«Грязные» методы - Константин Конев

спокойствие и тишина вокруг. Тренер пытался разглядеть вибрирует камертон или нет. Но звука он точно не слышал.

— Странное что-то. — он снова рассуждал у себя в голове. — Да, но нет страха ни о происходящем, ни обычной рутинной озабоченности бытовухой, типа «что там будет завтра».

Доктор продолжал манипулировать колокольчиком и наконец нарушил тишину.

— Поверните голову влево.

Тренер плавно, не спеша повернул голову.

— Посмотрите на меня. — доктор продолжил подавать команды. — Используя азбуку Морзе поморгайте мне слово OSCAR.

Только закончив моргать Владимир Саныч задумался: но как? Я ведь не помню азбуку Морзе. Если я когда-то и изучал ее, то это было в детстве в кружке «Юных моряков».

Даже удивление от происходящего было каким-то странным. Оно не пугало. Скорее было интересно участвовать в аттракционе «а что же дальше?»

— Вы находитесь в церквях Лалибела. — продолжал говорить Доктор. — Вы смотрите на рисунки окон, на узоры под потолком, на символы встречающиеся вас везде: в переходах, в ограждении мостиков, в рисунках. Где-то здесь спрятана информация, которая говорит о расположении секретного места. Что это? И как его разгадать?

— Подождите. Я пройду еще раз. — ответил тренер.

Его глаза двигались в глазных яблоках, словно он осматривал все вокруг. Время тянулось. Перед ним снова и снова пробегали комнаты, коридоры, обилие самых невероятных крестов, кругов, завитушек. Кресты в окнах, кресты на стенах. И тут словно «Эврика», что-то щелкнуло внутри. Он расплылся в довольной улыбке.

— Я вижу вы что-то нашли. Поделитесь со мной.

— Это крест Лалибела.

— Вы молодец! — похвалил Доктор, каким-то безэмоциональным голосом. — Но почему? Почему именно крест Лалибела?

— Здесь много крестов. Но я видел большую часть из них много раз в разных городах и странах. Они универсальные. У них нет привязки к координатам.

— Таааак! — протянул Доктор. — А что особенного в кресте Лалибела?

— Он больше нигде не встречается. Он связан именно с этой историей.

— Да, но как это укажет нам на расположение тайника?

— Вы видите эту петлю? Как восьмерка.

— Ну может быть. — Доктор ответил неуверенно, как человек открывающий для себя что-то новое.

— Это аналемма!

— Аналемма? — словно не расслышав переспросил Доктор.

— Да, именно! Это путь, который Солнце прочерчивает на небе если наблюдать за ним в полдень. Каждый день в течение года. Размер восьмерки, ее пропорции и наклон зависят от места на Земле откуда вы наблюдаете за светилом.

— Интересно! Вы хорошо поработали. Что вы хотите в благодарность?

Тренер на секунду задумался.

— Хочу воблу с пивом.

— Воблу? — Доктор вытаращил глаза. — Простите, но я вряд ли смогу вам помочь. Я даже не знаю, что это такое.

— Ну хорошо. Если я попрошу, то что вы точно знаете — вы обещаете выполнить?

— Попробуйте.

— Мне как исследователю безумно интересно, как это работает?

— Ну что ж, я дам вам отгадку. Но сможете ли вы ее понять? — Доктор положил камертон на стол и начал копаться в еще одном шкафу с бумагами. Перелистав несколько папок, он достал фотокопию древнего барельефа. Свернув лист в трубочку, засунул его тренеру в нагрудный карман.

— На сегодня мы закончили. Я начинаю обратный отсчет. Когда я досчитаю до нуля вы вернетесь в нормальное состояние и не будете ничего помнить, о том, что мы делали сегодня в этом кабинете.

Доктор начал считать. Закончив, он хлопнул в ладоши.

— Спасибо за сотрудничество! Вы прекрасный исследователь!

— За что спасибо? — Владимир Саныч вернулся в сознание и недоумевал от странного состояния.

— За прекрасную компанию и замечательный вечер. Вы подали мне замечательную мысль. — Доктор довольно скрестил руки на груди и высоко подняв голову продолжил. — Похоже, в моей жизни начинается новый этап. Всю прежнюю возню можно сворачивать.

Доктор вышел в коридор. Громко позвал слугу и через мгновение тот уже кланяясь стоял рядом.

1995. 25 июля. Утро. Как выбраться?

Пятно света с крестообразной тенью сползло со стены на лицо Красина. Он несколько раз недовольно моргнул, но в результате недовольных ворчаний все равно проснулся. Медленно сел, оперевшись на стену.

— Блин, руку отлежал. Аж онемела. — он недовольно бурчал спросонья. — Ночью что-то холодно было. Непривычно.

— Здоровый молодой сон. Могу только позавидовать. — откуда-то из темного угла послышался голос Владимир Саныча.

— Жрать хочется. Эти козлы собираются нас кормить?

— Зачэм? — голос Мэйтата был уставшим и измученным. — Они будут держать нас голодными, чтобы подорвать наши силы. Чтобы мы не сопротивляться.

— Ну да, в этом есть смысл. Обычно шансы на успешный побег тают с каждым лишним днем, проведенным в плену. — Подтвердил тренер.

— Да, да, да. Я все понимаю. Но, блин, жрать хочется. — Красин подошел к маленькому окошку в стене. Оно выходило на противоположную от двора сторону. Осмотрев все, что можно увидеть в столь маленьком проеме он обернулся к товарищам по несчастью.

— Тут какие-то кусты, как мочалка. Не в курсе, их есть можно?

Владимир Саныч и Мэйтата поднялись и тоже подошли к окошку.

— Это кусты Тамарикса. — Начал объяснять Мэйтата.

— А вот этот белый налет на них? Как порошок. Это не ядовито?

— Нэт. — Мэйтата просунул в окно свою длинную руку и начал собирать белое вещество. — В Библии это называют «Манна небесная». По преданию Моисей таким кормил своих соплеменников, когда они по пустыне скитались.

— Как интересно. — Владимир Саныч, стал рядом и принимал питательный состав на развернутую фоторепродукцию, доставшуюся ему вчера от Доктора.

— Оно сладковатое. Чем-то мед напоминает. — Продолжал Мэйтата. — Ешьте. Его долго хранить нельзя. Обычно оно осенью и зимой выпадает. Но нам повезло. Может из-за высокогорья. А может просто температура ночью достаточно сильно упала.

Пленники уселись в круг, прямо на полу и перекусив начали обсуждать вчерашний день.

— Я мало что помню. — Начал Мэйтата. — Человек в маске спрашивал кто мы и что делаем в Лалибела. Кто мои белые друзья и почему они ведут себя так необычно.

— Как так? — уточнил Красин.

— Ну не как все туристы. Которые «ушами хлопают». — Мэйтата иногда вставлял русские поговорки. — Потом сделал мне укол и больше я ничего не помню.

— У меня таже история. Помню только что-то удивлялся, что я в бога не верю и все чудеса пытаюсь объяснить более житейским способом. — Красин говорил, слегка закатывая глаза вверх, словно пытаясь вспомнить. — О, вот еще! Я вспомнил. Мы еще спорили. Он пытался уколоть Тиопентал натрия. Ну то есть, в конце концов и вколол.

— Сыворотку правды? — Мэйтата отреагировал крайне эмоционально. — Но в этих условиях, он мог нас просто убить. Идиёт.

— Ну тебе повезло. У тебя масса тела большая. А я когда увидел название препарата, начал спорить. Как раз о