Невеста инопланетянина - Анатолий Федорович Дроздов

коллеги из Москвы ничего нет необычного — ведь не шпиона ищет. Какой-то там целитель… Почему не оказать коллеге мелкую услугу? Самому понадобится — тоже обратишься. Начальством такое не приветствуется, но наказывать оно не будет — ведь тоже люди… Одного не знал Ананич, что для матери майор не стал бы никого искать. Жадная и вздорная генеральская вдова, воспитавшая такого ж сына, превратилась в сварливую старуху, досаждавшую родне многочисленными жалобами на окружающих. Мартемьян ее терпеть не мог и охотно проводил бы в крематорий…

Ананич позвонил под вечер.

— Разыскал, — сказал довольно. — Запиши: Чернуха Константин Васильевич. Прописан в Минске, где недавно получил квартиру, но живет пока у матери в деревне Заболотье, Березинский район. Там и принимает пациентов. Говорят, что классно лечит спины.

— Так спину и нужно, — сообщил Кульчицкий. — Спасибо, Коля!

— Кстати, ваши им уже интересовались, — сказал Ананич, выделив интонацией слово «ваши». — Из столицы приезжали.

— Все болеют — и в деревне, и в столице, — произнес Кульчицкий, ощутив, как сердце затопила радость — это точно тот, кого он ищет. — Я должник твой, Коля! В Москве будешь, заходи…

Закончив разговор, майор извлек из тайника шифровальный блокнот, выданный ему британцами, и составил донесение. Скатав листок бумаги в тугую трубочку, навестил один московский парк, где засунул ее в щель кирпичной кладки столбика ограждения. Тем же вечером, гуляя по московской улице, он на миг остановился у стены заброшенного здания, начертав на нем кружок и галочку цветным мелком. Если кто увидит, то подумает, что дети баловались. После этого Кульчицкий пошел домой, где влил в себя пол-литра коньяка и завалился спать.

В следующий вечер донесение агента попало к резиденту МИ6, работавшему под дипломатическим прикрытием в столице СССР. Он его расшифровал, почесал покатый лоб, и, зашифровав вторично, переправил в Лондон. А вот там заволновались не на шутку. О сообщении агента немедленно доложили руководителю МИ6, тот — министру иностранных дел, которому и подчинялся. Министр, в свою очередь, связался с канцелярией премьер-министра и попросил аудиенции у Тэтчер.[47] И был ей принят вместе с руководителем МИ6, который и сообщил премьер-министру о донесении агента.

— Сведения достоверны? — поинтересовалась у него Тэтчер.

— Нет сомнений, — ответил Колин Фигерс.[48] — Агент нас ранее не подводил. Он имеет прямой доступ к этой информации. Заметьте, госпожа премьер-министр, он не только сообщил об улучшении здоровья Андропова, но и разузнал, кто Генеральному секретарю помог.

— Странно слышать, что это сделал целитель из сельской местности, а не врач с дипломом, — сказала Тэтчер. — Невероятно.

— В России все возможно, — пожал плечами Фигерс. — У них богатые традиции траволечения. Вот и отыскали лекаря.

— Но это нарушает наши планы, не так ли? — спросила Тэтчер у министра иностранных дел.

— Увы, — развел руками Хау.[49] — От агента нам известны истории болезней руководства СССР, в том числе Андропова. Мы сделали выписки и попросили наших светил от медицины поставить диагноз анонимному пациенту. И каждый дал прогноз — однозначно летальный исход через пять-семь месяцев. Освободившийся пост скорей всего займет Черненко. Но он тоже стар и болен. Выписка из его истории болезни у нас имеется. Протянет от шести месяцев до года, но не больше. И мы прогнозировали, что через год СССР возглавит наш ставленник.

— Мистер Горбачев, — кивнула Тэтчер. — Он мне понравился при личной встрече.[50] Реформатор, способный повести свой коммунистический СССР навстречу нашей демократии. Но на пост Генерального секретаря обычно много кандидатов.

— Мы подскажем Горбачеву, как обойти соперников.

— Но это дело будущего, — заметила премьер-министр. — Но, если Андропов исцелился, наши планы отодвинутся на много лет.

— Меньше, — возразил глава спецслужбы. — У нас имеется специалист по травам, и мы проконсультировались у него. Он утверждает, что лечить такие болезни как у Андропова можно, но процесс довольно долгий. Через месяц лечение необходимо повторить, причем рецептура должна меняться…

— Что вы предлагаете? — спросила Тэтчер.

— Устранить целителя, — сказал глава МИ-6. — Не предвижу затруднений — его никто не охраняет. Какой-то человечек в сельской местности…

— Кто это сделает? Надеюсь, не британский офицер?

— Нет, разумеется. Этим займется наш агент. Тот, что предоставил информацию.

— Он согласится?

— Смотря, что предложить ему за акцию. Он мечтает жить в Лондоне, вот это мы ему пообещаем. Британский паспорт, много денег. Он труслив, но жаден.

— Нет, Лондон исключается, — сказала Тэтчер. — Здесь много иностранцев, включая русских. Его могут узнать, и это станет известно КГБ. После чего агента уничтожат, а это репутационные потери для правительства. Мы не сумели защитить доверившегося нам человека — ведь так напишут в прессе. Пусть будет, скажем, Солсбери. Хороший город, тихий. Там и предоставим ему дом.

— Предложим, — согласился Фигерс. — А денег сколько?

— Сто тысяч фунтов[51] из секретных фондов и пожизненная пенсия как у майора британской армии. Ведь он в таком же звании в СССР?

— Да, госпожа премьер-министр.

— Тогда за дело, джентльмены!..

Все трое собеседников не предполагали, что их секретный — ну, так они считали — разговор записан зондом дальнего разведчика. А дело было в том, что фонограмма разговора Тэтчер с Рейганом, которую Кир переправил в КГБ, весьма понравилась Андропову, и он через Самойлова попросил инопланетянина следить за разговорами в кабинетах руководителей стран НАТО. А Чебриков добавил, что очень интересно знать, чем занимаются в Лэнгли[52], в МИ6 и прочих нехороших заведениях. Кир приказал Помощнику расставить зонды и скачивать оттуда все подряд. Когда придет запрос из КГБ, Друг вытащит информацию. Запросы в Комитете только составляли, как видимо, не веря своему счастью, и не желали прогадать, имея такой выбор. Эта заминка едва не кончилась трагедией…

* * *

Кульчицкий очень удивился, когда в ответ на донесение куратор из английского посольства назначил встречу. Это случалось очень редко: британцы берегли агента, ведь в КГБ прекрасно знали, кто из английских дипломатов является шпионами, и, соответственно, пасли их. Засекут их рандеву — и спекся мальчик. Закрытый суд, суровый приговор — и безымянная могилка под номером в секретной книге. И все ж в МИ6 рискнули. По городскому телефону в кабинете руководителя Первого отдела ЦКБ позвонили из автомата, и некто с небольшим акцентом в голосе сказал Кульчицкому:

— Зураб Вахтангович? Вам привет из солнечной Абхазии.

— Вы ошиблись номером, — произнес Кульчицкий, почувствовав мурашки на спине — это была кодовая фраза. — Здесь нет такого.

— Да? — удивился незнакомец. — Извините. Наверно перепутал шестерку и восьмерку при наборе.

Он отключился, а майор задумался. Услышанные им цифры обозначали место и время встречи. В парк Горького он прибыл