Черный снег - Александр Конторович

- Что скажешь, старшой? - сержант Демидов повернул голову к командиру. - Ребят уже давно не слышно, значит, немцы сбили заслон. Еще час-другой… и они выйдут сюда.

- Не пойму я что-то здесь… Дома целые, не брошены. Стало быть, люди в деревне есть, по крайней мере - были. Но вот тихо как-то слишком…

Старший лейтенант Обручев оглядел своих бойцов. Крепкий и коренастый Демидов. Юркий и проворный Лемешев. Молчаливый радист сержант Никулин. И он сам, четвертый и последний член разведгруппы. Все остальные теперь там, на месте приземления, в мокром и холодном осеннем лесу. Расстрелянные в воздухе и оставшиеся прикрывать отход уцелевших.

Группу ждали, теперь в этом не было никаких сомнений. Ловушка? Похоже, что так…

- Никулин! Радио в Центр! Сообщи коротко. Попал в засаду, группу ждали на месте высадки. Потери - половина личного состава, один радист. Пытаюсь оторваться от преследования. Все.

- Понял, командир, - радист зашуршал вещмешком, вытаскивая из него радиостанцию.

- Лемешев! Топай к берегу и там заныкайся как следует. В деревню с нами не идешь. Твоя задача - уцелеть. Что бы с нами ни происходило - не высовывайся! Это приказ! Независимо от нас ты должен пробиться в район монастыря. Где-то там базируются сотрудники Особого отдела… дивизии. Командует ими майор Осадчий. Скажешь - мы шли к нему на связь. О нем знают на Большой земле и ждут их там. Демидов, укроешь Лемешева и дорожку табаком засыпь! Посмотри, чтобы следов не было.

Разведчики тенью скользнули в кусты.

Обручев снова поднес к глазам бинокль.

Тихо…

Никаких движений в деревне не было.

Стоп!

На том берегу обозначилось какое-то движение.

Из леса, чихая мотором, вырулил мотоцикл.

Один?

Пока один.

Он не торопясь въехал на мост, пересек реку и вкатил в деревню. Повернул и, подъехав к одному из домов, заглушил мотор. Мотоциклистов имелось трое. Один из них потянулся, разминая затекшие мышцы, и, перехватив поудобнее автомат, зашагал к выезду из деревни. Водитель мотоцикла присел на корточки у заднего колеса. Третий фриц, сняв с коляски пулемет, установил его на штабель бревен около дороги, после чего присоединился к водителю.

Пост.

Немцы выставили пост у моста.

Значит, скоро здесь будут и остальные. И тогда прочесывания леса не избежать…

Шурша травой, подполз Никулин.

- Готово, командир. Центр принял и выдал квитанцию.

- Слушай сюда. Мы с Демидовым выдвигаемся к деревне. Немца видишь?

- Вижу.

- Он на дорогу смотрит, мост оттуда не виден. Остальные фрицы в мотоцикле копаются, им тем более не до того. Да и этот больше пугает, чем службу тащит. Мол, много нас тут, лучше и не суйтесь. И что из этого следует?

- За ними еще кто-то едет.

- Точно. Вот потому они на мост и не глядят, знают, что там свои на подходе. Так что есть у нас единственный шанс - проскочить на тот берег сейчас, пока их тут мало.

- Понял.

- Тогда делаем так. Демидов!

- Я!

- Сарай видишь?

- Тот, что у околицы стоит? Вижу.

- Твоя позиция там. Фрица этого пасешь. Мы с Никулиным двигаем к мосту. Постараемся пройти тихо. Если все же нас засекут - отвлечешь фрицев. А я с другой стороны ударю. Лишь бы Никулин на ту сторону прошел. Ну, а как прорвемся мы на ту сторону - действуй по обстановке. Сможешь уйти за нами - двигай, мы тебя с того берега прикроем. Все понял?

- Сделаю, командир! Будь спок!

- Тогда двинулись. Ты первый, Никулин за тобой в десяти метрах. Я замыкающий. До сарая доходим, выдвигаюсь вперед, радист позади. Дистанция та же. Пошли!

Три темные фигуры скользнули в траву. Не дрогнула ни одна ветка на кустах, только слегка заколыхались потревоженные травинки.

Полтораста метров до околицы группа преодолела относительно легко. Часовой этот участок проглядывал лишь иногда, когда доходил до края плетня, окаймлявшего крайний огород. В этот момент разведчики замирали в траве.

Вот и первый рубеж.

Демидов перехватил автомат и осторожно выглянул из-за угла. Мотоциклисты все еще возились с техникой, было слышно, как они звенели инструментами. Часовой на некоторое время задержался у поворота, разглядывая что-то под ногами. Потом снял каску и вытерев лоб, надел ее обратно. Снова зашагал по привычному маршруту.

- Все в норме, старшой.

- Добро.

Обручев прикинул расстояние до следующего укрытия. Метров тридцать, незаметно не пробежать. Ползком? Другого варианта нет.

- Никулин! Доползу до той избы, махну тебе рукой. До этого сиди здесь. Мало ли что…

Старший лейтенант пополз вперед. Хреново… место почти открытое, вся надежда на увядающую траву. Хорошо еще, что ее тут не успели скосить. Нет, повезло… проскочил… Ф-ф-у… отдышимся…

Вот рядом и стена дома. Почерневшие от времени бревна были чуть влажными, время от времени шел дождь, и просохнуть они просто не успевали.

Так… обзор отсюда получше… что там, у моста? Ничего. В смысле, что ничего особенного. Кроме отпечатков шин мотоцикла на песке других следов не имеется. Ладно, значит, можно двигать дальше.

Взмах рукой, и радист скользнул в траву.

Теперь смотрим. По сторонам глядим, мало ли… Нет, похоже, обошлось. Немец все так же неторопливо ходит поперек дороги. Закурил… Это фельдфебеля рядом нет, он-то тебе враз напомнил бы некоторые аспекты несения караульной службы. Курит… Значит, нет никого рядом, некому промеж ухов ему вломить. Очень хорошо, это есть гут!

Вот и радист дополз. Дышит тяжело, еще бы, ему ведь рацию тащить да батареи запасные. Чай, не пушинку в мешке носит…

- Ты как?

- В норме, командир.

- Смотри сюда. Вон, колодец видишь?

- Вижу.

- Тем же порядком ползем туда. Потом вот та хибара и уже от нее - бросок на мост. Готов?

- Готов.

- За фрицами следи, - и командир ужом нырнул в траву.

Метр, еще один…

Половина пути уже за спиной.

Запах пороха?

Не понял…

Это еще откуда?

Быстрый взгляд по сторонам.

Вперед?

Нет, ослаб запашок. Где-то совсем рядом…

Вот!

На земле лежала пистолетная гильза.

Подумаешь… их тут в округе столько, небось лежит…

Но эта - свежая, чистая. Стало быть, стреляли недавно, еще силен запах пороха.

В деревне нет людей?

Может быть, оттого-то и нет?

Убили? Угнали?

Зачем? Куда? Кому они мешали?

Что делать? Уходить в лес? Назад, под пули преследователей?

Нет.

Нельзя это делать, тогда выходит, что ребята погибли зазря оттого, что их командир испугался стреляной гильзы?

До колодца десять метров…

Ползем вперед…

Рука коснулась бревен сруба. На месте… где ребята?

Вон уже ползет радист.

Пока он подползает, оглядимся по сторонам.

Окна домов… раскрыты. Почему?

Те, что смотрят на лес, закрыты, и даже занавески задернуты. А здесь… занавески на местах, но вот сами окна открыты, хотя и не все. Забыли закрыть?

Странная забывчивость, избирательная какая-то…

- Никулин! Окна видишь?

- Вижу.

- Те, что не закрытые.

- Где это… ага!

- Смотри за ними. Я - к сараю.

Еще десяток метров. Останавливаемся и смотрим. Тихо, только звенят инструментами мотоциклисты. Странно, уже давно можно было бы все сделать, у них там что, пол мотоцикла рассыпалось, что ли?

Вот и сарай.

Обручев привалился к стене. Надо перевести дух. И так уже почти сотню метров прополз, да и до моста еще почти столько же.

Эх, закурить бы…

Запах табачного дыма почувствовался так явственно!

Почудился?

Ага, щас!

А что поднимается из щели между бревнами? Дымок?

В сарае кто-то курит?

А в деревне нет людей… и на траве лежит свежая стреляная гильза…

Что-то изменилось в воздухе.

Что именно?

Немцы перестали звенеть железяками…

Очередь!

Вторая!

Это стреляет Демидов!

В сарае затопали ногами, загомонили.

Команда на немецком языке! Там фрицы! Это засада!

Выхватив гранату, Обручев сделал шаг вбок.

Вот тут окошко небольшое… туда ее и определим…

В сарае бухнуло и за стеной заорали по-немецки. Ага! Не любят…

Из дома напротив грохнули выстрелы. В открытых окошках появились винтовочные стволы. Правильно, оттого их и не закрыли, чтобы времени даром не терять. Сбоку затрещал автомат Никулина и на землю, бухнув прикладом, выпала из окна винтовка.

- К мосту давай! - крикнул старший лейтенант. - Его эти фрицы, что в сарае сидели, перекрыть должны были! Не до того им сейчас! Давай, уходи, я прикрою!

- А ты, старшой?

- Двигай!

Очередь, еще… Ага, попрятались! Не по нутру им такое.

Снова автомат Демидова. Стало быть, жив еще сержант. Это хорошо, даже очень здорово. Позиция у него там удобная, во фланг немцам стрелять может.