Да, мой Лорд! (СИ) - Иванова Виолетта

Он никому не отдал труп девушки, донес его до замка и сам отнес ее в церемониальный зал родового склепа, обмыл ее, надел на нее погребальное платье. Никто не должен знать, что это не Эннелия.

Он долго сидел возле трупа девушки, разговаривал с ней, как с живой, просил прощения и благодарил, что она взяла на себя смерть. Обещал всегда защищать ее душу. Потом он вернулся в свой кабинет. Никого не хотелось видеть, он откинул голову на спинку кресла. Из глаз снова потекли слезы, как только он вспомнил те мгновения, когда решил, что погибла его жена. Ему снова стало страшно, что он может потерять что-то такое важное в своей жизни, без чего жить дальше не сможет. Все равно, что вырвать сердце и душу.

«Эй, Лорд, к тебе радостная гостья, - раздался голос Черного. - Идет покорять тебя. Чувствую артефакт подчинения».

Валентен не стал открывать глаза и вытирать слезы. Пусть она видит, как он переживает смерть жены. Она что-то говорила ему про подарок, который якобы купила ему Нэлла.

«Не верь, это артефакт подчинения. Ну и гадость же очередная. Будешь должен», - снова издевался над Лессандрой дракон.

Валентен позволил Лессандре надеть на шею кулон. По телу прошла неприятная холодная волна, которая оставила ощущение брезгливости. Потом прокатилась обратная теплая волна, очищая его тело.

«Готово, ты в безопасности, - произнес Черный. - И запомни — ты под приворотом и подчинением. Бедный ты мой! Только не проколись. Все, начинай представление».

Когда довольная и счастливая Лессанлра ушла к себе, он поднялся, обошел свои комнаты, подошел к окну. Была уже глубокая ночь. На небе уже давно зажглись звезды. Одна из них ярко подмигнула Валентену, словно душа Анни подбадривала его и говорила, что все будет хорошо.

***

Самое трудное для Лорда было все это время держать лицо в то время, как ему хотелось растерзать Лессандру своими руками. Он, сжимая зубы, пережил следующий день, соглашаясь и подчиняясь ей во всем. Зашедший к нему вечером Юрген, плотно закрыв дверь, прямо спросил:

- Мой Лорд, я правильно понял, что на Вас артефакт подчинения?

- Да, мой верный друг. И приворот. Но я все держу под контролем. Главное ты меня не выдай. Мы завтра с Лессандрой уедем в столицу. Ты остаешься здесь за главного. Я подготовил распоряжения, вот они. Я полностью доверяю тебе. Когда можно будет, я все тебе расскажу. А сейчас прошу, оставь меня одного.

***

Когда во дворце он увидел Нарессия, который потащил свою дочь в тронный зал и она приказала следовать за ними, он снова с трудом сдерживался, чтобы не сжечь все вокруг. Черный тоже негодовал и требовал немедленной расправы. Лорд с трудом сдерживал дракона в себе, чтобы тот не вырвался наружу. Он пережил представление о возложении на него венца власти, хотя совершенно не чувствовал в нем никакой магии. Пустышка. Когда он увидел перепуганного Кансандина, который был готов на все, лишь бы его оставили в живых, Валентену стало так противно, что этому человеку подчинялась целая империя. Нарессий, продолжая театр абсурда, сунул Лорду в руки кристалл, который назвал артефактом власти, Черный снова пошутил и пустил немного в него магии, от чего кристалл засветился. Он с интересом наблюдал за лицом бывшего Императора, который смотрел на это со священным испугом, как на чудо.

Лорд Виннар давно подозревал, что нет истинных артефакта власти и венца императора. Если и есть такие, то они никогда бы не подтвердили право Кансандина на трон.

Род Виннаров с начала времен занимал трон Империи. Но около шести сотен лет назад его пра-пра…дед отрекся от власти под давлением предка семьи Арианских.

Арианские были потомками очень знатного и богатого советника при дворе Виннаров, которые бы никогда и ни за что не взошли бы на престол. Но предок Кансандина очень хотел власти. Когда у прадеда Валентена при родах погибла его истинная, подкупленная Арианскими служанка похитила его новорожденного сына. Предок Кансандина выставил условие передать ему власть в обмен на ребенка. Убитый горем прадед согласился на все условия и добровольно сложил с себя власть, провозгласив своим преемником предка Кансандина, убыл в свой замок на Драконьей горе, где жил затворником, никуда не выезжая. Единственное, что еще поддерживало прадеда в этой жизни, это его сын.

Первый император рода Арианских удачно женился на сильной магичке, магия которой передалась их детям. Потом у потомков еще было несколько удачных браков с магичками. Но затем магия рода стала ослабевать. И у Кансандина оставалась небольшая искра.

Поэтому каждый раз, наблюдая, как Кансандин устраивает перед Советом представления, якобы подтверждающие его право на трон, используя поддельные артефакты, ему было смешно. В любой момент он мог это прекратить, заявить свои права на трон. Но власть ему не была нужна. Он прекрасно понимал, какая это ответственность и огромный труд, с которыми справится не каждый желающий. Поэтому каждый раз он смотрел на церемонии подтверждения права Кансандина и молчал. И сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не прекратить все это представление.

Но что больше всего изумило его, что это был не конец истории. Неожиданно для всех в тронный зал со своими верными стражами ворвалась старшая дочь императора Эсселия, которая заявила свои права на Лорда и на трон. Ее стражи быстро скрутили мятежников, Нарессия и Лессандру.

«Ого, а вот и истинная причина! - обрадовался Черный. - Ай да мы молодцы! Но все равно, Лорд, пострадай еще немного. Чую у нее сильный ментальный дар, постараюсь закрыть твой мозг. Но все равно продолжай изображать подчиненного идиота».

«Понял уже. Скорее бы все это закончилось, устал я, спать хочу», - ответил Валентен, сознавая, что за всем этим заговором настоящим кукловодом была Эсселия, которая использовала Лессандру и алчного Нарессия в своих интересах, подставляя их под заклятье печати верности императорской семьи.

Но ночь пришлось провести без сна. Валентен чувствовал постоянное наблюдение за собой. Он не позволил себе даже на мгновение закрыть глаза. Лорд видел, что Эсселия поменяла артефакт Лессандры на свой, проверила его действие. Пришлось снова взял все свои эмоции под жесткий контроль, на лицо натянул каменную маску. Остаток ночи они с Черным думали и решали, что им стоит ожидать и когда лучше найти и сообщить обо всем Нэлле. Только мысли о ней поддерживали его, заставляли мысленно улыбаться и наедятся, что он все выдержит ради их счастья.

«Если хочешь узнать мое мнение, то пусть она будет подальше от дворца. Здесь ей будет в сто раз опаснее, чем на поле боя или в яме с самыми ядовитыми змеями. Мы не знаем, что здесь происходит, кто за кого и против кого. Слуг и служанок, от которых можно ожидать любой беды, здесь осталось тоже огромное количество. Пока не наведешь порядок, даже не думай ее сюда вызывать».

Слова Черного не находили возражений у Лорда.

Вот события в Храме ошеломили Лорда и дракона. Когда засиял алтарь и невидимые руки прикоснулись к его голове, в душе Валентена появилось чувство правильности происходящего. Появилась уверенность, что все происходит так, как надо. Наступило внутреннее спокойствие и уверенность в собственных силах. Лорд чувствовал как в него вливается сила Древних. Теперь он стал неуязвим. Высшие силы охраняли его. Черный в его груди пел от счастья и пытался прорваться вперед, готовый явиться перед народом во всем своем величии Первозданной магии. Лорд с трудом удерживал его - «еще не время».

Когда Эсселия потребовала провести незамедлительно ритуал бракосочетания Лорд переживал только об одном, чтобы не опоздал его верный Грасс, которому он еще из замка отправил сообщение. Но все обошлось. Эсселия не верила, что она так и не получил желаемой власти. Тут же из красивой женщины она превратилась в злобное существо, изрыгающее проклятья и желающее смерти всем вокруг. И так ее руки были по локоть в крови. Лорд видел, как любовник принцессы хотел вступить в бой за нее, но он остановил Ледария, дал возможность все обдумать, открыв перед ним истинное лицо Эсселии. Он также лишил ее искры магии, от чего она стала обычной женщиной. Но все равно оставалась опасной, поэтому он решил не оставлять ее в живых, так как она до конца жизни будет мстить всем, кого считает виновниками ее провала.