Жена охотника (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна

-Это чертеж разделочной машины для птицефабрик. Устройства, помогающего разделять части птицы без помощи мясника. Ножка к ножке. Крылышко к крылышку,- Аннабель хихикнула,- Конечно, здесь все работает на угле, что не слишком прогрессивно, но...Когда мне было лет шесть, на одной из выставок в Тубр показали и успешно продали точно такую машину. Говорят она практически произвела революцию и сделала своего обладателя богачом,- вздохнула девушка,- Отцу же это разбило сердце.

Эдуард снова взглянул на массу черточек.

-К сожалению, прогресс не стоит на месте и часто изобретения разных авторов идут нога в ногу,- сказал он.

Аннабель вздохнула.

-Да. К сожалению для нас с отцом...

Эдуард ничего не сказал. Да и что он мог сказать? Он никогда не знал бедности. И более того, он никогда не чувствовал той боли, что испытывает человек, когда его работа оказывается неоцененной. Странная мысль о том, что в жизни он никогда не стремился ни к чему, кроме как выбить побольше денег у отца, на секунду мелькнула в сознании Эдуарда. Но он смог заглушить ее, снова переключившись на Аннабель.

-Знаешь, а мне нравится механический цирюльник, сделанный твоим отцом.

- Ты врешь,- усмехнулась Аннабель.

-Нет. Правда отличная вещь. Шерсть с лица почти исчезла. Видимо боится снова появиться, чтобы более не видеть этой штуки.

Аннабель рассмеялась, и Эдуард вместе с ней.

-А если честно,- продолжил он,- У твоего отца очень интересные изобретения. Думаю, рано или поздно он смог бы доработать одно из них до совершенства.

-Ну, «поздно» уже не наступит никогда,- вздохнула Аннабель.

-Но это сможешь сделать ты!- пришла в голову Эдуарда невероятная мысль.

Девушка посмотрела на него так, будто он вдруг предстал перед ней в облике прекрасного принца.

- О чем ты только говоришь?!- пробормотала она.

Эдуард пожал плечами.

-Ну, ты ведь смогла разобраться в системе отопления замка... И эти чертежи ты понимаешь отлично. Вот я и подумал...

Аннабель не дала ему договорить. Встав с места, она порывисто обняла Эдуарда.

-Спасибо что так веришь в меня...

15

Зима подходила к концу. Это ощущалось в постоянно влажном воздухе, холодных дождях, порой все еще смешивающихся со снегом, огромном количестве льда и грязи на дорогах. Аннабель стояла у зеркала в своей комнате и решала, как сильно ей стоит зашнуровать корсет.

Решение было не из простых. И Аннабель готова была заплакать, глядя на свой округлившийся за последние месяцы живот.

Почему именно сейчас?! Три года чертового брака(!) и она понесла ровно в эти проклятые последние дни! Леруа, конечно же, писал бы кипятком от восторга. Но Леруа больше не было. Она была одна. В незнакомом городе. Дороги обратно в Жиль были сожжены. А говорить Эдуарду о том, что она носит под сердцем ребенка... Аннабель хотела, но и не знала, как сказать.

Здесь было замешано столько разных "но".

Первым из которых было то, что для Эдуарда ее ребенок будет чужим. Сыном или дочерью человека, желавшего убить его.

К тому же, Аннабель не была уверенна, любит ли Эдуард детей. Черт, она и сама не знала, как она к ним относится!

Живя в Жиле, она не особо игралась с малышами, даже если к ним приходили друзья Леруа, у которых эти дети имелись.

Осознав же, что ее плохое самочувствие, это вовсе не результат стресса, а зарождение новой жизни, первой мыслью Аннабель было тем или иным способом избавиться от ребенка.

Она никогда не хотела его. Это была мечта Леруа. Но Леруа мертв. А перед ней - новая жизнь, полная возможностей. И в этой жизни нет места каким-либо напоминаниям о прошлом.

Однако что-то внутри нее не дало этого сделать.

И вот она стояла перед зеркалом, отчаянно думая, как скрыть от Эдуарда свой заметно округлившийся живот. Последние месяцы она выбирала платья свободнее и свободнее. Прикрывала плечи шалью, которая спускалась ниже пояса и так же служила своеобразным барьером. Но фигура ее становилась полнее, и скрывать очевидное больше не было смысла.

Наконец решив против всякого корсета, чтобы не навредить этим ребенку, Аннабель накинула широкий плащ и, крикнув Эдуарду, что хочет прогуляться, выбежала на улицу.

Ей нужно было подумать. Сообразить, как преподнести Эдуарду новость, что в их компании( которая и так плохо сводила концы с концами, учитывая малое содержание, оставленное отцом Эдуарда) теперь появится еще один человек. Причем не самый желанный. По крайней мере Эдуардом это точно.

Аннабель шла, плохо разбирая дорогу. Мысли ее путались. Странно, раньше она всегда и все прорабатывала до мелочей. Наверное это глупое дитя Леруа высасывает из нее все мысли.

Так, плутая в собственных сомнениях, Аннабель оказалась в дальней части парка. Погода была не прогулочная. И людей вокруг практически не было. Поэтому, когда Аннабель услышала за собой тяжелый топот мужских сапог, сердце ее бешено заколотилось. Она попыталась свернуть, но шаги преследовали ее. И в тиши этого еще не проснувшегося парка не было никаких сомнений, какую цель ставит перед собой ее преследователь.

Что ж,- подумала Аннабель,- Я все равно не смогу убежать далеко...

С этими мыслями она остановилась, обернулась назад и глаза ее в ужасе расширились:

-Добрый день, госпожа Ранкур.

16

Аннабель вернулась домой на ватных ногах.

Клара, в это время как раз вынувшая из печи душистый пирог, и увидевшая возвращение Аннабель в окно кухни, подбежала к ней с озабоченным видом.

-Аннабель!- она буквально подхватила девушку, чтобы усадить ее на ближе стоящий стул.

-Что произошло?

Но девушка ничего не ответила, с трудом поднялась с места и поплелась вверх по лестнице, пробормотав по пути что-то вроде "Мне нужно поговорить с Эдуардом"

Клара лишь развела руками, но препятствовать не стала. Аннабель была всегда крайне упряма, и переубедить ее подчас было невозможно.

На втором этаже, сидя в старом отцовском кабинете, Эдуард дочитывал очередную книгу. День был серым и унылыми. За окном начинал лить сильный дождь. Эдуард беспокоился о том, куда могла запропаститься Аннабель, практически убежавшая из дома так рано с утра, и не следует ли ему превозмочь свои страхи и пойти ее искать, как дверь кабинета растворилась. На пороге стояла Аннабель. Хотя сказать "стояла" о ней сейчас точно было нельзя.

Девушку сложило практически вдвое. Лицо было белее мела и покрыто мелкими каплями пота.

Отбросив книгу, Эдуард кинулся к Аннабель на помощь. Подхватив ее на руки, он отнес ее в занимаемую ее спальню. С ужасом отметив, что за Аннабель на полу остались мелкие капельки крови.

Спрашивать что-либо было бесполезно. Прошептав Аннабель, что он скоро вернется, Эдуард бросился вниз, чтобы найти хоть какую-нибудь помощь.

К его облегчению( за что Эдуард себя мысленно корил) у выхода на улицу Эдуард застал Клару, уже застегивающую плащ.

-Я побегу за доктором,- сказала она, предупреждая слова Эдуарда, и выскочила на улицу, где уже вовсю поливал ледяной весенний дождь. Эдуард стремглав бросился на кухню. Там, поставив на огонь госпожу Герранд, он принялся искать среди своих заготовок трав что-нибудь приостанавливающее кровотечение. Наконец нужный флакон был найден, содержимое его разбавлено в воде, и Эдуард поспешил к Аннабель.

Он застал девушку на кровати, сжавшуюся в комочек и белую словно мел.

-Выпей,- протянул Эдуард кружку травяного настоя. Но Аннабель только стиснула зубы и помотала головой.

Эдуард начал злиться. Отчего такое упрямство? И где эта Клара? Неужели так трудно привести сюда доктора?!

И тут Эдуарда осенило две идеи. Первая: любой человек, вошедший в этот дом, увидит его. Ситуация не из приятных, но если Аннабель станет лучше, то Эдуард был готов даже на десять докторов, глазеющих на него. Второй же вывод был куда менее утешительным. В спешке он не дал Кларе денег. Эдуард мысленно отругал себя за это. Теперь оставалось надеялся на клятву врача и чтобы острый язык Клары уговорил оного о ней вспомнить.