Дом, в котором совершено преступление (Рассказы) - Альберто Моравиа

- Знаешь, что я говорю тем, кто просит у меня место? Миллион, чек на миллион я еще могу вам выхлопотать, но место - нет. Садовник муниципалитета - это одни только разговоры.

Я повторил:

- Господин адвокат, я шофер... Я ищу место шофера.

На этот раз он меня понял и сказал с некоторым нетерпением:

- Да, да, черт побери, шофер, понимаю.

Потом склонился над столом, быстро написал что-то, взял блокнот, нашел в нем, как мне показалось, какой-то адрес, еще что-то написал и наконец дал мне конверт, сказав при этом:

- Держи. Пойдешь с этим письмом к адвокату Скардамацци, он наверняка сможет что-нибудь для тебя сделать... А пока на вот, это тебе пригодится.

Он вынул из бумажника ассигнацию и протянул ее мне. Я сначала запротестовал и из приличия стал отказываться, но потом взял деньги, поклонился ему и вышел.

Контора адвоката Скардамацци находилась в помещении муниципалитета, на улице дель Маре. Мне это показалось странным, но так было написано на конверте, и я снова поехал на трамвае, вися, как и прежде, на подножке и чувствуя на своей спине палящие лучи солнца, которые следовали за мной, как лучи прожектора, во время всего пути. Я сошел возле Бокка делла Верита и вошел в здание муниципалитета. В вестибюле и на лестницах было полно людей. Они, бедняги, запыхавшись, бегали взад и вперед как угорелые. У каждого в руках были какие-то бумаги. Я стал подниматься по лестнице, все время спрашивая о Скардамацци. В коридорах перед каждой дверью ожидали посетители, они все взмокли от пота, а лица их, казалось, плавились на глазах, как свечи. Наконец один из служителей указал мне контору, которую я искал. По счастливой случайности возле двери никто не ждал, и я сразу вошел. Скардамацци оказался молодым человеком в пенсне с черной оправой, у него были черные усы и стрижка ежиком. Он был без пиджака, и рукава его белой рубашки были стянуты резинками.

Он выслушал меня, покуривая, потом сказал:

- Жаль, однако, что я совершенно не знаком с этим адвокатом Молье... К тому же я не адвокат, а бухгалтер, и меня зовут Джованни, а не Родольфо... Единственное, что я могу для вас сделать, это направить вас к моему коллеге Треска... Может, он что-нибудь знает.

Он взял трубку и стал долго разговаривать по телефону. Сначала он спросил, "приперлась" ли такая-то (он прямо так и сказал "приперлась"), ему, наверно, ответили, что "не приперлась", потому что он остался недоволен ответом и сказал, что ничего не понимает: он видел ее, и она обещала ему зайти, и так далее. Наконец он сухо прибавил, что посылает некоего Альфредо Чезарано, и повесил трубку.

- Иди скорее туда... Его зовут Треска... - сказал он мне.

Я вышел и стал искать этого Треска, но вскоре понял, что найти его нелегко. Швейцары его не знали, а один даже сказал мне, явно не понимая, чего я хочу, что треску я могу найти на рыбном базаре. Переходя с этажа на этаж, из одного коридора в другой, я вспомнил вдруг, что адвокат Молье искал адрес Скардамацци в каком-то блокноте, и понял, что в спешке он, наверное, не заметил, как написал вместо одного адреса другой. И я не ошибся: в телефонной книге возле автомата я обнаружил, что адвокат Скардамацци на самом деле жил на улице Квинтино Селла, в другом конце города. Я отправился туда.

Контора адвоката помещалась на четвертом этаже старого неприглядного дома. На лестнице пахло капустой, в душной и темной прихожей ожидало много озабоченных людей, вплотную друг к другу сидевших на диванах. Я тоже стал ждать и ждал, наверное, с час. Эти тени, сидевшие в прихожей, входили, выходили и исчезали одна за другой. Наконец подошла моя очередь.

Кабинет адвоката был уставлен мебелью из черного дерева, инкрустированного костью. Из угла глядело чучело орла с расправленными крыльями. Адвокат сидел за большим столом, заваленным бумагами и уставленным телефонами. Над ним висела картина с изображением улыбающейся крестьянки из Чочарии, в национальном костюме, с цветами в руках. Адвокат Скардамацци ничем не напоминал бухгалтера Скардамацци. Это был массивный человечище, похожий на грузчика, с полным лицом, раскосыми глазами и крючковатым носом. Он говорил оглушительным голосом, приветливо, но безучастно - обычная приветливость римлян, которая ничего не значит.

Пробежав глазами письмо, он сказал:

- А, так мы без работы... Дорогой, сделаю для тебя все, что смогу... Садись-ка пока и подожди минутку.

Я сел, а он сразу же повис на телефоне и вступил в очень напряженный диалог: кто-то на другом конце провода говорил ему что-то, а он неизменно отвечал:

- Полтора или ничего.

Там настаивали, но Скардамацци упорно повторял:

- Полтора или ничего.

Наконец он резко произнес, подчеркивая каждое слово:

- Скажи этому подлецу, что меня на мякине не проведешь. Понял? Так и скажи ему: Скардамацци на мякине не проведешь.

Положив трубку, он тут же набрал другой номер, но на этот раз он говорил совсем иначе: в первый раз выговор у него был римский, даже трастеверинский, теперь же он почему-то перешел на северный, причем голос его звучал слащаво и любезно:

- Договорились, доктор... Вы сможете застать меня с пяти до восьми... Приходите, когда вам удобнее... Не сомневайтесь... Всего доброго, кланяйтесь вашей супруге.

Он повесил трубку, сердито посмотрел на меня своими раскосыми глазами и спросил:

- Тебе что?

- Письмо... - начал я.

- Ах, да, письмо... Конечно... Черт возьми, куда оно делось?

Он долго искал его, вороша на столе бумаги, потом воскликнул:

- Вот оно!.. У меня ничего не пропадает... Все находится.

Он снова прочел письмо, хмуря лоб, затем взял ручку, быстро набросал несколько слов на листке бумаги, вложил его в конверт и протянул мне:

- Иди по этому адресу... Ты как раз застанешь его... Желаю удачи.

Я встал, взял конверт, положил его в карман и вышел.

Когда я очутился на улице, я достал конверт из кармана, чтоб прочесть адрес, и онемел от изумления, увидев: "Адвокат Мауро Молье, улица Пьерлуиджи да Палестрина, 20". Итак, словно в той настольной игре, где неудачно бросивший кость в наказание должен вернуться своей фишкой назад, я, изъездив пол-Рима, должен был возвратиться к Молье, с которого начал, и вся эта беготня на пустой желудок, давка в трамвае и в автобусе - все было напрасно. Я решил, что адвокат Скардамацци по ошибке прочел другое письмо, одно из тех многочисленных рекомендательных писем, которые он получает, и, совсем забыв о том письме, что прочитал сначала, послал меня к Молье, который в свою очередь посылал меня к нему. Совсем как в игре, только в наказание за что? Я был так измучен, растерян и к тому же голоден, что не нашел ничего лучшего, как снова сесть в автобус и вернуться на улицу Пьерлуиджи да Палестрина.

Мне пришлось немного подождать в прихожей, куда доносился теперь приятный запах из кухни. Мне показалось даже, что я слышал стук тарелок и вилок, но, может, это просто разыгралось мое воображение. Тот же мальчик на трехколесном велосипеде неожиданно выехал из дверей, объехал вокруг меня и исчез за другой дверью. Наконец сам адвокат позвал меня. Кабинет теперь был погружен в полумрак, жалюзи были приспущены, а в углу дивана лежала подушка. Адвокат был в халате, он пообедал и теперь собирался немного отдохнуть. Все же он подошел к столу и стоя прочитал письмо.

- Я знаю адвоката Скардамацци, - сказал он, - это мой хороший друг... Итак, тебя зовут Франчезетти, и ты хочешь получить место швейцара в суде... В общем, обычная рекомендация, да?

На этот раз у меня в самом деле закружилась голова. Впрочем, может, это от голода и усталости.

- Господин адвокат, меня зовут не Франчезетти, и я не хочу место швейцара... - сказал я слабым голосом. - Меня зовут Альфредо Чезарано, и я шофер.

- Но здесь написано Франчезетти и сказано, что ты хочешь получить место швейцара... Что за путаница?

Тогда я, собрав последние силы, простонал:

- Господин адвокат, мое имя Альфредо Чезарано, я шофер... Сегодня утром вам звонил по моей просьбе Полластрини, которого вы знаете, и потом я пришел к вам и вы дали мне рекомендательное письмо к адвокату Скардамацци... Только вы перепутали адрес и послали меня в муниципалитет к бухгалтеру Скардамацци, а он послал меня к Треска, но я не нашел его... Тогда мне пришла мысль поехать к настоящему адвокату Скардамацци... Но он потерял мое письмо и прочел в другом письме, которое лежало у него на столе, будто меня зовут Франчезетти и я хочу место швейцара... и дал мне письмо к вам... И вот я вернулся, изъездив пол-Рима, и едва держусь на ногах от усталости и голода.

Слушая меня, он нахмурил брови и скривил рот: он узнал меня, понял, что невольно сыграл со мной злую шутку, и теперь, я это отлично заметил, он был смущен, и ему было стыдно. Едва окончив свою жалобу, я вдруг почувствовал, что в глазах у меня двоится, а лицо адвоката как-то странно расплывается. Тогда я быстро опустился в кресло возле стола, закрыв глаза рукой. Со мной был чуть ли не обморок, а адвокат между тем пришел в себя и справился с охватившим его стыдом.