Девушка и талисман - Наталья Евгеньевна Маркелова

class="p1">– Видимо, люди всё же правы – ты либо сумасшедшая, либо святая.

– Ни то ни другое, Брынь. Я просто бродячий маг.

– Ты особенный бродячий маг. Твоя мать когда-то была такой же. – Брынь подбросил веток в огонь и улыбнулся своим воспоминаниям. – Я знал её. Необычная была девушка.

– С трудом верится.

– Но это так. До того, как она принесла Клятву Пути, Лэна походила на яркую звёздочку.

– Теперь она больше похожа на серую мглу, – буркнула я и поёжилась, заворачиваясь в плащ. Это не слишком помогло.

– Не греет, да? – спросил Брынь.

– Зато защищает.

– Это в их духе. Ветреные братья теплом не славятся. Эх, девочка, девочка…

– Похоже, ты знаешь обо мне всё.

– Не всё, но многое. Хочешь, я научу, как его забыть?

– Кого?

– Ветреного брата, конечно. Я в этом мастак. Актёры люди влюбчивые. Потом всегда бегут ко мне…

– И что же нужно, чтобы забыть?

– Захотеть этого.

– В том-то и проблема, Брынь, я не хочу его забывать.

– Я так и думал.

– Знаешь, что самое мерзкое?

– Что же?

– То, что я не знаю, правда ли я чувствую к Ветреному брату то, что чувствую, или это только морок, потому что я смотрела в его в глаза?

– А есть разница?

– Надеюсь, что да.

Мы некоторое время сидели молча, потом я сказала:

– Ложись спать, Брынь, я покараулю.

– А ты?

– Отосплюсь потом в одном из твоих фургонов. Дорога ведь длинная.

– Что ты хочешь найти у старого Гринана?

– Его коллекцию.

– Подробностей мне лучше не спрашивать?

Я усмехнулась и кивнула:

– Труппа заключила контракт и теперь обязана ехать хоть к дракону в зубы. Так?

– Именно. – Брынь сузил глаза. – Если мы в чём-то нарушим контракт, нам запретят выступать как минимум пару лет. Труппа за это время развалится.

– Ну так я скажу правду. Вы едете к дракону в зубы. Но…

– Но?

– Но с вами я. Так что спи спокойно, Брынь.

– Я только поинтересуюсь – насколько спокойно я могу спать?

– Я справлюсь.

– Ну, значит, не слишком спокойно.

Брынь ушёл, а я тайком показала ему язык и снова посмотрела на кольцо. Я не видела Рэута почти всю зиму. Это время очень сильно изменило меня. Скитаясь по дорогам, ночуя в чужих домах, выслушивая чужие беды и исполняя чужие просьбы, я быстро повзрослела. Мне было страшно возвращаться туда, где помнили меня прежней. И только повстречав Брыня, который легко воспринял меня такой, какою сделал меня Путь, я задумалась о возвращении в Великий город. Но было ещё одно «но»: я так и не нашла ничего стоящего. Пара десятков собранных мною чудес не дали мне никакой надежды. Все их я выгодно продала, но не более того. Я не приблизилась к разгадке состояния Рони, не нашла чудо, способное заменить девушек Таура. Теперь все мои надежды были на встречу с Гринаном.

Ночь была тихая. На лесной поляне было настолько спокойно, что я даже начала скучать. Караван не беспокоили ни лесная нежить, ни банды вампирчиков, ни призраки – твари, которые были так же привычны путешественникам, как стаи комаров. Я подкидывала в огонь дрова и вела мысленную беседу сама с собой, когда к огню подсел некто. Кольцо у меня на пальце тут же стало горячим, предупреждая, что пришедший не человек. Некоторое время мы молча изучали друг друга.

– Если бы я была художником, то тут же бросилась бы рисовать тебя, – сказала я, – такую завораживающую красоту встретишь нечасто.

Незнакомец улыбнулся:

– Значит, ты не художник. Так кто же ты?

– Бродячий маг. А люди, спящие в этих фургонах, обычные актёры. У тебя нет причин причинять нам зло.

– Бродячий маг с ветвью на лбу. Обычные актёры, которые могут себе позволить иметь в охране магистра. Очень занятно.

– Всё проще. Эти люди мои друзья. И разве благородный не может стать магом?

Незнакомец усмехнулся:

– Что ж, пусть будет так.

– А кто ты?

– Зови меня – Древний.

– Хорошо. А ты можешь называть меня просто бродячим магом.

– И что же ты ищешь, бродячий маг, в наших краях?

– Разве обязательно нужно что-то искать? Бродяги не ищут, бродяги странствуют.

– Чушь. Все чего-нибудь да ищут. Даже они, – кивнул незнакомец на фургоны.

Я вспомнила слова Брыня о призвании и таланте и задумалась, кто же из них прав – старый актёр или этот Древний.

– Я зарабатываю на жизнь тем, что разыскиваю и продаю чудеса, – пояснила я незнакомцу.

– Тогда ты-то мне и нужна. Я хочу кое-что купить.

– И что же? – Не скажу, чтобы меня слишком уж порадовала эта идея.

– Пойдём, бродячий маг, я кое-что покажу тебе.

Я посмотрела на фургоны.

– Пусть спят, – сказал Древний, – их никто не потревожит. Не бойся, я не лгу тебе, пытаясь заманить в ловушку, а их оставить без защиты. Ты же заметила, как здесь спокойно? Это я поглотил всю нечисть и все волшебные создания в округе.

Я поднялась и, на всякий случай создав ночного стража, пошла за незнакомцем. Он вывел меня к заброшенному замку, спрятанному в чаще леса. В лунном свете замок смотрелся весьма живописно. Вокруг было невероятно тихо. Так тихо, что мне было слышно, о чём говорят камни. Я остановилась, чтобы понять суть их разговора, но мужчина поманил меня за собой.

Мы миновали старый замок и вышли на небольшое пространство, свободное от камней и деревьев. Луна светила ярко, и было отчётливо видно, что земля под нами покрыта мозаикой из чёрных и белых клеток.

– Что это? Шахматная доска? – спросила я.

– Да, – ответил мой проводник.

– И с кем ты играешь?

– Не я играю – мной играют. Когда игра будет закончена, я стану свободен.

– И когда закончится игра?

– Это зависит от многих причин. Сейчас я привёл тебя сюда – это значит, сделан ход. Но что он даёт и как далеко продвинул меня, я не знаю. Потому что не вижу других фигур. Это сводит с ума. Но разве в жизни любого человека не так же?

– Верно. Но зачем ты рассказываешь мне об этом?

– Сейчас ты отправляешься к Гринану. У него кое-что есть в коллекции – нечто, что я хочу получить.

– Какая мне корысть в том, чтобы добыть для тебя это нечто?

– Ты же продаёшь чудеса, не так ли?

– Так?

– Так вот это чудо я хочу у тебя купить, маг.

– И чем ты мне заплатишь? Только не говори, что за это нечто ты сохранишь мою жизнь. – Я усмехнулась и подумала, что действительно не боюсь. Прежде чем забрать мою жизнь, нужно очень постараться. А я уже