КАББАЛА ВЛАСТИ - Исраэль

— 191 —

Палестинского Нагорья. Поэтому Сатана стремится уничтожить природу и погубить талант человека, позволяющий ему вступать в союз с природой, с помощью людей, движимых на первый взгляд вполне мирскими причинами.

Причины разрушения ландшафта кажутся на первый взгляд экономическими. Когда пересыхает красивый ручей, река разбухает от промышленных отходов, вырубается лес, или старинный город превращается в новый жилмассив, мы склонны винить человеческую жадность. Но этот процесс идет и без мотива прибыли.

В моей родной Сибири множество деревень было разрушено и целые местности были затоплены при создании искусственных морей и гидроэлектростанций. В советской Сибири мотив прибыли начисто отсутствовал, и обширные электроресурсы не были нужны1. Можно привести тысячи примеров, когда разрушение природы идет не ради прибыли, предполагаемой или реальной.

Один из самых вдохновленных сетевых авторов, Диана Харви, вопрошает в отчаянии:

«Связь между правящими умами Земли и агонизирующей смертью природного мира остается загадкой. Что заставляет современных хозяев земного шара доводить деградацию планетарных систем жизнеобеспечения до состояния токсического шока? Смертные муки природы усиливаются день ото дня, но разрушительная человеческая деятельность продолжается неустанно, как будто это состояние дел не имеет никакого отношения к человеческой жизни. Мы обязаны задаться вопросом, не сошли ли эти могущественные люди, стоящие за рулем тонущего судна и ответственные за отравление всей планеты, с ума. Может быть, эти ярые приверженцы жадности попросту свихнулись, и, движимы голосом своего безумия, ведут нас в потоке бессмысленного хаоса прямиком к пропасти?2»

1 Со временем электричество было использовано для алюминиевой промышленности, а та приватизирована в 1991 году и оказалась в руках ташкентского еврея, а ныне жителя Израиля.

2 Global Totalitarianism And The Death Of Nature, Diane Harvey, http://www.rense. com.

— 192 —

Диана Харви, как и Иммануил Валлерстайн, совершает героическое усилие, чтобы узреть рациональную причину явно неблагоразумного поведения, и она почти преуспевает в этом, расширяя концепцию жадности. Она заключает:

«Мировые корпоративные структуры (…) подстроили разрушение природы, чтобы сорвать самый большой куш всех времен и народов. Они хотят поставить человечество в зависимость от производимых ими искусственных заменителей природы и полностью контролировать нас, продавая заменители речной воды и чистого воздуха. Мое объяснение таково: силы корпоративного тоталитаризма преднамеренно уничтожают наш мир, чтобы продать нам его симулированную модель и получить прибыль.»

Ее диагноз беспросветен, но реальность еще страшнее. Кто пообещал мисс Харви, что ей станут продавать заменители воздуха и воды в темном завтрашнем дне наших кошмаров? В конце концов, жадность и прибыль, даже написанные с больших букв, предполагают некую длительность. Пора совершить усилие и признать, что жадность не является ни элементарной частицей, ни простой силой. За ней стоит более древняя и мрачная фигура: воля к господству. Для нее жадность - всего лишь средство к достижению цели. Да, хорошо продавать воздух мисс Харви и получать замечательную прибыль. Но может быть, еще лучше отказаться от прибыли и насладиться видом ее смертных мук? В конце концов, мои предки, одержимые тягой к господству, за хорошие деньги выкупили пленников-христиан у персов, взявших Иерусалим в 614 году, а затем перебили пленников, пренебрегая прибылью. Прибыль - не последнее слово, а жадность - не самый худший грех. Жадностью не объяснишь стремление миллиардера «сделать» еще один миллиард. Он ищет иную добычу: не деньги, но господство.

Не может бьпь господства без порабощенных, а человека нельзя поработить, пока он связан с природой. Он плюнег на планы поработителей, и, как Диоген и Кандид, будет пить чистую воду из реки и есть овощи со своего огорода. Чтобы

7 - 5563 Шаммр

— 193 —

его поработить, надо отравить реки и воздух. Поэтому разрушают природу. Но за волей к господству, за разрушением природы, мы замечаем новую фигуру. Как моряк Колумба, увидевший землю, мы протираем глаза с недоверием: этого не может быть!

В течение двух сотен лет, а то и дольше, христианский мир пытался жить без Бога. Некоторые отрицали Его существование, некоторые - нет, но как верующие, так и неверующие объясняли наши экзистенциальные проблемы, отвлекаясь от присутствия Бога во Вселенной. Обычно все поддавалось объяснению нашими собственными добрыми и злыми побуждениями. Известна популярная присказка, приписываемая разным ученым, от Ньютона до Эйнштейна, которые, когда их спрашивали о Боге, отвечали: «Я не нуждался в этой константе». Средневековый английский ученый из Сюррея, Уильям Оккам (он послужил прототипом для героя триллера Умберто Эко «Имя Розы»), предложил принцип, названный по его имени «Бритвой Оккама»: «Не умножай сущности без необходимости». Это означало, что из двух конкурирующих теорий следует предпочесть более простое объяснение. Поэтому мы, как правило, не обращаемся к духовным категориям за объяснением мирских событий.

Но пока мы расслабились в нашем полностью материальном мире, другой принцип средневековой логики, Закон Манифестации (Проявления), уготовил нам ловушку. Данный закон декларирует, что «любая сущность в конечном счете проявится». Никогда не являющуюся сущность можно безо всякого ущерба считать несуществующей, то есть несущностью. Теоретически мы знали, что при определенных скоростях пространство будет соответствовать не древней геометрии Евклида, а новой геометрии, разработанной в XIX веке сыном ганноверского священника Бернардом Риманом и Лобачевским. Но наш ум отказывался принять новую геометрию, пока она не стала реальностью в физике частиц.

Теоретически верующий человек должен быть готов к зримому проявлению духовного мира, Бога и нижестоящих Сил. Практически мы отказались верить в такую возможность. Шведскую даму-пастора спросили, что бы она сделала, если бы ей явилась св. Биргитта. «Я бы заказала два нива, большой бифштекс, а если бы это не помогло, то добровольно отправилась бы в психиатрическую лечебницу», - ответила та. Если таков ответ священника, то чего можно ожидать от мирян?

Когда мы отвернулись от Божественного присутствия и удалили Его из нашей жизни, мы помогли Его противнику за шахматной доской. Теперь влияние и планы Сатаны стали очевидны, и никакие бифштексы с пивом не изменят этого. Последние события человеческой истории - бессмысленное разрушение природы и войну против духовности - нельзя правдоподобно объяснять материальными причинами. За вполне человеческими устремлениями больших корпораций, за Жадностью с большой буквы, за парадигмой Господства, безликий Разрушитель явил себя, как лорд Дарт Вейдер на покоренной планете.

Как-то раз, путешествуя по Пелопоннесу, мы заехали в картинно-средневековый город Науплио. Его порт сторожат мощные серые стены форта, уютные кафе растянулись по набережной, а за ними узкие кривые переулки круто поднимаются вверх по склону холма, увенчанного венецианской крепостью. Городские улицы были чисты и умыты и хранили легендарную прелесть Греции. На материке (в отличие от островов) не так уж много мест, способных сходу покорить сердце чужестранца. Греки называют этот город «Нафлио», видимо, в честь поросенка Наф-Нафа. Это место довольно необычно для Греции: город был основан крестоносцами по пути в Яффу и Аккру, зодчими • были венецианцы, гурки, французы и баварцы, а правил герцог Афинский. Науплио стал первой столицей независимой Греции, но ненадолго. Его милостиво миновала судьба Афин, и город не стал перенаселенным мегаполисом.

Зато это хорошая база для вылазок по Арголиде. На главной площади стоит старинное венецианское здание - местный археологический музей. Экспозиция начинается с предметов

1 В соавторстве с Алисой Шамир.

— 195 —

искусства микенского царства, отпрыска великой минойской цивилизации Крита. Микенская культура расцвела недалеко отсюда за толстыми стенами Микен и Тиринфа, под скипетром проклятых Агридов. Удивительно свободное и вдохновенное искусство, с игривыми и сладострастными (как барочные нимфы на потолке нашего отеля) наядами и богинями, веселыми осьминогами на керамике, с фресками, напоминающими палестинский Дейр эль-Балах. Микенцы знали письменность, строили дворцы и крепости, вырезали из базальта замечательных львов над вратами, ведущими в столицу. Но следующие залы свидетельствуют о глубоком упадке. Живописное буйство исчезает, и его место занимают скучные геометрические формы. Пройдут века - с XII по VI век до н. э. - и лишь тогда местные жители вновь создадут произведения живого искусства, обретут письменность и изощренность прошлого.

Эту лакуну чувствуешь, читая «Одиссею». Гомер писал свой анахронистический шедевр через четыре века после коллапса. Он и не подозревал, что прообразы его героев умели читать и писать, а их принцессы вряд ли стирали белье собственноручно. Искусство периода упадка крайне похоже на то, что сегодня принято называть «современным искусством». В небольшом музее афинского акрополя можно увидеть точную копию скульптуры Джакометти, сделанную 2 700 лет назад. Простенький геометрический орнамент того периода с успехом сойдет за лучшее проявление современного искусства. Так в скромном музее Науплио мы нашли недостающую деталь головоломки: смерть искусства - это признак коллапса цивилизации.