Намеренное зло - Ольга Смирнова

После этой фразы Матвей почему-то окончательно уверился, что у него теперь точно будет все хорошо, и, юркнув мимо директрисы, устремился на свое рабочее место — собираться.

— Я должна буду сделать что? — переспросила Лера, уверенная, что ослышалась. — Что я должна буду сделать?

— Убить меня, — ответил Александр с нажимом. — Что может быть проще… Думаю, ты не первый день об этом мечтаешь. Я предоставлю тебе уникальную возможность.

Лера вспыхнула, открыла было рот, чтобы с жаром отрицать очевидное, но остановилась. Нечего строить из себя первоклассницу, застуканную за воровством чужих конфет.

— Я не смогу, — сказала она четко. — Я не смогу этого сделать. — И добавила честно: — Как бы мне ни хотелось.

Александр не стал спорить — пожал плечами.

— Придется. Это и есть ритуал. Тебя же интересовали подробности. Пожалуйста. И заметь, я не спрашиваю тебя, что ты сможешь, а что нет. Я говорю, что тебе придется это сделать.

Лера подавилась возражениями. Растерянная, она не могла собраться с мыслями и как-то разубедить его.

— Как? — выдавила она, наконец.

— Что — как?

— Убить — каким образом?

— Кинжал.

Час от часу не легче! То он её огнем травит, то на преступления толкает! Да у нее рука не поднимется — что бы кто, и она в том числе, ни думал и ни говорил.

Лера утихомирила заполошно скачущие мысли, не время сейчас, и спросила:

— Что дальше?

— Дальше я воскресну. Это все.

— Так просто?

— Отнюдь. Но боюсь, ты не осилишь усложненного варианта. Да и зачем тебе.

— Но… подождите! — поражённая новой мыслью, воскликнула Лера. — Как я могу убить вас и при этом выжить? Боги не простят! Церемония и все такое… да от меня горсти пепла не останется, чтобы развеять на ста ветрах!

— Останется, — заверил Александр и не выглядел при этом хоть сколько-нибудь взволнованным. — Я предусмотрел и это.

— То есть? Как можно скрыть от богов свою смерть?

— Намного проще, чем ты думаешь. Не хочу хвастать, но я очень сильный волшебник и мне подвластно многое.

Лера скептически хмыкнула:

— А по виду не скажешь. А моя кровь? Чтобы оживить вас? Я правильно поняла?

— Да.

— А по-другому?

— Я уже говорил тебе — либо так, либо в скором времени мне предстоит обрести новую жизнь… целиком за Гранью.

— Где все будет происходить?

— В моей лаборатории, внизу. А что, это имеет какое-то значение?

На тот момент для Леры это никакого значения не имело, да и вопрос она задала машинально, потому что планировала спросить, а не потому что всерьез собиралась передавать информацию неизвестному корреспонденту. Она тряхнула головой, сцепила перед собой руки и задала последний вопрос:

— После этого… что будет?

Александр замялся, но ответил:

— Ничего. Все будет по-прежнему.

— То есть? Моя кровь…

— Больше не понадобится. Но жить нам придется вместе все отпущенное время.

— Вот демоны! — не сдержалась Лера. — Зачем вообще вся эта затея с браком, церемонией? Неужели нельзя было обойтись без этого? Да еще и ритуал этот злосчастный… Я бы и так кровь отдала, лишь бы в безопасности быть. Зачем столько кружев?

Александр чуть заметно скривился, словно и ему было не по душе видеть ее каждый день в течение неопределенно долгого времени.

— Так было надо.

— Кому надо? Кому надо-то? — в негодовании воскликнула Лера. — Мне? Мне — не надо!

— Мне. Это надо мне. И точка.

Ах, ну да. И как она забыла, кто у них в семье — муж?

— Ладно, это мы обсудим потом. Но… после ритуала, я хочу независимости.

— В каком смысле — независимости? — Александр улыбнулся, словно Лера сказала что-то в высшей степени забавное. — Независимости от чего?

— От вас. Вы же говорили, если припомните, что если я откажусь делиться кровью, вы меня защищать не будете и на благословение богов наплюете. И что вам за это ничего не будет. Вот и я хочу того же. Раз вы говорите, что мне ваше убийство с рук сойдет, так почему бы не раздвинуть границы дозволенного ещё немного? Ко всеобщей радости? Будем писать друг другу открытки на праздники.

— Мда… понятно. Увы, Элеонора, все не так просто. Я не утверждал, что мне ничего не будет, я просто сказал, что с последствиями справлюсь. Не в первый раз. А они, эти последствия, будут. Никому не дано попирать волю богов безнаказанно. Ты готова принять наказание? А что касается ритуала, то здесь все просто — на некоторое время я просто накину на свою лабораторию одно древнее заклинание. Оно скроет нас от богов, так никто не поймет, что произошло.

Лера струхнула в душе, но скроила каменное лицо и спросила недрогнувшим голосом:

— Так что там с наказанием? Поконкретнее? Чтобы уж быть готовой.

Александр вздохнул:

— Элеонора, боги… они, мягко скажем, непредсказуемы в своих решениях. Есть общие каноны, но куда весы их настроения склонятся в той или иной ситуации, нам знать не дано. Да, боги не вмешиваются в жизнь живых, это строжайше запрещено, причем ими же самими, иначе в мире воцарился бы хаос. Но и закрыть глаза на откровенное неповиновение они не могут.

— При чем здесь это?

— Никто не в силах предугадать, каким будет наказание. Оно будет и будет серьезным, но в детали тебя не посветит даже оракул. Ты либо рискнешь и узнаешь, либо… не станешь рисковать и будешь жить долго и счастливо. Я не слишком уважаю богов, скажем так. Все эти ритуальные пляски с церемониями не для меня. И мне не страшно принять наказание.

Лера потрясенно воззрилась на Александра.

— Но как такое может быть? А праздники? Жертвоприношения? Ежегодные дары? Это же обязательно!

— Не слежу за этой лабудой. Уже и забыл, когда и что у них там празднуется. Не обессудь.

У Леры отвисла челюсть. Как это — забыл? Как это — не уважает? И до сих пор жив? Последнюю мысль она озвучила вслух.

— Очень просто. Повторюсь, я слишком силен. Там, за Гранью, все совершенно по-другому. И я стал другим.

— Давно? — сварливо поинтересовалась Лера.

— Давно. Около сорока лет назад.

— Таак, — нехорошим тоном протянула она. — А сколько вам лет вообще?

— Не так много, как ты думаешь. Просто я в свое время слишком спешил жить и в итоге оказался там, откуда сумели вырваться лишь единицы.

— И все-таки?

Александр что-то подсчитал в уме и ответил:

— Выходит что-то около восьмидесяти.

— Отлично сохранились, — брякнула Лера. — Для старика.

— Время за Гранью течет по-другому, точнее, там такого понятия как время нет вообще. А последние сорок лет я провел, путешествуя между нашим миром и тем.