Карать карателей. Хроники Русской весны - Егор Холмогоров

Сегодня полковник Стрелков выступил с обращением к мужчинам Донбасса, которое диванные неспасатели восприняли как поддержку их тезиса. Хотя по факту посыл Стрелкова прямо противоположный: «Мы вас заставим воевать и создадим дисциплинированную армию, даже если вы будете лениться и трусить. Если надо — и женщин будем в армию брать, жаль, среди женщин нет офицеров».

Проблема Донбасса не в том, что там мало отваги или патриотизма, что там не хватает русской идентичности и т. д. Ничего подобного. Проблема Донбасса в том, что революция — это одно, а война — другое. Что опрокинуть власть можно оставаясь на одном месте, революционером можно быть на локальном патриотизме.

А вот одержать военную победу на локальном сознании нельзя. Нужна армия из оторванных от дома, дисциплинированных, способных к постоянному самопожертвованию людей. Набрать такую на добровольной основе, как показывает пример всех революций и гражданских войн — непросто. Поэтому добровольческие армии — редкость в истории, обычно армии являются наемными или призывными — ни того, ни другого Донбасс позволить себе не может.

А значит надо совершить чудо — как Французская революция, Конфедерация или Вооруженные Силы Юга России — создать армию из добровольцев и с нею побеждать.

Призыв Стрелкова это не о том, что «вы лентяи, вам ничего не надо», а его вариант призыва «Отечество в опасности!». Это «Марсельеза». И так на него надо и реагировать.

Прежде всего, стрелковский призыв обращен к русским офицерам и запасникам, живущим на Донбассе и на Украине.

Но в нашей ситуации есть еще одно добавочное осложнение — большинство добровольческих армий формировалось вокруг офицерского ядра. Как я понимаю, Стрелкова попросту отрезали от офицерских пополнений из России. Обращение Игоря Ивановича, к сожалению, подтверждает появившуюся уже давно гипотезу, что граница для подготовленных добровольцев перекрыта не столько с украинской, сколько с российской стороны. Иначе невозможно себе представить, что на всю огромную РФ не нашлось хотя бы 30–50 офицеров, которые бы за эти 1,5 месяца не приехали. До меня доходило много нехороших слухов о том, как людям «настоятельно не рекомендуют» ехать — и это сложилось уже в не очень хорошую целостную картину.

Границу надо прошибать как с украинской, так и с нашей стороны и фактическое противодействие интересам русского народа на Донбассе должно быть под нашей самой жесткой критикой.

Так или иначе, Стрелков выразился очень ясно. Военной помощи от струсившей элиты РФ ждать не приходится. Донбассу надо надеяться на собственные силы. А нам нужно начинать добровольческое движение здесь — понять кто готов ехать, прежде всего, офицерский состав, добиваться, чтобы власти РФ не препятствовали людям ехать сражаться.

Это важная политическая проблема — украинцы уже засуетились и предлагают Москве «меры по нормализации положения на границе», фактически это ультиматум с требованием к Москве, чтобы она взяла на себя охрану границы Украины от русских. Если Москва на это пойдет — это будет финальным актом предательства.

Требование Украины к России участвовать в каком-то совместном обеспечении границы — это требование нелегитимного режима и не существующего МИДа к России, чтобы РФ присоединилась к блокаде Донбасса и фактически стала соучастницей так называемой АТО. Требование логично в том смысле, что вытекает из трусливого непризнания Донбасса со стороны РФ.

При этом очень важно осознавать, что никакой границы России и Украины не существует, поскольку Украина не признает границу с Россией в Крыму. Требования «уважать границу», обращенные к тем, чью границу ты не признаешь — это верх наглости, я считаю…

При этом, напомню, Украина сохраняет дискриминационный порядок пересечения её «границы» российскими гражданами. В свете чего ситуация с требованием помогать ей охранять границу становится особенно пикантной.

Украина в лицо её юридически не существующего МИДа требует, чтобы РФ сама охраняла границу от русских добровольцев на Донбасс и не допускала въезда «сепаратистов» в Россию, добровольцев на помощь сепаратистам и перекрыла бы каналы поставки гумпомощи (снаряжение там и так не идет). МИД РФ обещает благосклонно рассмотреть.

Наша же задача, напротив, состоит в том, чтобы эта граница прекратила свое существование, а Добровольческая Армия Донбасса росла, крепла, получала компетентных офицеров и одерживала победы.

Глупый Кашин (не вообще конечно, но в данном случае), робко клевещет, что обращение свидетельствует о том, что у Стрелкова нет поддержки местного населения.

Ничего подобного. Все обращение Стрелкова посвящено как раз критике многочисленных форм поддержки и того, почему она Стрелкова не устраивает.

Это адски крутой текст:

— Мне не нужна поддержка — мне нужна армия. Мне не нужно чтобы вы ходили дежурить на блокпост, мне нужно, чтобы вы встали в строй и умерли за меня.

Он ухитряется в одном обращении сказать, что нам не нужно диванных сидельцев и пообещать кровавые бои с множеством погибших. Фактически получается: «Приди и умри!».

На глупость это не похоже. Это заявка:

— Мне нужна армия, причем спартанского качества.

И что-то мне подсказывает, что через 2–3 месяца у Стрелкова будет такая армия.

Но вообще ставки растут. Это уже какой-то наш Вашингтон в Вэлли Фордж и Гарибальди с Тысячей. Не меньше. Скоро может быть будет больше.

То, что Стрелков — наш Гарибальди, я понял уже давно. А для тех, кто не знает историю США — поясняю: Вэлли Фордж — это жуткое место на пути к Филадельфии, где Континентальная армия Вашингтона зимовала 1777–1778 гг. — из-за местничества штатов снабжение было ужасающим, люди мерли от холода, голода и болезней, а Вашингтон из разрозненных людей пытался сформировать боеспособную и дисциплинированную армию — это сюжет из истории вообще всех революционных армий, и донбасская не исключение. Надеюсь, только, что с самым сложным справятся до зимы.

Опубликовано на авторском сайте Егора Холмогорова

«100 книг» (100knig.com)

18 мая 2014

Новый Крым

Пока внимание сосредоточено на Донбассе, проблемы Крыма отошли на второй план — Крым наш, не стреляют, все отлично. А Крым живет, и в этой новой повседневности много важного и ценного для всего русского мира.

Прежде всего, в Крыму еще очень много Украины. И дело тут не только в не смененных пока указателях ГАИ (так раздражавших еще в украинскую эпоху), не в постоянно попадающихся на глаза предметах жовто-блакитной расцветки, в постоянно запутывающих тебя ценниках, которые то в гривнах, то в рублях.

В конечном счете, гривну с 1 июня отменят, указатели за год сменят, цвета при случае перекрасят. «Артек» ведь, куда недавно приезжал Медведев, а сейчас пытаются отправить детей из Славянска, уже не именуется «дитячьим табором».

Дело в более фундаментальных вещах — в психологии. Если в период украинской оккупации в глаза бросалось то, как много в крымчанах русского, то теперь сплошь и рядом замечаешь въевшиеся в людей осколки Украины.

То и дело продавцы, официанты, экскурсоводы машинально вставляют украинские обороты «так», «з иньшого боку», то и дело отпускают шуточки про Януковича, Азарова и прочих персонажей еще недавно актуальной для них политики. В то время как «в России» и «Россия» до сих пор употребляется в речи как субъект покровительствующий, но все-таки еще немножко внешний.

Воссоединение переживается пока как забавное приключение:

— Только я всех этих президентов-Мазеп выучил, как теперь все заново начинай, города надо учить, — шутит парень у кассы в магазине.

Я начинаю рассказывать ему: все просто, 50 — Санкт-Петербург, 100 — Москва, 500 — Архангельск.

— А на тысяче какой?

— На тысяче Ярославль. На пяти тысячах Хабаровск (на десятке, наверное, будет Севастополь — добавляю в уме).

— Ну ничего! Выучим.

В этом «выучим» тот зазор, который и позволил Крыму вернуться с такой легкостью. Привычка, рефлексы за эти 23 года выработались украинские. Все поколение младше сорока — так или иначе украинское. Но идея осталась в Крыму русской.

Живя «в Украине», эти люди по-прежнему помнили и учили, что Крым — это жемчужина России, а Севастополь — город русских моряков. Украина постепенно становилась привычкой, Россия оставалась идеей, идеальным смыслом.

Отсюда и тот впечатляющий исторический выбор Крыма в марте 2014-го, о котором напоминают плакаты, флаги, рисунки и даже выпущенное Новым Светом специальное праздничное шампанское.

Но надо понимать, что нас вытянула именно русская идея, а не неудобства украинского кризиса и не мысль о том, что в России лучше. Мы успели в последний момент, до того как бытие начало перемалывать сознание.