Sword Art Online. Том 12 - Алисизация: раскол - Рэки Кавахара

Подойдя ближе к затененному пространству, я ощутил в воздухе неприятный запах. Это была не звериная вонь, не запах крови – что-то вроде гниющей пищи. Вытряхнув из головы эти мысли, я прижался спиной к стене коридора и заглянул в сумрачное помещение «Совета старейших».

Оно было просторным – точнее сказать, высоким.

Круглое, диаметром метров двадцать. Изогнутая стена, тянущаяся вверх, возможно, этажа на три; потолок терялся во тьме. По общему виду эта комната немного напоминала Великую библиотеку, обиталище Кардинала.

Ни одной лампы не было; свет шел только от нескольких слабо мерцающих фиолетовых огоньков, висящих около стен. Кроме них, были еще какие-то круглые предметы, расположенные через равные интервалы, но я не мог понять, что это.

Новый огонек зажегся неподалеку от нас. Бледно-фиолетовый прямоугольник – окно Стейсии. А круглый предмет рядом с ним…

Человеческая голова.

Стало быть, все эти штуковины, закрепленные на стене этой цилиндрической комнаты, –

– От…. Отрубленные головы?.. – хрипло вырвалось у меня. Алиса, стоящая слева-сзади, еле слышно прошептала в ответ:

– Нет, они, похоже, при телах, но… они как будто растут из стены…

При этих ее словах я изо всех сил вгляделся. Ну точно, под этими круглыми головами виднелись шеи и плечи, но больше я ничего не видел. Остальное, похоже, находилось в прямоугольных шкафчиках, закрепленных на стене.

Судя по скромным размерам этих шкафчиков, конечности этих людей были завернуты внутрь до предела. Такое состояние я бы затруднился назвать приятным, но люди в шкафчиках, судя по всему, совершенно не осознавали, в каком они положении. На лице, торчащем из шкафчика рядом со мной, не было ни намека на эмоции.

На голове вообще не было волос, даже бровей; запавшие, остекленевшие глаза на бледном лице бессмысленно вперились в висящее перед ними окно Стейсии. В окне бежали строки текста, написанные крохотным шрифтом; при каждой остановке бесцветные губы человека в шкафчике монотонно произносили:

– Систем колл… дисплей ребеллинг индекс[11]…

Все мое тело задеревенело, едва я услышал этот неживой голос.

– Они… были тогда?!. – простонал я.

– Ты их знаешь?! – тут же спросила Алиса. Кинув взгляд на лицо рыцаря, я слабо кивнул.

– Ага… Два дня назад, сразу после того, как мы дрались в Академии с Райосом и Умбером, в углу комнаты возникло что-то вроде окна. Оттуда на нас с Юджио уставилось белое лицо… это точно был один из этих…

При этих моих словах Алиса снова вслушалась в голоса запертых людей, потом нахмурилась и сказала:

– Заклинание, которое они произносят… я его совершенно не знаю, но, похоже, они делят Мир людей на маленькие участки и выводят какое-то число. Но что означает это число, я понятия не имею.

– Число…

Как только я повторил это слово, в памяти зазвучал голос.

«И среди этих скрытых параметров есть такой "коэффициент неповиновения"».

«Администратор быстро обнаружила, что коэффициент неповиновения можно использовать для поиска людей, скептически настроенных к насаждаемому ею Индексу Запретов».

Это мне сказала живущая в Великой библиотеке девочка-мудрец Кардинал. Места для сомнений не оставалось. Священные слова «ребеллинг индекс», которые произносили эти люди, наверняка и есть коэффициент неповиновения, упомянутый Кардиналом; иными словами, эти десятки людей в шкафчиках непрерывно проверяли коэффициенты неповиновения всех и каждого обитателя Мира людей.

Если кто-то из них обнаружит аномальное значение, он заглянет в то место, идентифицирует человека, нарушившего Запрет, и сообщит кому-то. Тот, кому он сообщит, прикажет Рыцарям Единства арестовать преступника. Так вот мы с Юджио и попали в собор, да и Алиса тоже…

Я стоял в безмолвном изумлении, как вдруг где-то раздался звонок. Мы с Алисой машинально крепче сжали рукояти мечей, но, судя по всему, звонок сигнализировал не о том, что нас обнаружили. Потому что запертые люди, разом прекратившие читать заклинания, посмотрели вверх, а не вниз.

Только тут я заметил, что прямо над головой каждого из них было нечто вроде крана. Люди синхронно открыли рты, и из кранов потекло что-то бурое и вязкое. Жидкость лилась прямо в рты, и люди механически глотали. Часть жидкости проливалась мимо, на шеи и плечи. Видимо, отсюда и гнилая вонь в комнате.

Вскоре звонок прозвенел опять, и жидкая пища перестала течь. Люди в шкафчиках снова развернули головы вперед и продолжили читать команды. Систем колл… систем колл…

Это уже за рамками того, что можно назвать обращением с людьми.

Да нет, даже с коровами и овцами такое жуткое обращение совершенно непростительно.

Я заскрипел зубами, сдерживая рвущееся наружу возмущение; Алиса тихим, напряженным голосом произнесла:

– Это… и есть те самые старейшие, которые правят Миром людей?

Покосившись на нее, я увидел, что Рыцарь Единства смотрит в пространство яростно горящим глазом. Пока она не спросила, мне такое и в голову не приходило, но другого вывода просто не могло быть. Эти десятки людей, запертых в шкафчиках, и есть старейшие – высшие гражданские служащие Церкви Аксиомы.

– И породила это все тоже… первосвященник, да?

– Ага… скорей всего, – кивнул я на слова Алисы. – Думаю, это были люди, талантливые в Священных искусствах, но плохо умеющие обращаться с оружием; их похищали из Мира людей, запечатывали чувства и мысли и превращали в эти вот наблюдательные инструменты под названием «старейшие»…

Да, это не более чем инструменты. Инструменты, приглядывающие за поддержанием вечного покоя… или, точнее, застоя в Мире людей под властью Церкви Аксиомы. Судьба этих людей была даже более жалкой, чем у Рыцарей Единства, лишившихся воспоминаний о тех, кто им дорог. Администратор несколько веков правила на спинах этих несчастных.

Алиса медленно опустила голову; золотые волосы упали на лицо, скрыв его выражение.

– …Не прощу.

«Меч душистой оливы» в ее правой руке, возможно, чувствуя гнев хозяйки, издал мелодичный звон.

– Какое бы преступление они ни совершили – разве им не дана человеческая жизнь? Отобрать у них… разум и чувства, не только воспоминания, как у Рыцарей Единства, запереть в крохотных шкафчиках, кормить хуже, чем зверей… здесь ни чести, ни достоинства и близко нет.

Договорив, Алиса смело вскинула голову и твердыми шагами вошла в комнату. Я в панике бросился за ней.

Несмотря на появление девы-рыцаря, сверкающей даже в темноте, взгляды старейших не оторвались от окон Стейсии. Алиса повернула влево и встала перед одним из шкафчиков. Стоя сзади-сбоку от нее, я уставился на бледное лицо старейшего.