В поисках хороших парней - Белинда Джонс

– Хорошо, что ты едешь в этот раз без Эмили, – заметил Джеймс, погружая мои чемоданы в багажник такси, – из нее монахиня, как из меня балерина!

– Ты прав! – согласилась я, высовываясь в окошко машины и подставляя щеку для поцелуя. – А я еще волновалась, что Кэрри будет недостаточно сексуальной – она же просто идеально подходит для монастыря!

Пока я катила свои чемоданы по аэровокзалу, я думала о том, что Кэрри напоминает мне юную Мэг Райн в фильме «Когда Гарри встретил Салли». Она выглядела такой же чистой и идеалистической, только у нее были короткие каштановые волосы и очень сильный шотландский акцент. Оказалось, что она даже согласна на обет безбрачия, так как только что пережила тяжелый разрыв со своим бой-френдом, с которым они были вместе семь лет.

– Мне так жаль! – отреагировала я на ее приветствие в аэропорту Гатвик, когда она сразу выпалила мне, что теперь свободна. – Извини, я не знала.

Мы с ней настолько мало знакомы, что я и понятия не имела, что у нее вообще был бойфренд.

– Мне очень-очень жаль, – теперь произнесла она, как только выслушала мою печальную историю о Поле.

Весь полет от Лондона до Нового Орлеана (ближайшего аэропорта к Монастырску) мы поочередно рассказывали друг другу истории своих болезненных разрывов. Хотя, конечно же, ее история говорила, что у меня все еще впереди. Мне даже страшно представить, как можно расстаться с человеком, с которым ты прожил треть своей жизни (Кэрри завтра исполнялось 23), а из того, что она рассказала мне о поведении своего бывшего, она даже больше меня нуждалась в утешении. Таким образом, наша остановка на ночь в Новом Орлеане была очень даже кстати, учитывая, что примерно 15 % здешнего населения исповедуют древнюю страстную африканскую религию, боготворящую змей. Что же касается Бурбон-стрит, так это просто идеальное место для прощального кутежа. (Нет смысла выбирать непорочность и целомудрие, если за душой нет парочки грехов. Каждому, кто приходит в церковь, надо иметь в запасе что-то, за что можно попросить прощения у Бога.)

– Расскажи мне поподробнее про это брачное агентство на кладбище, – попросила Кэрри, когда мы, дружно держась за руки, отправились на поиски кладбища Святого Луиса.

– Конечно, там нет офиса в склепе. Все намного более эзотерично.

– Это как? – удивилась Кэрри.

– Смысл такой – ты идешь к могиле Мари Лавое, многоопытной новоорлеанской жрицы вуду, стучишь три раза, чтобы разбудить мертвую, – я остановилась, чтобы дать Кэрри время содрогнуться, – затем рисуешь красный крест.

– А потом что?

– Дух Мари исполняет желания всех женщин, которые хотят замуж, – сказала я, стараясь говорить как можно серьезнее.

– Не надо заполнять никаких анкет? И не надо присылать видеокассету?

Я утвердительно кивнула.

– Классно!

Ну, Кэрри слишком слабо реагирует! Мне явно потребуется больше, чтобы проникнуться дьявольщиной, если мы хотим прийти к могиле с соответствующим почтением.

– А ты знаешь, почему мертвых в Новом Орлеане хоронят в склепах над землей? – попыталась я направить разговор в нужное мне русло.

– Думаешь, мне надо это знать? – Кэрри посмотрела на меня с подозрением.

– Потому что Новый Орлеан располагается ниже уровня моря, и первые поселенцы заметили, что если хоронить тела в земле, то они, в конце концов, выскакивают оттуда на поверхность. Представь, из-под земли торчит рука или нос. Прямо-таки триллер!

Я остановилась и осмотрелась.

– А тебе не кажется, что мы уже проходили по этой улице?

Мы уставились на старинные кружевные балконы. Все эти улицы французского квартала выглядели абсолютно одинаково – окна со ставнями, кованые изящные арки и подвешенные корзины, из которых виднелся папоротник и фиолетовые фиалки. На всех домах гордо реяли американские флаги, и в каждом был тенистый дворик со струящимися фонтанами. Все они были превосходны! Я вздохнула. Сегодня и впрямь слишком солнечный день, чтобы потратить его на прогулку между могилами. Если в конце этой улицы удача нам не улыбнется, то мы все бросим и пойдем на поиски невероятно знаменитой новоорлеанской кухни. (И вообще, из Интернета я узнала, что можно просто скачать фотографию склепа Мари и при помощи программы рисования начертить на ней крест.)

– А какого мужа ты хочешь попросить у Мари? – спросила я Кэрри, когда мы повернули на Рю Роял.

– Красивого, стильного, творческого, немного дерзкого. Лучше музыканта.

Я уже открыла рот, чтобы предостеречь ее от такого вы бора, но вместо этого произнесла:

– А на кого он был бы похож?

– На Родди из «Айдлвайдла», – объяснила она.

Даже если бы этот Родди выпрыгнул передо мной из ракового супа и сглазил меня, я бы все равно не узнала, кто это такой. Но я утвердительно кивнула.

– А ты?

Я уже собиралась рассказать ей, что хочу того, кто мог бы заставить меня плакать от смеха и целоваться три часа кряду, когда Кэрри заорала не своим голосом. Может, кладбище мы и не найдем, зато мы умудрились найти Музей истории вуду Нового Орлеана. Над входной дверью красовался амулет – голова крокодила.

– Знаешь, я, наверное, не пойду, – сказала Кэрри, нервничая и с любопытством поглядывая на мрачный интерьер.

– Да ладно тебе, пойдем. Ну, насколько страшно это может… быть, – я запнулась, так как из музея вылетела женщина с перекошенным от страха лицом.

Мне всегда казалось, что должно быть очень забавно запастись амулетами и стимуляторами страсти. Но это место было настолько зловещим, что становилось уже не смешно. Оба зала – оккультный и алтарный – переполнены африканскими барабанами, масками мертвых, черепами, скелетами, распятиями, бусами, бонгами, стеклянными банками с непонятными предметами и пыльными витринами с разлагающимися костями, зубами и сморщенными змеиными шкурами. Здесь все служило тому, чтобы напугать нас. Когда я обнаружила, сколько нужно собрать различного варева и высушенных частей животных, чтобы заставить кого-то полюбить тебя, я поняла, что не одинока в своих поисках – веками женщины переживали точно такие же крушения всех планов и надежд. Оказывается, не настолько уж я и отчаялась, как мне казалось. Я просто не смогла бы пойти на такое. Даже если бы мне гарантировали сто процентное исполнение моего желания, я считала бы себя обманщицей и постоянно жила в ожидании того, что однажды он пробудится от чар и сбежит. И кроме того, о чем это говорит, если ты считаешь, что единственный способ заставить мужчину полюбить тебя – это опоить его зельем? Я предпочитаю подождать того мужчину, который отдаст мне свое сердце на добровольных началах. (Признаюсь, если бы мне предложили зелье, которое наверняка вернуло бы мне моего мужа, в тот день, когда я застала его с инструкторшей по аэробике, возможно, я бы и дрогнула.) Хорошо хоть, здесь не было этих жриц «Эйвон» – теток, которые непременно суются со своими дарами к тем, кому недавно разбили сердце.