Гарри Поттер и Вторая Великая Война - olga chernyshenko

Что же вы? Продолжайте! Такой увлекательный диалог… И сама ситуация подстроена грамотно. Пять балов Когтеврану за находчивость! Жаль, у меня нет права начислять вам очки…

Пойдем отсюда, Чжоу, — Мариэтта решительно потянула девушку за рукав мантии. — Тебе не о чем с ним говорить.

Чанг лишь отмахнулась.

Ну, что же ты? — участливо поинтересовался Поттер. — Подруга зовет, а ты не соглашаешься идти. Нехорошо как-то.

Что ты в этом понимаешь? — в запальчивости выкрикнула когтевранка.

Как выяснилось, ничего, — спокойно согласился Гарри. — Скажи, Чжоу, как давно вы это придумали?

Две недели назад.

То есть еще в пабе? Хм… А почему так долго готовились? Ждали подходящего момента?

Не твоего ума дела! Поссорился с Роном? Вот теперь посмотрим, как ты запоешь!

Вам, наверное, это доставляет большую радость… Только честно, Чжоу?

Колоссальную, Гарри! — Чанг подалась чуть вперед. — Если хочешь знать, я сейчас абсолютно счастлива и довольна оттого, как плохо тебе, потерявшему верного друга.

Да… Есть еще люди, которым подлость доставляет счастье. Наслаждайтесь этим чувством, девушки! Пока у вас есть время, — Гарри шутливо поклонился, разворачиваясь к замку. — Да, и еще, чтобы у вас не было иллюзий: с Роном мы помиримся самое большее через пятнадцать минут.

Не тратя время на разговоры, Гарри кинулся к входу в Хогвартс, а затем в гриффиндорскую гостиную за Картой Марадеров. Сердце билось где-то в горле, в боку кололо, но он отмахивался от этого ощущения. Как отреагирует Рон? Как его убедить? — вот, что его волновало. А еще страх, опасение того, что упрямый представитель семьи Уизли ему не поверит.

Это Чжоу, Рон! — с порога заявил Поттер, шагая в пыльное чердачное помещение под самой крышей.

Гарри, я…

Нет, послушай! Это действительно она все подстроила, чтобы отомстить мне за те слова в пабе.

Но я…

Нет, ты выслушаешь меня до конца, пусть даже мне придется тебя связать, а потом пойти к Снейпу за сывороткой правды.

У тебя к ней иммунитет…

Тогда придумаю что-нибудь другое. Поверь мне, Рон, у меня и в мыслях не было как-то смеяться над тобой, подставлять и…

Гарри, я знаю.

И хотеть причинить тебе вред. Я… — парень запнулся. — Что ты сейчас сказал?

Что знаю: ты ни в чем не виноват, Мариэтта и Чжоу это подстроили, чтобы перессорить нас друг с другом, — Рон опустил глаза, помолчал немного, затем снова посмотрел на озадаченного Поттера. — Прости, что не поверил сразу…

Уизли разжал руки, и на пол мягкими петлями легли Удлинители ушей.

А лишь когда услышал ваш разговор.

Снова пауза. Морщинки на лбу разглаживаются, Гарри облегченно вздыхает:

Слава Мерлину и этим изобретателям-близнецам! Я боялся, что ты не поверишь, и мне придется как-то доказывать, договариваться со Снейпом, но ты… Так, значит, мир?

Мир!

Оба пожимают друг другу руки. Затем, отчаянно жестикулируя, спускаются к выходу из замка, обсуждая предложенную Роном схему защитной линии команды. Гермиона бросается им навстречу, не скрывая радости оттого, что все снова наладилось и они вместе. И только Чжоу Чанг поспешно отворачивается, едва завидев счастливое трио из гриффиндорского факультета.

В ночь на Рождество

Гарри, ты скоро?

Иду.

Поттер похлопывает себя по карманам, проверяя, все ли захватил. Рон уже в дверях — непривычно серьезный, его собранность сегодня выше на порядок. Из гостиной доносятся радостные возгласы гриффиндорцев… Квиддич… Долгожданный повод немного отвлечься и поболеть за любимую команду — ну, или сыграть за неё… Кому как повезло…

Гарри на мгновение замирает, пытаясь понять свои чувства перед матчем, — и его передергивает. Воспоминание о предыдущей игре и о перекошенном от ужаса лице Гермионы еще слишком свежо, а тянущая боль в руке заставляет поморщиться и вспомнить связующее заклинание. Кое-кто сильно постарался, чтобы восторг от полета перекрыло красное марево перед глазами… А возможно, предпримет попытку повторить эту атаку сегодня…

Гарри шагает в коридор — там ждут только его — и усилием воли прогоняет настороженное выражение с лица. Даже улыбается — не за чем давать остальным повод для расспросов. Рон хоть и остался капитаном, но мнение Поттера все равно имеет для многих очень большее значение…

Тем же утром тридцатого ноября, на которое был назначен матч «Гриффиндор — Слизерин», внимание учеников привлекли жутких грохот и черные клубы дыма за окнами. Приказав всем оставаться на местах, Альбус Дамблдор вышел из Большого зала в сопровождении всех преподавателей Хогвартса. Дверь захлопнулась за ними.

Утихшие было крики возобновились с новой силой, старосты пытались успокоить малышей, однако никакие доводы не помогали. Ребята постарше выстроились у входа в зал с палочками на изготовку. Они собирались драться с Пожирателями смерти до конца.

Дверь внезапно распахнулась: в проходе показались учителя, директор, а еще двое мальчишек в обгоревшей одежде и с черными разводами на щеках. По остаткам шарфов стало ясно, что это гриффиндорцы.

Профессора прошли за свои места за столом, но садиться не стали. Ничего не понимающие остальные школьники выжидательно уставились на директора, чье лицо они еще ни разу не видели таким суровым.

Рад сообщить вам, что тревога оказалась ложной, и нападения на школу не было. Взрыв, который вы слышали несколькими минутами ранее, — дело рук вот этих двух молодых людей: Колина и Денниса Криви. В нарушение всех требований безопасности они решили заняться изготовлением фейерверка в комнате, где хранился квиддичный инвентарь. Ее больше нет. Вместе с содержимым… Колин и Деннис Криви вышли ночью из замка, нарушили целый ряд школьных правил, заставили нас поверить в нападение, что является недопустимым в военное время. Мы считаем, что их поступки несовместимы со званием ученика школы Хогвартс, а потому братья Криви будут отчислены. Попрошу вас собрать вещи в течение последующих тридцати минут. Квиддичный турнир объявляется закрытым.

Пауза. Слезы на глазах виновников. Протестующие голоса остальных студентов. Ошарашенные взгляды друг на друга шестикурсников Гриффиндора. Исчезающие в дверном проеме фигуры учителей.

Это не справедливо! — возмущенное восклицание Рона. — Они не заслужили отчисление…

Формально все правильно, — начинает Гермиона, но запинается и поднимает руку. — Но я не говорю, что согласна с решением директора!

Да, проступок серьезный, но исключать — это уж слишком…

Девчонки окружают тесным кольцом братьев Криви, рыдающих, сидя на полу. Кто-то решительно обсуждает текст обращения к директору, собирает группу добровольцев, чтобы попросить Дамблдора не исключать друзей. Гарри задумчиво смотрит на этого оратора и тихо замечает:

Ничего не выйдет: отчисление они не отменят, — затем опускается на ближайшую скамейку и обхватывает голову обеими руками. — Мерлин мой, знали бы вы, как мне сейчас противно…

Гермиона и Рон переглядываются, после чего садятся рядом.

Поверишь, то же чувство и у меня, — голос девушки осекается.

Рон подхватывает мысль:

Да уж… Значит, как ты или мы вместе — это ничего, позволить можно… А если кто-то не…

Гарри поворачивает голову влево, понимающе смотрит на своего друга и, горько усмехаясь, продолжает фразу:

А если кто-то не великий и крайне необходимый Гарри Поттер или хотя бы не один из не менее необходимых для устойчивой психики Гарри Поттера друзей, его можно и отчислить… Выкинуть из школы…И это в тот момент, когда Пожиратели смерти один за другим взрывают дома!

Двойные стандарты, — бормочет Гермиона, вглядываясь в нетронутый стакан тыквенного сока перед собой. — Ты назвал это двойными стандартами, Гарри, тогда, на площади Гриммо…

Я помню.

Все трое замолкают. Мимо проходят зареванные Колин и Деннис в сопровождении еще десятков ребят. Гарри хватает за руку Колина, заставляя остановиться.

Я остаюсь вашим другом, и мне искренне жаль, что так получилось. Понадобится моя помощь — обращайтесь, я сделаю все, что в моих силах.

Спасибо, мы…

В любое время — пожалуйста.

Гарри решительно поднимается и кивком головы предлагает Рону и Гермионе покинуть зал. Группа парламентеров направляется к директору просить за братьев Криви.

Гарри Поттер ни секунды не сомневается в бесполезности их инициативы, но не пытается как-то отговорить. Он только спустя пятнадцать минут выпускает из окна Буклю с письмом для близнецов Уизли с настоятельной просьбой обратить внимание на двух потенциально возможных сотрудников для их магазина.

Больше ничего особенного не происходило: учителя давали полугодовые проверочные работы, ученики с горем пополам пытались выполнить хотя бы большую часть заданий. Многие с удивлением обнаружили, что в большинстве вопросов контрольной по Защите от Темных Искусств знакомыми кажутся только отдельные буковки. Поэтому, когда Аластор Грюм поинтересовался, все ли в порядке, на фоне общего гула внятно прозвучала только реплика Дина Томаса: