Вор без имени - Илья Соломенный

ней что-то живое, что-то настоящее… Да и те люди, которые собрались в её «особняке» — головорезы да и только! — как они на неё смотрели! Уважительно, с любовью…

Если честно, мне даже захотелось, чтобы когда-нибудь меня уважали также.

А этот её чернокожий слуга с камнем вместо глаза⁈

Жуть, да и только…

Короче говоря, впечатлений я хапнул столько, что и за неделю в голове не уложить — да вот только не было у меня недели. Имелось лишь пять дней, да и то, я не собирался протирать штаны и ждать — а потому решил убить двух зайцев одним махом!

Обчистить лавку книжника, и упереть оттуда несколько книг о магии, а заодно — поискать ценности (украшения или деньги), чтобы выплатить Баронессе долг.

В самом деле, чего распыляться, если можно всё сделать за раз, верно?

Книжник уезжал в Новый порт послезавтра, так что за день до этого я решил использовать оставшееся время с умом. Требовалось осмотреть место «дела», проследить за книжником, собрать информацию о доме, хозяине и слугах — и всё такое.

Так что сейчас я сидел на крыше какого-то склада в Вороньем гнезде, жуя вяленую треску и наблюдая за улицей внизу. Ветер трепал волосы, принося запахи жареных каштанов, дегтя и чего-то кислого — то ли испорченной рыбы, то ли перебродившего пива. Где-то в переулке скрипела вывеска, а подо мной два торговца ворчали, пересчитывая медяки.

Но меня интересовал только один дом — третий от перекрёстка с улицей Пыльных сапог. С красными оконными рамами первого этажа. И выцветшей вывеской, на которой было нарисовано перо и пергамент.

Лавка книжника.

Толпа на улицах Вороньего гнезда гудела, как растревоженный улей. Лоточники орали, предлагая товар, пьяницы спорили у таверн, а где-то в переулке скрипела телега. День тянулся, как смола — медленно и липко. Солнце немилосердно жарило сквозь плотную рубаху, но я не отводил взгляда от дома книжника, впитывая каждую деталь.

Владельца я уже видел — прошёлся мимо лавки ещё утром, и аккуратно заглянул внутрь через приоткрытую дверь. Нормальной одежды у меня не было, и зайди я — меня бы сразу выставили взашей.

Но хватило и того, что я успел срисовать взглядом.

Книжник был высокий, сутулый, лет сорока с небольшим. Он носил длинный зелёный кафтан. Лицо — бледное, с острой бородкой, глаза — быстрые, как у крысы. Мужчина носил очки и пользовался тростью. И ближе к обеду он ушёл куда-то в город, заперев за собой дверь.

Лавка занимала большую часть первого этажа — зарешеченные окна, тяжёлые ставни на них, тусклый свет внутри, полки, уставленные толстыми фолиантами. Главная дверь — дубовая, с железными накладками и замком, который даже я, неумёха, с первого взгляда оценил как «невозможно вскрыть».

Но удача улыбнулась мне с другой стороны — с заднего двора.

Я пробрался туда через крышу соседнего сарая. Двор был маленьким, аккуратным, обнесённым высоким и мощным забором, с собственным колодцем и густым кустарником по периметру. Но что куда важнее — из него в дом вела задняя дверь. Такая же мощная, как передняя — но без замка.

Только тяжеленный железный засов изнутри.

Я прикоснулся к камню под ключицей. Он ответил лёгкой пульсацией, будто подсказывая: «Да, мы сможем».

Но пока радоваться было рано.

Из открытого окна второго этажа (там тоже висели тяжеленные ставни, запираемые изнутри деревянными задвижками!) донёсся лай. Глухой, низкий, как у пса, который не гавкает просто так — только по делу.

— Гандар… Дам'марак! — выругался я, выбираясь из двора обратно на крышу соседского сарая.

Значит, псина…

Псина это плохо… Но не смертельно!

Нужно всего лишь раздобыть мясо… Какой-нибудь жирный кусок, чтобы пёс не учухал подвох — и начинить его сонным зельем. Можно купить что-то прямо в Вороньем гнезде — в аптеках каких только ядов не продают! Затем дождаться, когда из дома все уйдут, вскрыть заднюю дверь — и полдела сделано!

Кстати насчёт «всех»…

Вернувшись через час с небольшим к дому, я подкрался к открытому окну кухни — как раз, когда книжник вернулся. Старая служанка ворчала, разогревая похлёбку:

— Завтра вы уезжаете рано, хозяин?

— Да, — ответил книжник, гремя посудой и наливая себе вина, — Так что лавка будет закрыта. Могу я, в конце-концов, позволить себе выходной⁈

— Конечно, хозяин! Я всегда говорила, что ваши головные боли — всё от этих книг! Столько времени за ними проводите! А морской воздух и прогулка в заливе будет вам только на пользу!

— Ну всё, всё, Катрин, хватит меня поучать! Заканчивай сегодня здесь, завтра утром приберёшься, и вы с Марком можете быть свободны до послезавтра. Дом запрёте сами, только Рвача покормите перед уходом, ему придётся долго торчать одному.

— Спасибо, хозяин. Конечно, мы всё сделаем!

Марк, значит… Второй слуга. И Рвач — собака.

Очень оригинально…

Ну, в целом, я узнал всё, что нужно, и план ограбления уже выстраивался у меня в голове. Хреново, что придётся обыскивать весь дом в поисках денег, но… У меня будет полно времени.

Закончив со слежкой, я обошёл квартал, запоминая каждую щель, каждый проулок, каждый поворот и тупик. Стража проходила рядом с лавкой раз в два часа — лениво, не особо глядя по сторонам.

Путь отхода был ясен: через заднюю дверь, сеть дворов и переулков, в сторону Трущоб.

Оставалось только мясо и зелье.

Я сунул руку в кошель, пересчитал последние медные монеты.

Хватит.

В ближайшую аптеку соваться не стал — просто на всякий случай — так что нашёл лавку за пять кварталов от дома книжника.

Там пахло травами, толчёными костями и чем-то горьким. За прилавком сидела худая женщина с жидкими серыми волосами и синими прожилками на руках.

— Тебе чего? — буркнула она.

— Нужно зелье. От крыс.

Она прищурилась.

— Ты по виду беспризорник. Не поверю, что настолько тупой, что решил травить их у себя в канаве, ха-ха-ха! — женщина зашлась смехом, и тут же закашлялась, — Чего тебе надо на самом деле, малец?

Я усмехнулся.

— Я же сказал, зелье от крыс. Только крыса… Большая. С зубами. И лает.

Аптекарша снова хрипло рассмеялась, и достала из-под прилавка пузырёк с мутной жидкостью.

— О, тогда ясно! Пять медяков. Три капли — и твоя «крыса» проспит три часа. Пять капель — пять часов. Но сразу скажу — мне проблемы не нужны, так что…

— Меня вы больше не увидите, — я выложил на стойку пять медяков и забрал пузырёк, — И здесь обо мне никто не услышит.

— Людям это давать не вздумай, — буркнула