Правда фронтового разведчика - Татьяна Алексеева-Бескина

Генералы бывают разные

«14.12.44…Новый год придется встречать странно: снега нет и не предвидится. Грязь — по сравнению с ней ховринская — стерильная повязка хирурга, темнота ночью такая, хоть режь ее на куски и откладывай в сторону, чтобы светлее было, ночи длинные, разведчикам работы хватает…»

«2.01.45…Новый год встретил неплохо, правда, до этого пришлось много поработать — взять пленного на день раньше срока, зато 1-е и 31-е у меня были свободными…»

Первый снег лег на землю, и пришла настоящая зима только на 31 декабря. Через неделю после Нового года приказ: сдать участок обороны другому соединению и передислоцироваться севернее, в район Тукумса. Дивизию сменяли зенитчики и какие-то дорожно-регулировочные части, состоявшие в основном из женщин, впервые попавших на передовую. Участок относительно спокойный, но пришлось все подробно объяснять, вводить в курс дела новичков.

К Тукумсу предстояло пройти более сотни километров пешим строем, частично — на лыжах, которые недавно доставили, перед началом перехода. Бескина вызвали в дивизию. Там со всякими словесными реверансами и комплиментами назначили в головное охранение — карты читал разведчик как никто и быстро ориентировался в обстановке, в дивизии это уже давно поняли. Приказано было прокладывать маршрут на местности по схеме, предписанной сверху.

Двигались вдоль фронта, по рокаде, в двадцати, местами в тридцати километрах от переднего края. Снега много, первые два дня Игорь шел на лыжах, потом ему предложили конные санки, дорогу выдерживал точно, достаточно сказать, что единственный раз, когда начштаба зашумел, что дорога проложена неправильно, и повел по-своему, пришлось возвращать людей обратно и идти по неприметному проселку, который указал разведчик. Схему приходилось выдерживать четко, составлена она была с учетом минных полей на территории движения. Продвигались успешно, кухни поспевали вовремя, а вот с ночлегами было как всегда — кому как повезет, не десятку разведчиков, а тысячам людей, кто в снегу на лапничке еловом, кто в шалашике, кто в заброшенной землянке, а спать хотелось в тепле, хотя морозы были некрепкие. В землянках, в заброшенных сараях набивалось в несколько ярусов. Людей тысячи, землянок на месте бивака две-три, вот и отбиваешься ночью от чьего-то сапога, который норовит тебе в лицо попасть.

Через трое суток заняли оборону в назначенном месте, сменив предшественников. Как всегда, первое — выяснить обстановку. О чем рассказали предшественники, выслушай, но на веру не бери. Ситуация, как бывало не раз, менялась за несколько часов, а участки обороны сильно растянуты.

В разведку ушла сначала разведрота дивизии, завязалась перестрелка, начальник разведки был ранен. На его место быстро переместили заместителя, а Бескина определили заместителем начальника разведки дивизии. В разведотделе дивизии встретили недружелюбно — ишь ты, герой, прославленный этакий, в газетах про него пишут!

«10.02.45… У меня завелась очень обширная корреспонденция — пишут бойцы-разведчики из госпиталей, прямо не успеваю отвечать всем, а молчать нельзя, я ведь вместе с ними ходил на задания, почтальон смеется, что отберет мою лошадь возить ко мне письма…»

Начальству же позарез, традиционно надо было получить «языка» на новом месте расположения дивизии, хотя поимка рядового солдата для выяснения обстановки для дивизии — ничто. Приняли решение — провести разведку боем, да не как-нибудь, а силами двух полков, что обычно делалось ротой, на худой конец — батальоном. Выявить огневую систему противника можно и другими, более безопасными для людей методами, но — начальству, как всегда, виднее.

Штаб дивизии спланировал операцию. Руководить взялся командир корпуса генерал Шахматов, известный своей свирепой несдержанностью и необузданным хамством. Провели артподготовку, дали традиционный сигнал к атаке — серию красных ракет. Один полк поднялся в атаку, а другой — нет. Не дошли атакующие даже до переднего края немцев, все захлебнулось, немцы немедленно предприняли контратаку против поднявшегося полка, дошло до рукопашной, положили несколько десятков человек, у немцев тоже не обошлось без потерь, короче — откатились.

Раз на нейтралке остались убитые немцы — разведчики, первые охотники за документами, по солдатским книжкам и прочему выяснили, что напротив стоят уже известные части, ничего нового.

Но Шахматов примчался в тот полк, что не поднялся в атаку, готовый всех разнести на куски, ревел, как сорвавшийся с цепи бык. Командир полка объяснил, что сигнала к атаке «серая и красная ракета» не было. Такой приказ с опечаткой машинистки — «серии красных ракет» — и подписал не глядя начальник штаба дивизии, но Шахматову — все нипочем! Игорь стал свидетелем сцены, когда, не слушая объяснений командира полка, Шахматов схватил за шиворот боевого офицера, недавно прибывшего в полк, рванул его перед собой на колени, выхватил пистолет и выстрелом в затылок расстрелял командира полка при всех офицерах. Засовывая на ходу пистолет в кобуру, бросил адъютанту: «Оформить приказом!» — все вокруг были в оцепенении.

«21.02.45…Дорогие мои! Жив, здоров, очень занят… Ваши письма получаю регулярно. Целую…»

Всего несколько дней назад такая же разведывательная операция под руководством того же Шахматова провалилась в соседней дивизии. Там полк залетел в окружение, выручали его свои же полки, помогали и разведчики Бескина, находившиеся на стыке двух дивизий на левом фланге, и вот снова эта бездарность в генеральских погонах в своем тупом желании свершить под конец войны что-либо геройское, эпохальное, звездочку, орденок схватить, гробила людей ни за понюх табаку.

Из того боя, когда полк вырывался из злополучного окружения, разведчики таки извлекли пользу — выяснили огневую систему противника, но и сами схватили хорошего огоньку, когда полк выходил из окружения у поселка Джукстэ — десятка два целых, в том числе каменных, зданий. Немцы устроили обстрел поселка из шестиствольных «ишаков», и четверо разведчиков с Игорем заскочили в подвернувшийся подвал под костелом, там уже находилось довольно много жителей поселка.

И вот тут, под костелом, в темном подвале женщине пришла минута рожать! Бывает же. Женщины схватились помогать роженице, Игорь дал перочинный ножик — нечем перерезать пуповину, светили чем могли, на Игоре была чистая рубаха, снял, надо же человечка завернуть — парень родился! И обстрел кончился.

Лет через одиннадцать Игорь, служивший тогда в войсках в Белоруссии, разговорился с солдатом — ремонтником из танкоремонтной базы, оказавшимся родом из Джукстэ.