Диверсант - Михаил Болтунов

Существующие у нас аэросани могут передвигаться по дорогам, да и то ненадежно, несмотря на применение моторов огромной мощности.

Предлагаемое мною изобретение построено на совершенно ином принципе.

Мой снежный транспорт будет развивать скорость до 40 км в час, иметь большой радиус действия и свободно преодолевать водные преграды.

Эти машины могут быть использованы для проведения фланговых и обходных маневров на фронте, но главным образом для глубоких рейдов в тыл врага».

Вот такое любопытное обращение. Для разработки и осуществления изобретения Линьков предлагал вывезти его на время в Москву. Трудно сказать, это ли предложение военинженера 1-го ранга оказалось принятым или причина его отлета была какая-то другая, но уже 30 ноября Батя сообщал в Москву: «Дела Черный принял, посадочную площадку держим в состоянии готовности. Жжем костры».

Так капитан Черный стал командиром партизанского отряда. Под его руководством действовали диверсионные группы — Бринского (80 человек) под Барановичами, Насекина (18 человек) в районе Ковеля, Садовского (30 человек) под Калинковичами, Картухина (20 человек) в районе Ковеля и группа Сазонова из 18 бойцов под Сарнами.

На центральной базе находилось 20 партизан. Всего списочный состав 186 бойцов и командиров.

Через год их станет 2500 человек. Но это будет в конце 1943 года. А до него еще надо было дожить. И доживут, к горькому сожалению, не все.

Что и говорить, год в тылу врага — целая вечность. Ведь даже за те три месяца, которые Черный провел у Бринского, здесь, на центральной базе, сколько всего произошло.

На Булевом болоте фашисты устроили бомбежку, хотели уничтожить штаб, радиоузел. К счастью, не удалось.

Фашисты пытались арестовать Павла Кирбая, да он их перехитрил. Когда немцы с местными полицаями пришли его арестовывать, Паша попросил сальца да хлебушка взять в дорогу. Разрешили.

Кирбай залез в подвал, где в куче картошки у него была припрятана винтовка. И уложил нескольких наповал, а сам огородами, да к лесу. Ранили его в плечо, но ушел, пробрался в отряд.

Ясно было, что кто-то выдал Кирбая. Но кто? Группа Горева опасности не чувствовала, слежки не заметила.

Тогда Черный со своими разведчиками и решили, что провал Кирбая никак не связан с работой горевской группы. Как оказалось потом, они глубоко ошибались.

В начале декабря из Житковичей придет страшная весть — арестовали подпольщиков Горева. С этим сообщением на южную партизанскую заставу прибежит связная Женя Матвеец. Она расскажет, что прислали ее Иосиф Гарбуз и Николай Корж, которым чудом удалось ускользнуть из лап фашистов.

Черный отдал приказ: собирать людей и выходить в рыбхоз. На помощь им были посланы партизаны. Они вывели в отряд подпольщиков Гарбуза, Татуру, Назаренко, Фетисова, Матюнина.

А вот Женю Матвеец схватили фашисты. После многокилометрового перехода она предупредила подпольщиков, а сама возвратилась домой и упала, обессиленная, на кровать, уснула. Здесь ее и взяли немцы.

Женя ошиблась, она пришла домой, хотя об опасности ее предупреждали партизаны.

Житковическое подполье было разгромлено. Как удалось выяснить потом, немцы начали с Горева. Устраивая повальные обыски, фашисты не могли пройти мимо его дома. В квартире и в сарае полицаи ничего не нашли. Но вот стог сена, который стоял недалеко от дома, насторожил карателей. Сено было не тронуто, а тропка оказалась заметной. Стали потрошить стог. Там оказался склад — мины, толовые шашки, листовки.

Горева жестоко избили и забрали в гестапо вместе с сыном. Туда же попали жена Гарбуза, семья Коржа, Василий Ярмош, Детковский, Женя Матвеец. Все они были замучены и расстреляны.

Что лежало в основе провала группы подпольщиков? Первая мысль — предательство. Но при тщательном анализе стало понятно — предательства не было. Однако пришло и еще одно горькое осознание — группа Горева не могла не провалиться. Она была обречена.

Подпольщики нарушили все правила конспирации. В чем-то они оказались виноваты сами, но порою так складывались обстоятельства независимо от их желания.

Во-первых, все они знали друг друга. Группа из нескольких человек сложилась стихийно. Горев, Гарбуз, Корж, Татура решили искать партизан. Тогда же их связной стала Матвеец. И опять все знали ее, и она в свою очередь тоже.

Со временем группа расширялась. В нее вошли Коробченко, Николай Ярмош — дядя Коржа, Василий Ярмош — двоюродный брат Коржа, Хомченко, Назаренко.

Подпольщики провели несколько удачных диверсионных актов. Это окрылило их. Казалось, теперь им все под силу. Подпольщики теряли элементарную бдительность.

В это время гестапо, встревоженное участившимися диверсионными актами, усилило свою работу.

Группа Горева была крайне уязвима. Достаточно арестовать одного — и под пытками он мог выдать всю агентурную сеть.

А подпольщики тем временем делали ошибку за ошибкой.

Примером тому может служить просчет Николая Коржа. По заданию командования отряда он устроился на работу в городскую управу. Однажды Корж явился на службу со свежими номерами газеты «Правда» во внутреннем кармане пальто.

Когда он вышел в другой кабинет, молодые сотрудницы, работавшие с ним, пошарили по карманам и неожиданно обнаружили… центральную газету Советского Союза.

Теперь девушки с восхищением смотрели на Коржа. Тот дознался, в чем дело, отругал их, приказал молчать. На том, как ему казалось, инцидент был исчерпан.

Девушки с гордостью поведали о Корже-подпольщике своим подругам, родным, и слух пополз по городу.

Даже провал Павла Кирбая не насторожил ни руководство отряда, ни подпольщиков. За ошибки пришлось расплачиваться кровью, жизнями боевых товарищей.

Уже после провала Черный и его разведчики поняли, что при первой опасности группу Горева следовало вывести в лес, а вместо них развернуть сеть новых информаторов, строго придерживаясь законов конспирации.

Однако были не только поражения и провалы, но и победы — настоящие, большие. Такой победой партизан стал подрыв кинотеатра в Микашевичах. И подготовил его тот самый Ваня Конопатский, который поначалу показался Черному робким и даже трусоватым. А Ваня совершил настоящий подвиг.

Он долго, не торопясь, продумывал и готовил этот диверсионный акт. Тут было о чем задуматься и Конопатскому, и его руководителям в партизанском отряде.

Как доставить взрывчатку домой Конопатскому? Придумали. Выручил Пришкель. Он приспособил в телеге тайник и перевозил тол. Одна ездка — десяток килограммов. Однако ездить пришлось три раза.