Лорен - Вячеслав Верховский

Я виновато:

– Извините! – в энный раз…

А оказалось, это все она! Меняя голос. Она так хотела, чтоб перед ней я извинился! Уж не знаю я за что. Причем не раз…

Времена

«Давайте смотреть правде в глаза!»

Мы посмотрели.

Это ж надо?! Врет – и не моргает!

Они и мы

За границей – всё точно, не подкопаешься. Так, один дюйм – 2,539 сантиметра. А одна миля – 1,609 километра. А одна, скажем, унция – 28,35 грамма. И только у нас все округленно: 1 килограмм – 1000 граммов. А один гектар – 10 000 квадратных метров…

Что-то подозрительно, не так ли?

Я знал

Я знал женщину, которая брала уроки у ящерицы – и теперь никогда не стареет. Так, она прожила на свете пятьдесят лет с хвостиком. Потом хвостик отбросила – и ей снова ровно пятьдесят.

Быль о лекторе Гуральнике

Он так интересно рассказывал, что мы его ненавидели за то, что он заикался…

Эврика!

Обнаружен вечный двигатель! В бюрократической машине…

Цыпкин

На улице я поздоровался с профессором Цыпкиным. Но он мне не ответил. Тогда, обежав дом, я снова с ним встретился. Но и в этот раз профессор Цыпкин мне не ответил. Обежав дворами, я снова вырос на его пути:

– Здравствуйте, Георгий Валентинович!

Цыпкин, наконец, меня заметил:

– Я где-то вас сегодня уже видел…

Но так и не поздоровался.

Элита

Его душа летала только чартером.

Гармония

Чем хорош памятник Ивану Сусанину работы Церетели? Он тоже заводит в тупик!

Город N

В Книгу рекордов Гиннесса внесен карман украинского миллиардера N. Ему удалось прикарманить целый город.

Вспоминая Данте

Стоматолог своим сверлом наматывала круги ада-а-а-а…

Встреча

– Слава, я тебе так обрадовался, как будто в лесу встретил гриб!

– Какой?

– Э, не скажу!

Быль

В гостях у макеевского олигарха Бильмаметова меня застали за неблаговидным занятием: я пересчитывал комнаты.

Диалектика

То, что я со своим внешним видом имею повышенный успех, сомнений у всех, кто меня видел, уже не вызывает. И пусть на улице толпа, а все равно меня распознаю€т. И если выбирают – то меня:

– Вы не могли бы нам помочь? Разгрузка мебели. Не поймите ничего плохого, мы заплатим!

– А при чем здесь я?

– А вы одеты так… По существу…

Конечно, мне бы приодеться не мешало. Спору нет: одет я просто ужас! В самый раз осуществлять разгрузку мебели, зато… Зато обычно без двадцатки я домой не возвращаюсь никогда!

Мама восхищенно:

– Как ты так?!

И, не вдаваясь:

– Я умею одеваться!

Случай из жизни

К Петровым заглянула их соседка. Дома были сама Петрова и ее сын Коля.

– Женечка, – а так зовут Петрову, – только вы не обижайтесь. Я хочу вашему Коле подарить носочки.

Петрова:

– Ну чего я буду обижаться? – и все же уточнила: – Что за праздник? – мол, по какому поводу носки.

– А моей собачке они маленькие!

А там собака – просто Баскервилей!

Ну, Петрова даже оскорбилась:

– Вы б еще ошейник принесли!

– Ну что вы, Женя, я же от души! – сунула носки и убежала.

Возвратилась через несколько минут:

– Вот еще одни носочки, про запас!

– Что за праздник?

– У нее четыре лапы!..

Из рассказов про Акима

* * *

Маленький Аким Верховский:

– Моя любимая сказка – «Лягушка-происшественница».

* * *

Баха уже знает, но в фамилии еще путается:

– Иоганн Себастьянович… Трах.

* * *

Чтобы Донецк замело, хватило одной ночи. А утром, глядя в окошко, Аким:

– Слава, ты погляди, какие заросли сугробов!

* * *

Загадка. Придумал Аким. А не отгадал никто.

– После театрального спектакля мама и гардеробщица ведут мальчика в больницу. Почему?

Ответ: палец застрял в номерке.

* * *

– Иди ко мне! – кричит бабушка Акиму.

Ноль внимания.

– Считаю до трех! Раз, два… – ноль внимания. – Десять, девять, восемь, семь…

* * *

На симфоническом концерте перед Акимом уселась крупная женщина.

– Вот, всю музыку закрыла!..

* * *

Аким – маленькой соседке:

– Да ты по сравнению со мной просто девочка!

* * *

О родителях:

– Мама и папа познакомились в консерватории: мама училась на скрипке, а папа – на дирижерской палочке.

* * *

Делает яичницу.

– Ты посолил?

– Я еще не попробовал…

* * *

Акиму три года:

– Бабушка, а где Бог?

– На небе.

– Ну, царство ему небесное!

* * *

– Ма, пощупай лобик.

– Но есть же термометр!

– А ты у меня лучше термометра: ты же меня не расстроишь?..

* * *

Через полчаса опять:

– Пощупай лобик.

– Что еще?!

– У меня головка не болит?

* * *

Аким в Одессе. На Ришельевской старичок полюбопытствовал:

– Девочка, как тебья зовут?

Аким:

– Я мальчик!

– Хорошее имья!..

* * *

Аким:

– Тушите телевизор, хочу спать!

Выглядывает снова:

– За тушку телевизора – спасибо!

* * *

Лежит на пляже целый час.

Бабушка:

– А если солнечный удар – ты не боишься?

– Спокойно, бабушка, – лежачего не бьют!

* * *

«Репку» читает с таким интересом, как будто писалась не для него.

* * *

Горазд на комплименты:

– Из всех соседских бабушек наша – самая взрослая!

* * *

Аким:

– Я купил хорошую книжку.

Я:

– Какую?

– Записную.

– Ха-ха!

– Что «ха-ха»?! Заполню – и будет хорошая!

* * *

Акиму на день рождения подарили большую чашку.

Мама:

– Интересно, она из глины или из стекла?

Аким:

– Я не знаю, но можно уронить и посмотреть…

* * *

Из дневника Акима: «Ехали поездом. Из окна проезжали природу»…

* * *

В подвале душно.

Папа – Акиму:

– Зачерпни ведерко воздуха и подай его в подвал.

И он поверил!

* * *

Аким рассказывает анекдот.

Я:

– Не смешно.

Аким – смущенно:

– Ну тогда я пошутил…

* * *

Идут по улице бабушка и Аким, а навстречу дядечка:

– Вы не подскажете, который час?

И примерный ученик Аким Верховский с укоризной:

– А разве вы не знаете, что подсказывать нельзя?!

* * *

Однажды в детстве Аким подавился вишневой косточкой. Мама:

– Плюй! Скорее плюй!

Аким:

– В кого?!

Он не привык плеваться вхолостую!

* * *

Аким изучал иврит. Когда он научился читать – справа налево, – он, под впечатлением, стал ходить задом наперед. На этом учеба была своевременно прервана…

* * *

– Никак не могу понять, – удивлялся Аким, – Бог – он злой волшебник или добрый?..

Дед Мороз в донецкой синагоге

1

Наш класс, в котором я учился, вроде мы ничем не отличались. Класс как класс. А вот ведь например!

У нас была одна, ну беспросветная! Фамилия: Зубко. Она в учебе… Дважды два – терялась наша Клавдия. Зато теперь – она уже нашлась! Монахиня-доминиканка, на минуточку! Цены себе не сложит, учит жить…

Или был у нас один. Один – и спасибо, что не больше. По фамилии Сабашкин, еще тот… Он теперь серьезный человек! Он – союз хоругвеносцев под Москвой: «бей – спасай!», хоругви и т. д.

Кто еще…

Вот кто у нас учился так учился! Леня Гинзбург, светоч человечества. Говорили: далеко пойдет! Они ошиблись! Он поехал. А точнее, полетел. Надежда школы. Если б наша школа только знала! Приземлился в США уже мормоном…

Но свои надежды – оправдал! И не то, что он в Америке, надежды. А чего он там достиг, смотрите сами: он вышел на тропу большой любви. Вот такой мормон, хотя и Гинзбург! Три жены, и в результате пять детей. Казалось бы! Но, улыбаясь, говорит: еще не вечер! Это Леня!

А он у нас всегда был лучше всех!..

Дальше будет – Саня Кривоухов. Вот кого я знал! Сидели рядом. Кроме фамилии, где «Криво-», в остальном он был всегда прямой. Но очень хлипкий, малость не в себе. И чуть что – глаза на мокром месте. «Кривоухов, тебе «два»!» – рыдал. «Кривоухов, «три»! – он заходился.

После школы он исчез. Следы его теряются в Одессе. Как узнаём: уехал в монастырь, на Амундсена, стать монахом. Стал монахом. Потом он переводом снова здесь, в епархии. У владыки – пресс каким-то атташе. Как узнаём: следы его теряются опять…

Это Саша Кривоухов, друг по парте.

Я же был и вовсе безответным.

Что за класс?! А вот и класс! Но это в школе.

2

В институте. Шел я, как известно, на строителя. И все мы шли туда же, на строителя. Пришли. Двое строят… буддийскую жизнь. Один из нас вообще публичный человек. Ходит в рыжих тряпках, лупит в бубен. Кришнаит – не кришнаит. Но Удовенко.

А меня прибило к синагоге.

Как-то шел я по бульвару, где у нас пересечение путей. Вижу: старушка, ножку приволакивает, бедненькая. И совсем не скажешь, что учила. А представьте: нас, будущих строителей, она учила в институте атеизму.