Стальное Сердце - Брендон Сандерсон

— Так… что же нам делать?

— Продолжать действовать, — сказал Проф. — Наша работа — отсечь пораженную плоть. Только после этого тело сможет начать излечение, но сначала будет очень больно.

— Но…

Проф повернулся ко мне, и в выражении его лица я кое-что увидел. Глубокое изнеможение, усталость человека, сражавшегося долгие, долгие годы.

— Хорошо бы тебе подумать над этим. Размышляй. Беспокойся. Просыпайся ночами, испугавшись жертв своей идеологии. Это поможет тебе осознать цену борьбы.

— Как бы то ни было, я должен тебя предупредить. На эти вопросы нет ответов. Нет правильного выбора — покорность тирану или хаос и страдания. В итоге я выбрал второе, хотя это и разрывает мое сердце. Если мы не станем бороться, человечеству конец. Постепенно мы станем овцами Эпиков, рабами и слугами — бездеятельными.

— Дело не только в мести и расплате. Дело в выживании нашей расы. В том, чтобы быть хозяевами своей судьбы. Я выбираю страдания и неопределенность, а не жизнь комнатной собачки.

— Это все хорошо и правильно, — заговорила Меган. — делать свой выбор. Но, Проф, ты делаешь выбор не только за себя. Ты делаешь выбор за каждого жителя города.

— Так и есть, — он плавно поставил несколько консервных банок на полку.

— В итоге, — продолжила Меган, — они не станут хозяевами своих судеб. Они будут подчинены Стальному Сердцу или вынуждены сами о себе заботиться. По крайней мере, пока другой Эпик не появится, чтобы подчинить их снова.

— Тогда мы его тоже убьем, — тихо произнес Проф.

— Скольких ты сможешь убить? — спросила Меган. — Ты не можешь остановить всех Эпиков, Проф. В конце концов какой-то Эпик утвердится здесь. Ты думаешь, он будет лучше, чем Стальное Сердце?

— Достаточно, Меган, — прервал Проф. — Мы уже говорили об этом, и я принял решение.

— Ньюкаго — одно из лучших мест для жизни в Разъединенных Штатах, — продолжила Меган, проигнорировав замечание Профа. — Нам следовало бы сосредоточиться на Эпиках, которые не в состоянии нормально управлять, на местах, где условия жизни хуже.

— Нет, — сердито сказал Проф.

— Почему нет?

— Потому что это и есть проблема! — отрезал он. — Все только и говорят, как великолепен Ньюкаго. Но это не так, Меган. Он хорош только в сравнении! Да, есть места и похуже, но до тех пор, пока эта чертова дыра считается идеалом, мы не сдвинемся с места. Мы не можем позволить им убедить нас, что это нормально!

Комната погрузилась в тишину, Меган, казалось, была ошеломлена вспышкой Профа. Я сел, мои плечи опустились.

Все было совсем не так, как я себе представлял. Прославленные Реконеры, несущие правосудие Эпикам. Я ни разу не задумывался о чувстве вины, которое они испытывали, о спорах, о неуверенности. Я мог видеть это в них, тот же страх, что я испытал на электростанции. Они беспокоились, что мы можем ухудшить положение, можем в итоге оказаться такими же, как Эпики.

Проф зашагал прочь, расстроенно махнув рукой. Я услышал шуршание занавески, когда он вернулся в свою комнату для раздумий. Меган с красным от гнева лицом наблюдала, как он уходит.

— Все не так плохо, Меган, — произнес Абрахам тихо. Он до сих пор казался спокойным. — Все будет в порядке.

— Как ты можешь так говорить? — спросила она.

— Видишь ли, нам нет нужды ликвидировать всех Эпиков, — напомнил Абрахам. Он держал цепочку с маленьким свисающим кулоном в своей темнокожей руке. — Нам нужно только продержаться достаточно долго.

— Я не собираюсь выслушивать твои глупости, Абрахам, — заявила она. — Только не сейчас.

С этими словами она повернулась и вышла из хранилища, затем залезла в туннель, ведущий в стальные катакомбы, и исчезла.

Абрахам вздохнул, потом повернулся ко мне.

— Ты неважно выглядишь, Дэвид.

— Мне тошно, — честно ответил я. — Я думал… ну, уж если кто и знает ответы, то это Реконеры.

— Ты заблуждаешься насчет нас, — сказал Абрахам, подходя ко мне. — Ты не правильно понял Профа. Не спрашивай палача, почему его лезвие опускается. А Проф — это общественный палач, воин человечества. Чтобы отстраивать, придут другие.

— Но разве тебя это не беспокоит? — поинтересовался я.

— Не очень, — просто ответил Абрахам, пряча цепочку с кулоном. — Но у меня есть надежда, которой нет у других.

Теперь я смог рассмотреть кулон, который он носил. Он был маленьким, серебряным, со стилизованным символом S. Я подумал, что где-то его уже видел. Он напомнил мне об отце.

— Ты один из Верующих, — догадался я. Я слышал о них, хотя никогда не встречал. Фабрика воспитывала реалистов, не мечтателей, а чтобы быть Верующим, нужно было быть мечтателем.

Абрахам кивнул.

— Как ты можешь до сих пор верить, что придут добрые Эпики? — спросил я. — Ведь прошло уже больше десяти лет.

— Десять лет — не так уж и много, — ответил Абрахам. — Не много для общей картины вещей. Да и человечество — не такой уж древний вид в сравнении с картиной в целом! Герои появятся. Когда-нибудь у нас будут Эпики, которые не будут убивать, не будут ненавидеть, не будут подчинять. Мы будем защищены.

«Идиот», — подумал я. Это была подсознательная реакция, и я тут же пожалел о ней. Абрахам не был идиотом. Он был мудрым человеком или казался таковым до этого момента. Но… как он мог действительно думать, что появятся хорошие Эпики? Из-за таких же рассуждений погиб мой отец.

«Хотя, по крайней мере, ему было на что надеяться», — размышлял я. Было ли это так плохо — желать появления мифических Эпиков-героев, ждать, что они придут и спасут нас?

Абрахам сжал мое плечо и улыбнулся, потом ушел. Я встал и увидел, что он последовал за Профом в комнату для раздумий. Я никогда не видел, чтобы это делал кто-то другой. Вскоре я услышал тихий разговор.

Я помотал головой. Подумал было продолжить разгрузку припасов, но понял, что сердце к этому не лежит. Я посмотрел на спускающийся в катакомбы туннель. Что-то толкнуло меня полезть туда и попытаться отыскать Меган.

24

Меган не ушла далеко. Я нашел ее в начале туннеля, сидящей на куче старых ящиков прямо у выхода из убежища. Я нерешительно подошел, и она подозрительно на меня глянула. Через мгновение выражение ее лица смягчилось, и Меган отвернулась, продолжив изучать темноту перед собой. Ее мобильный, повернутый экраном кверху, служил источником света.

Я взобрался на ящики и молча сел рядом с ней. Хотелось сказать что-нибудь правильное и подходящее, но ничего на ум не приходило. Загвоздка в том, что я, в принципе, был полностью согласен с Профом, отчего чувствовал себя виноватым. Откуда мне, с моим-то образованием, было знать, что могло случиться с Ньюкаго, умри вдруг его глава. Но одно я точно знал: Стальное Сердце — зло. Ни один суд не решился бы сейчас судить его. И все же, у меня было полное право требовать справедливости за все сделанное им мне и моим близким.

Так что я просто сидел, пытаясь сформулировать что-то такое, что не обидело бы ее, но в то же время прозвучало убедительно. Это тяжелее, чем кажется. Возможно, поэтому я почти всегда говорю первое, что приходит в голову. Когда начинаю думать, не выходит ничего путного.

— Он действительно чудовище, — в конце концов сказала Меган. — Я знаю это. Ненавижу, когда кажется, что я его защищаю. Я просто не уверена, что его убийство принесет пользу тем самым людям, которых мы стараемся защитить.

Я кивнул. Я понял ее мысль, действительно понял. Мы опять погрузились в тишину. Пока мы сидели, я мог слышать искаженные причудливым расположением и акустикой стальных катакомб отдаленные звуки из коридоров. Иногда слышался звук бурлящей воды, так как городские канализационные трубы проходили неподалеку. Иногда, клянусь, я слышал крыс, хотя всегда недоумевал, чем они здесь питаются. Иногда казалось, что земля тихонько стонет.

— Кто они такие, Меган? — поинтересовался я. — Ты когда-нибудь задумывалась над этим?

— Ты имеешь в виду Эпиков? — спросила она. — Разные есть теории.

— Я знаю. Но что думаешь ты?

Она ответила не сразу. Многие имели на этот счет свои теории, и большинство с радостью поделилось бы ими. Например, что Эпики — это следующая ступень в человеческой эволюции, или наказание, посланное тем или иным богом, или инопланетянами. Или они были результатом секретного правительственного эксперимента. Или все это было обманом, и они использовали какие-то технологии, притворяясь, что имеют сверхспособности.

Большинство теорий не могло устоять перед фактами. Обычные люди обретали суперспособности и становились Эпиками, они не были инопланетянами или чем-то в этом роде. Существовало достаточно правдивых историй о том, как у кого-нибудь в семье обнаруживались способности. Ученые заявляли, что поставлены в тупик генетическими особенностями Эпиков, но я мало знал о таких вещах. К тому же, большинство ученых или пропали, или работали на одного из могущественных Эпиков.